В Израиле, как и в других западных странах, среди общего количества парламентариев особенно заметны юристы, в отличие от бизнесменов, составляющих меньшинство, как, к примеру, в той же американской политике. Однако, есть один сектор, занимающий особое место - это журналисты, чье представительство в законодательных органах огромно. 

В настоящий момент в израильской политике есть только один журналист-лидер партии и кандидат в премьер-министры по ротации - Яир Лапид: некогда журналист, обозреватель, ведущий телепрограммы, оказавшей на него огромное влияние. Вслед за ним выстраивается череда парламентариев, начиная с его покойного отца Томи Лапида, тоже журналиста, проработавшего на руководящих должностях в различных СМИ; Шели Яхимович, журналистка радиостанции "Голос Израиля" и Второго канала израильского ТВ; Офер Шелах из "Маарива"; покойный Ури Орбах - лидер национально-религиозной журналистики; Ницан Горовиц с 10-го телеканала; Пнина Тамано-Шата, репортер Первого канала, и другие. 

Если бросить взгляд в прошлое, то это, конечно, неистовый Ури Авнери, основатель и главный редактор политическо-эротического журнала "Ха-Олам ха-зэ" ("Сей мир"), а также его заместитель Шалом Коэн, и - вы не поверите! - даже Гершом Шокен, главный редактор и издатель "ХаАрец". 

Журналисты по-прежнему остаются лакомой приманкой для различных списков и движений, в особенности те, кто часто мелькает на экране. Считается, что, по крайней мере, этих людей избиратели знают. Впрочем, лишь немногие медиа-персоны преуспевают в парламентской деятельности, но, в отличие от остального мира, журналисты, безусловно, один из самых "востребованных товаров" на израильской политической арене. 

И в то же время есть примеры того, что некоторые из них, придя из прессы в политику, добились выдающихся результатов. 

Репортер, основавший национальное движение 

Начнем с того, кто хорошо нам известен (хотя знания о нем порой весьма поверхностны): это - Теодор Герцль. 

Судьба Герцля вначале напоминала судьбу среднестатистического европейца. Родился в буржуазной еврейской семье в империи Габсбургов. Начал свою карьеру в сфере юриспруденции и, как и полагалось в то время, получил степень доктора философии. Пытался стать драматургом - не получилось. В возрасте тридцати лет, переживая личный, семейный и профессиональный кризис, отправился в длительную поездку, во время которой получил предложение от венской газеты Neue Freie Presse поработать корреспондентом в Париже. 

Это газета принадлежала евреям, большинство ее авторов тоже были евреями, как и большинство читателей. 

То время во Франции характеризовалось резким противостоянием, чуть ли не на уровне гражданской войны - между правоориентированными консерваторами-католиками и левыми светскими. Война пролегала по линии искусства - в основном, это касалось живописи, но не миновало литературу, политику, экономику, словом, затрагивало все сферы жизни. Одной из главных составляющих этого противоборства оказался антисемитизм. 

Ровно через пять лет после того, как Герцль репортерствовал в Париже, разразились два грандиозных скандала: первый - банкротство компании, управляющей Панамским каналом, и ставшая достоянием широкой общественности информация об огромных взятках, полученных этой компанией. С ней обанкротились многие французы - Фердинанд де Лессепс, руководивший прокладкой канала, его сын Густав Эйфель, главный инженер компании и автор знаменитой Эйфелевой башни, премьер-министр Франции Клемансо - все оказались замешаны в этой истории; к тому же два еврея-финансиста выступили в качестве посредников - Корнелиус Герц и Жак де Рейнак. И оба - заметьте! - немецко-еврейского происхождения. 

Второй скандал был связан с нашумевшим по всему миру делом Альфреда Дрейфуса. Эти два скандала привели едва ли не к расколу французского общества, а затем оказали колоссальное влияние на концепцию Герцля о таящейся опасности для евреев Европы из старых империй. Нечто ужасное происходило в "чреве Европы", что должно было заставить еврейский народ воссоздать свою страну и жить в ней. 

В рамках подготовки к первому Сионистскому конгрессу в Базеле Герцль создал собственную еженедельную газету "Ди Вельт" ("Мир"), чтобы его голос - "если вы захотите, это не будет сказкой" - дошел до рассеянного по миру еврейского народа. 

Горячий отпуск английского офицера 

Другим лидером, ставшим одной из самых влиятельных фигур XX века, был и остается Уинстон Черчилль, который руководил британским правительством в один из сложнейших периодов. Трудно охарактеризовать многогранную личность этого человека, в свое время молодого офицера, и уже попутно - писателя, художника, активиста профессионального союза строителей и, конечно, политика. Пресса также была предметом его пристального внимания и участия, поскольку определенное время он работал военным корреспондентом. 

