"В военной доктрине Ирана первое место занимают не США и н Израиль, а Саудовская Аравия. Персы буквально вскипают от ярости именно тогда, когда речь заходит о саудитах".

Комментируя лозунг "Смерть США! Смерть Израилю!", который скандировала толпа на проправительственном митинге в Тегеране на площади Революции, политолог Фархад Ибрагимов, эксперт международного дискуссионного клуба "Валдай", специалист по внешней политике Ирана, утверждает в беседе с "Деталями", что это – не более чем риторика: на эти страны президент Хасан Роухани возложил ответственность за очередную волну беспорядков.

Этнический вулкан пока спит

Как в минувших волнениях проявили себя разные этнические группы, населяющие Исламскую республику – азербайджанцы, курды, арабы, белуджи и другие меньшинства? Есть ли вероятность, что кто-то из них станет катализатором новой эскалации и нестабильности? Ибрагимов, вернувшийся недавно из поездки в Иран, подтверждает: в этой теме есть много малозаметных нюансов.

- Азербайджанцы по численности - вторая после персов группа населения Ирана. Возможны ли их столкновения с арабами или курдами?

- Иранское общество поляризовано, и азербайджанцы – не исключение. Они разделены, как минимум, на два лагеря. Сторонники первого называют себя "тюрки", и принципиально считают себя таковыми, называя главными для себя городами Баку, Тебриз и Анкару. Дескать, к Ирану они никакого отношения не имеют. Второй лагерь составляют те, кто называет себя "азери". Они признают, что любят Баку и считают Азербайджанскую республику "тоже родиной", но подчеркивают, что их правительство заседает в Тегеране.

Сторонников второго лагеря – большинство, но первых чаще слышно. По статистике, в Иране живет сегодня около 30 миллионов этнических азербайджанцев. И с персами они стараются не смешиваться.

- То есть значительная часть иранских азербайджанцев склонна к консерватизму?

- Именно так. Они очень часто ссылаются на слова аятоллы Хомейни, который говорил, что если бы не азербайджанцы, исламской революции не произошло бы. И в этом есть доля правды, потому что азербайджанцы гораздо консервативнее, гораздо приверженнее к нормам и традициям ислама, чем персы. Причем не только привержены, но и выступают за их сохранение и упрочение - тогда как персы на все смотрят проще.

Но в то же время иранские азербайджанцы – противники жесткой политики Ирана по отношению к странам региона. Они считают, что это ни к чему хорошему не приводит.

- С местными арабами азербайджанцы не конфликтуют?

- Нет. Скорее возможны какие-то трения с курдами. Хотя курды и ведут себя в Иране гораздо тише, чем в Ираке или, тем более, в Турции, но здесь вполне могут стать миной замедленного действия.

Курды сегодня молчат, потому что в Иране их постоянно задабривают какими-то подачками, устраивают на государственные должности. Но азербайджанцы относятся к ним настороженно, случаются даже локальные стычки, которые незамедлительно "гасят" правоохранительные органы, чтобы они не переросли в серьезное противостояние.

Деньги на оружие

Все последнее время высокопоставленные иранские военные заявляют, что оборонный и наступательный потенциал их армии вырос. И особенно, возможности ракетных войск. Так ли это, или хвастовство и риторика для внутреннего потребления? И насколько траты на оборону разорительны и опасны для режима?

- В ходе последних акций протеста манифестанты возмущались тем, что огромные средства из казны уходят на поддержку различных групп и движений за рубежом, а не решение внутренних проблем. В самом деле речь идет о суммах, способных оздоровить экономику?

- Цифры называют разные. Американцы считают, что до 1 млрд. долларов в год, - отвечает Фархад Ибрагимов. - Известно, что из бюджета, зависящего от добычи нефти, 15-20 процентов выделяются на всю военную сферу, в рамках которой и осуществляется поддержка "Хизбаллы", шиитских милиций в Сирии, хуситов в Йемене и других иранских прокси. Но возможно, что реальные траты даже превышают миллиард.

Иранцам это не нравится, поскольку своих проблем, как говорится, выше крыши. Иранские власти могут пожалеть деньги на инфраструктурные проекты, на реставрацию домов, но не перестанут вкладывать средства в две сферы: военную и здравоохранение. Но если до недавнего времени экономика Ирана считалась одной из самых сильных в мусульманском мире, а уж в регионе тем более, то сейчас пальма первенства у Турции, а иранская экономика слабеет.

Два года назад Ирану удалось, впервые за 26 лет свести к минимуму уровень инфляции – до 8 процентов. Но уже год спустя инфляция подскочила до 27 процентов, причем по официальным данным, возможно, что в реальности инфляция прогрессирует еще более стремительно. В апреле нынешнего года из-за новых санкций рост потребительских цен составил 51 процент, а уровень инфляции был самым высоким за последние 23 года – свыше 40 процентов. Когда шесть лет назад к власти пришел Роухани, он обещал изменить ситуацию, и люди поверили ему, тем более, что он считается неплохим экономистом. Все экономические вопросы входят в его ответственность, и на каком-то этапе у Роухани все стало получаться, он даже был готов к компромиссу с Западом. Но затем ситуация вновь ухудшилась.

