Опять убиты евреи, а их дети должны смириться с этим. Эта мысль преследовала рабби Давида Нидермана, главу сатмарской хасидской общины. Как он и другие объяснят тот факт, что убийцы выбрали кошерный гастроном в Нью‑Джерси, который держат члены его общины? "Доколе, - вопрошал Нидерман на пресс‑конференции, устроенной мэром Нью‑Йорка Биллом де Блазио, - эти дети должны терпеть и принимать свою травму как должное?"

В последние месяцы по Америке прокатилась волна разнообразных актов антисемитизма. На стене синагоги нацарапали свастику. Ортодоксы в Бруклине не раз становились жертвами нападений. Студентов‑евреев подвергли остракизму в прогрессистских кругах в университетах из‑за их предполагаемого одобрительного отношения к Израилю. Во время вспышки кори на евреев в магазинах кричали и обвиняли их. Особенно в сфере политики страх лежит на поверхности: любое заявление или действие администрации Трампа, связанное с евреями, немедленно вызывает бурную реакцию со стороны прогрессистов, основанную на фактах или же нет.

Накануне стрельбы в Нью‑Джерси сообщения о готовящемся указе президента, который позволяет правительству разбираться с жалобами на антисемитизм в университетах, побудили некоторых раввинов, активистов и журналистов сравнить президента Дональда Трампа с Адольфом Гитлером. Эти два инцидента наглядно демонстрируют, насколько бурными стали споры вокруг антисемитизма: перед лицом вполне реального теракта активисты заявляют о своих опасениях насчет того, что американская администрация начнет охотиться на евреев.

Пагубность антисемитизма состоит в том, что он принимает самые разные формы и проявляется на всех краях политического спектра. Невозможно указать на одного‑единственного виновника этой новой вспышки антисемитизма в Соединенных Штатах. Ненависть к евреям легко видоизменяется и подстраивается под нужды самых разных идеологий. Многие евреи боятся стать жертвами дискриминации и насилия на почве антисемитизма, но при этом придерживаются разных взглядов на источник и причину последнего. Поэтому стрельбу в кошерном гастрономе объяснить так сложно и в то же время так просто. Как сказал мне в интервью Джонатан Гринблат, глава Антидиффамационной лиги, "евреев убивают в супермаркетах, где они покупают еду, то есть их убивают просто за то, что они евреи".

 

Подробности преступления еще выясняются, однако мэр Джерси‑Сити Стивен Фалоп уже сообщил, что преступники целенаправленно двигались к небольшому кошерному гастроному, где и устроили перестрелку, убив офицера полиции, покупателя, продавца и хозяйку магазина Миндель Ференц. Это очередной акт антиеврейского насилия в Америке; этой весной преступник убил женщину в синагоге в Пауэе в Калифорнии, а год назад одиннадцать человек были убиты в синагоге в Питтсбурге.

"Люди взволнованы здесь, люди взволнованы по всей стране", - говорит Моше Шапиро, раввин хабадской хасидской общины Хобокена и Джерси‑Сити. Шапиро сказал, что уже после теракта разговаривал с Моше Ференцем, владельцем магазина, чья жена была убита. Как и прочие члены их общины, Ференц просил молиться и совершать добрые дела.

Сотрудники правоохранительных органов сообщили журналистам, что по меньшей мере один из стрелявших связан с "Черными евреями" - маргинальной группой, считающей афроамериканцев подлинными евреями, разделяющей антисемитские взгляды и отрицающей, что белокожие евреи действительно евреи. Черные евреи не вписываются в американскую лево‑правую бинарную политическую схему. Главное, в чем они солидарны с белыми националистами, такими как Роберт Бауэрс, предполагаемый устроитель питтсбургского теракта 2018 года, - это вера в те теории заговора, которые обвиняют евреев во всех политических и социальных бедах.

Вот искаженная логика антисемитизма: евреев обвиняют в том, что они наводнили Соединенные Штаты иммигрантами, и в то же время их клеймят как расистов, сторонников идеи превосходства белых. Евреи - мишени теорий заговора и стереотипов, и в то же время те, кто верит в непомерно большую внеполитическую власть евреев, подвергают сомнению и приуменьшают их уязвимость.