Чтобы описать бурную, полную драматических коллизий жизнь Черчилля, нужны десятки томов - и они написаны. Когда он был еще младшим офицером в военной академии, его отправили вместе с полком в индийский Бангалор. Во времена британской империи в конце XIX века прямому потомку герцога Мальборо, сыну лорда Рэндофа Черчилля удалось взять отпуск за свой счет, чтобы ездить по свету и писать статьи из различных "горячих точек", где шли бурные военные действия, включая Кубу и Судан. 

После демобилизации Черчилль стал штатным военным корреспондентом газеты "Морнинг пост" и был отправлен освещать войну с бурами. Он присоединился к британскому бронепоезду, который сошел с рельс, был взят в плен, сбежал, прошел сотни километров до Мозамбика и стал национальным героем, вернулся на войну, приняв участие в освобождении лагеря военнопленных, где сам содержался. До конца своей жизни Черчилль не простил бурам награду, предложенную за его поимку - в 25 фунтов стерлингов, и, в особенности, описание внешности беглеца на расклеенных повсюду плакатах: "Англичанин с нормальным телосложением, сгибается при ходьбе, бледное лицо, красновато-коричневые волосы, маленькие, практически невидимые усы, немного гнусавит и неправильно произносит букву S". Позже Черчилль ушел в политику, затем руководил разными министерствами. Кстати, книги, написанные им с театров военных действий, были бестселлерами. 

Среди известных исторических персонажей, так или иначе связанных с прессой, безусловно, есть место и для Джона Фицджеральда Кеннеди. 

Будучи молодым человеком, перед Второй мировой войной он побывал в Италии и Германии, которые к тому времени присягнули на верность фашизму, написал цикл статей, в том числе, заключительный материал о Мюнхенском соглашении. Гордый своим сыном отец, - известный в то время американский дипломат - используя свои связи, объединил все статьи в книгу "Почему Британия спит", моментально ставшую бестселлером. Сразу после Второй мировой войны непродолжительное время Джон Кеннеди работал репортером "Чикагского вестника", а затем подался в политику. Кроме того, он получил Пулитцеровскую премию за книгу "Профили мужества" (на иврите она вышла под названием "Мужество и политика"), в которой говорится о политиках, по сути внутренне глубоко одиноких, которые в лучшем случае платили высокую цену за свою карьеру, а в худшем - какое пророчество! - расплачивались собственной жизнью. 

Рыцари демократии? Не обязательно! 

Далеко не всеми журналистами, пробившимися в политику, стоит гордиться. К примеру, вряд ли может служить примером Бенито Муссолини, который работал журналистом намного дольше, чем Кеннеди и Черчилль вместе взятые. Он стал главным редактором газеты "Аванти" - органа социалистической партии. Но с началом Первой мировой войны Муссолини полярно изменил свои взгляды, стал активным проводником милитаризма и основал другую газету "Иль пополо д’Италия" ("Народ Италии"), которая впоследствии стала его политическим рупором. 

В случае Муссолини, в отличие от Герцля и Черчилля, у дуче не было никаких притязаний на то, чтобы сообщать публике правдивые факты и освещать те или иные события. 

Для Герцля основанная им газета была инструментом для разъяснения своей концепции сионизма. Черчилль, в свою очередь, придерживался мировоззрения, характерного для англичан того времени. Но для Муссолини газета стала чисто политическим механизмом. 

Впрочем, у него были "славные предшественники": Владимир Ленин, Иосиф Сталин и Лев Троцкий. Ленин издавал газету "Искра", а затем большевики придумали газету "Правда", которая на долгие годы стала, по замыслу их вождя, не только коллективным организатором, но и коллективным агитатором и пропагандистом. 

Так что Муссолини ничего нового не изобрел, он только подхватил и использовал опыт большевиков. 

Профессия журналиста пережила различные коллизии на всем протяжении XX века, столь прекрасного, сколь и кошмарного, с его научными и культурными революциями, рухнувшими империями и народами, получившими независимость. 

Более ста лет прошло с тех пор, как военный корреспондент Уинстон Черчилль в 1900 году опубликовал статью о бурской войне. Как и профессия политика, пресса, кажется, изменила уровень притязаний, статус, общественный престиж. Такое ощущение, что появилась даже некая обратно пропорциональная зависимость: когда политик падает слишком низко, культурным героем становится журналист - см. Никсон против Вудворда и Бернстайна. Ну и наоборот, конечно. 

В конце концов, в составе следующего Кнессета также, скорее всего, окажутся журналисты. Некоторые из них - люди, умученные политикой, другие делают первые шаги. Мы не предполагаем, что кто-либо из них станет Черчиллем или Герцлем. Достаточно того, чтобы они привнесли в свою новую парламентскую деятельность дух целостности, тщательное изучение фактов, то есть все то, чего требовала от них прежняя профессия, включая работу на благо общества. 

Орен Нахари, Walla!News