Недавно побывав в Иране, я увидел, что иранцы не привередливы, они умеют выживать, подстраиваясь под существующие реалии. Но любому терпению есть граница. Сейчас часть общества, судя по всему, эту красную черту пересекла, выйдя на улицы и потребовав отставки правительства.

- Флагманская военная программа Ирана - ракетная. Она действительно столь серьезна, как говорят их генералы?

- Ракетная программа Ирана призвана, прежде всего, обезопасить границы. Иранцы опасаются, что на них могут напасть с любой стороны. Летом 2017 года парламент Ирана одобрил законопроект об увеличении расходов на ракетную программу - это было первым сигналом для Трампа, позволившим расширить санкции в отношении официального Тегерана.

Хотя еще в 2012 году испытывались ракеты определенного типа в акватории Персидского залива, что вызвало раздражение у Саудовской Аравии, в условиях длительной изоляции и санкционного давления Иран был лишен доступа к нужным технологиям - что, конечно, повлияло на боеспособность его ракетных частей. И есть сведения, согласно которым у иранцев отсутствуют технологии, позволяющие держать в течении длительного времени ракеты на жидкостных двигателях, на которые иранцы сделали большую ставку.

Но тут есть еще один игрок, заинтересованный в том, чтобы если не вооружить Иран до зубов, то хотя бы значительно укрепить его обороноспособность. Это Китай, поддерживающий Иран экономически, что и позволяет ему развивать быстрыми темпами эту самую ракетную программу.

Некоторые эксперты, в том числе российские, считают, что ракетная программа Ирана угрожает России и Европе. Поэтому иранцы стараются вести себя аккуратно, чтобы не вызвать раздражение ни россиян, ни турок. Ведь сегодня Россия, Турция и Китай - последние оплоты, на которые Иран может опираться.

- Есть более конкретные сведения о ракетной программе?

- Информация о ней сверхсекретна и полностью закрыта. Есть какие-то цифры, но вряд ли их можно считать точными. В сентябре этого года Иран отверг предложение провести переговоры по его ракетной программе, к которым призывали лидеры Франции, Германии и Великобритании. Вполне возможно, что на эту тему они общаются с Россией и Турцией, но даже если так, то вряд ли о переговорах кто-то узнает.

Иранцы одержимы фобией, им кажется, что вокруг – одни враги. Но есть парадокс: будучи в Иране, я общался с простыми людьми, и многие говорили, что на самом деле ни к Америке, ни к Израилю у них вообще нет никаких претензий. Да и ненависти особой я не заметил. Больше всего иранцы ненавидят Саудовскую Аравию. Саудовцев считают "фальшивыми мусульманами" и главной угрозой целостности и безопасности Ирана.

- Но ведь в неспокойные времена любому тоталитарному режиму нужен "зримый враг", будь то Саудовская Аравия или Израиль, чтобы отвлечь внимание своего народа. Вероятно ли, что Тегеран захочет инициировать войну в регионе?

- Не думаю, что иранцы на это пойдут. Они только на словах агрессивны, но, когда доходит до дела, ведут себя предельно аккуратно. И они прекрасно понимают, что Израиль способен ответить на любую угрозу, и с ним лучше не связываться. Поэтому режим, конечно, будет прибегать к помощи группировок, делая их головной болью Израиля, но все остальное – риторика, не более того. Помните, как в свое время президент Али Рафсанджани угрожал, что Иран сбросит на Израиль ядерную бомбу? Так он за это получил "по мозгам" от своих же - за то, что это заявление подмочило репутацию Исламской республики.

- А против саудовцев?

- Здесь сложнее. Иран считает, что они ведут себя недостойно, присвоив себе право распоряжаться двумя мусульманскими святынями, и вообще хамят, не выделяя квот иранским мусульманам для посещения Мекки. Но не думаю, что дело дойдет до открытого военного противостояния, ибо тогда экономика окончательно рухнет.

- Можно ли, учитывая тяжелую экономическую ситуацию, рассчитывать на смену режима в Иране?

- В ближайшие десятилетия вряд ли, потому что существующая система власти устраивает большинство иранцев. Им не нравятся меры, которые предпринимаются для исправления ситуации в стране, но то, как выстроена схема правления, их устраивает. Некоторые считают, что следует ограничить власть аятолл и дать больше возможностей светскому правительству, но таких меньшинство. А большинство убеждено, что президент страны должен быть подотчетен в ряде вопросов духовному лидеру. Если говорит в целом, то все митинги и протестные акции направлены не на свержение действующего режима, а на то, чтобы заставить его работать и выполнять те обещания, которые он дал народу в 1979 году.