Нынешнюю избирательную кампанию называют самой персонифицированной в истории Израиля. Нам предлагают голосовать не за программы, не за политическое кредо, а за лидеров. Причем главное - даже не их личные качества. Когда-то в отношении нынешнего премьера политтехнологи ультраортодоксальной общины придумали слоган: "Биби – это хорошо для евреев!". Сегодня чуть ли не каждый кандидат старается показать, что он хорош уже потому, что он – не Биби; все остальное несущественно.

Нетаниягу резонно упрекают в том, что он использует предвыборную кампанию для защиты от правоохранительной системы. Но его оппоненты делают то же самое, только с обратным знаком: пользуются возможностью убедить народ как в виновности премьера, так и в коррумпированности и бесполезности тех, кто стоит у власти. С момента объявления досрочных выборов общественная дискуссия крутится почти исключительно вокруг темы "кто виноват".

Критика правительства – главная фишка практически всех идущих на выборы списков. Власть осуждают и справа, и слева – за то, что она не обеспечила безопасность и не продвигала мирный процесс, не боролась с бедностью и не развивала экономику, поощряла поселенческое движение и разрушала форпосты, разрешала поставки в Газу и усугубляла гуманитарный кризис в секторе… Создается впечатление, что в истории страны не было кабинета хуже нынешнего. Обличение его ошибок и просчетов - вот на чем сосредоточена предвыборная агитация конкурентов.

Но что они сами предлагают взамен "провальной политики Нетаниягу"? Ведь среди осуждающих - не только новые "звезды", недавно взошедшие на предвыборном горизонте, но и парламентарии, отсидевшие в Кнессете не одну каденцию и даже занимавшие ключевые министерские посты. В свое оправдание он порой заявляют, что коварное правительство ставило палки в колеса их планам полезных преобразований. Мол,нужно сменить этих бездельников и карьеристов во власти, и тогда все наладится.Но никто не гарантирует, что на освободившееся место не придут новые бездельники и карьеристы – нам просто предлагают в это поверить.

Показательно, что в Израиле, в отличие от многих стран, не проводятся публичные предвыборные дебаты. Каждый наш политик выступает соло перед публикой или журналистами и говорит все, что считает нужным, не опасаясь тут же услышать опровержение. Они выглядели бы не так уверенно, если бы стояли и бросались обвинениями лицом к лицу. Еще важнее, что во время дебатов мы могли бы сравнивать их позиции и программы.

Новое в нашей политической реальности то, что сейчас о программах вообще практически не говорят. В прошлом нас, по крайней мере, пытались завлечь громкими обещаниями. Каждый лидер подробно рассказывал избирателям, каким путем он приведет страну к миру и процветанию. Предвыборные программы состояли из длинного перечня законопроектов, принятия которых добьются политики ради нашего блага: повышение пенсий и пособий, реформа здравоохранения и образования, дешевое жилье и низкая инфляция… Но народ постепенно обретает политическую память. Мы вспоминаем, что то же самое кандидаты уже предлагали каденцию или две назад, однако ничего из этого не было выполнено, и мы вправе спросить почему. Мы даже можем вспомнить голосование отдельных фракций против законопроектов и реформ, которые они сами же и предлагали. Поэтому сейчас политики предпочитают не упоминать старых обещаний и не раздавать новых; вместо этого лучше говорить о том, как плохо свои обещания выполняют другие.

Пожалуй, основная причина деидеологизации нынешних выборов – тупик, в котором оказалась наша политика. Вот уже несколько лет мы топчемся на месте (или откатываемся назад) в основных областях государственной деятельности: безопасности, экономике, социальной сфере. Да, последние годы выдались относительно мирными, но угроза существованию государства не исчезла; да, экономика на подъеме, но простые граждане этого практически не ощущают. Образование и здравоохранение становятся все хуже, социальное неравенство растет, в обществе обостряются секторальные противоречия, а палестинский вопрос тянется за нами, как консервная банка, привязанная к собачьему хвосту.

Уже не только профессионалам, но и обществу очевидно, что эти проблемы не решить наскоком, и, откровенно говоря, ни у кого нет для них приемлемого решения. Наша реальная политика строится, что называется, по фактической погоде и зависит больше от событий в мире и регионе, чем от наших собственных планов и программ. Новое здесь лишь то, что все наконец начали это понимать. Поэтому любой план, обещающий радикальные перемены к лучшему, вызывает больше скепсиса, чем доверия, а к осторожным обещаниям поддерживать ситуацию в более или менее стабильном состоянии наш избиратель пока не готов. Народ все еще хочет чуда, хотя уже не верит в него.

Не стоит также забывать,что четко обозначенная позиция естественным образом ограничивает для партии круг избирателей и возможность политических союзов. Учитывая, что симпатии электората сегодня смещаются от крайностей к довольно размытому центру, большинство движений старается оставить себе пространство для маневра вправо и влево, в зависимости от того, как повернется ситуация.

Остается беспроигрышный вариант – критиковать правительство, благо есть за что, и стараться самим не давать повода для нападок. Любая конкретная программа уязвима для критики – потому мы их и не слышим.

Все это довольно печально. Обычно предвыборная кампания – это возможность поговорить о насущных проблемах страны, обозначить ее будущий курс. Несмотря на неизбежную массу пустой трескотни, она становится своего рода смотром наших идеологических ресурсов и политических сил. Предвыборная кампания, лишенная идеологии и внятных программных предложений, приведет к тому, что ни народ, ни новое правительство, которое он выберет, не будут знать, кто мы и куда нам идти.