Евреи, легко идентифицируемые как евреи, например те, что покупают продукты в кошерных супермаркетах, становятся жертвами нападений. На сегодняшней пресс‑конференции Нидерман, сатмарский раввин, упомянул старую статью в "Нью‑Йорк таймс", ставившую вопрос, находятся ли нью‑йоркские евреи в безопасности. "К сожалению, мы видим теперь, что нет, мы не в безопасности в Нью‑Йорке и нью‑йоркской агломерации", - сказал Нидерман. Примечательно, что речь именно о Нью‑Йорке: в нью‑йоркской агломерации проживает 1,7 млн евреев; это максимальная концентрация евреев в Америке.

Как антисемитизм не вписывается в единые идеологические рамки и свойственен разным идеологиям, так и акты антисемитизма угрожают евреям из разных религиозных общин и политических лагерей. "Евреи знают: когда вандал оскверняет синагогу, нарисовав на стене свастику, он, как правило, не отличает ортодоксальной синагоги от реформистской, - говорит Гринблатт. - Это один из отличительных признаков антисемитизма: антисемитам неважен ваш уровень соблюдения заповедей или наличие у вас сионистских взглядов". Поэтому антисемитизму так трудно противостоять: он существовал в разные эпохи и в разных политических контекстах, принимая различные формы и избирая себе разные категории жертв.

Но даже сами евреи придерживаются разных мнений насчет того, что такое антисемитизм, кто несет за него ответственность и как с ним бороться. Накануне стрельбы в кошерном гастрономе появились сообщения о готовящемся президентском указе, сопровождаемые слухами о том, что в этом указе иудаизм будет определяться не как вероисповедание, а как раса или национальность - в целях обеспечения соблюдения гражданских прав в университетах. Как написал сегодня в своей колонке в "Нью‑Йорк таймс" старший советник Белого дома Джаред Кушнер, президентский указ не дает прямого определения иудаизма как национальности. Скорее, там проводится мысль, что "поскольку евреев дискриминируют на основании их этнических, расовых или национальных черт", "они имеют право на защиту в соответствии с антидискриминационным законодательством".

Эта инициатива аналогична застопорившимся попыткам обеих партий в конгрессе организовать защиту еврейских студентов, страдающих от дискриминации в колледжах, а также тому, как администрация Обамы толковала 6‑й титул Акта о гражданских правах 1964 года, где идет речь о защите студентов от дискриминации по признаку расы или национальности. Администрация Трампа всегда позиционировала себя как яростного противника антисемитизма, и этот шаг - вполне в русле ее политики по данному вопросу. Однако еще до обнародования указа активисты и журналисты начали осуждать сам указ как антисемитский. Как написали в своем заявлении лидеры левой группы "Если не сейчас", "указ делает шаг к тому, чтобы определить иудаизм как национальность, тем самым продвигая классическую предвзятую идею, будто американские евреи не американцы". Можно сделать много выводов из этой бурной реакции прогрессистов на еще не изданный указ, но самый ясный вывод таков: евреи в Америке настроены на страх. Кто‑то связывает новую вспышку антисемитизма с действиями администрации Трампа, включая нежелание президента в прошлом осудить нацистов и сторонников превосходства белой расы. Другие отметают критику администрации Трампа как необоснованную и указывают на акты насилия наподобие теракта в супермаркете в Джерси‑Сити как на подлинные проявления антисемитизма в Америке. В результате мы имеем полную неразбериху: евреи оказываются мишенями для критики с разных сторон и при этом критикуют и опровергают друг друга.

"У евреев есть причина бояться. Нельзя отрицать, что угроза им существует, - говорит Гринблатт. - В данный момент не имеет значения, демократ ты или республиканец, нравится тебе президент или не нравится. Вне зависимости от политических взглядов нужно бороться с предрассудками".

Антисемитизм пугает множеством своих форм и проявлений, а также своей способностью сеять раздор среди самих евреев. А кроме того, его невозможно победить и он никогда не исчезнет. Теракт в гастрономе, безусловно, страшный инцидент, и люди в его общине напуганы, говорит Шапиро, хабадский раввин. Но они не хотят сдаваться, уступать страху. В конце концов, говорит Шапиро, они не бегут, они остаются здесь.

Эмма Грин, American Jews Are Terrified

Перевод с английского Давида Гарта