Час дня. Дороги, ведущие от КПП "Каландия" к Рамалле, как всегда, загружены. Школьники возвращаются домой на микроавтобусах, тяжелые грузовики подпрыгивают на разбитом шоссе.

Часть этой дороги находится под контролем ПА, а другая – которая ведет через КПП и одноименный лагерь беженцев Каландия – Израиля. Хотя всем ясно, что все, расположенное за КПП, отношения к Израилю уже не имеет, и ухабы на дороге чинить некому. Это так называемая "серая зона", где уже не действуют израильские силовые структуры, но еще не действуют палестинские.

За 30 минут, включая пробки, можно доехать от КПП "Каландия" до Мукаты, официальной резиденции председателя ПА. На окраине Рамаллы построили новый президентский дворец, однако Муката все еще является центром политической деятельности: дворец то ли не достроили, то ли еще в него не перебрались.

Короткая проверка документов, и мы въезжаем во внутренний двор. Я впервые оказалась там, будучи журналисткой, в сентябре 2003 года. Мне предстояло взять интервью у Ясера Арафата, который тогда, в разгаре Второй интифады, Мукату покидать уже не мог. Внутренний двор был завален остовами старых машин и прочим железным хламом, который, видимо, должен был служить буфером в случае израильской атаки Мукаты. Вместо дверей на входе висели завесы из дерюги, атмосфера была наэлектризована драматическими событиями, которые сотрясали тогда Израиль, и, как следствие, ПА. Сам "раис" в традиционном френче в течении двух часов рассказывал группе израильских арабов, прибывших поддержать его, о том, что Иерусалимский храм вовсе не находился в Иерусалиме, и что он, Арафат, побывал там, где он на самом деле был – в Йемене. Было жарко, кондиционер не работал, и было ясно, что группа скучает и томится, но делать было нечего – Арафат был неумолим.

Через 15 лет после того интервью, которое тоже состоялось в начале жаркого ближневосточного сентября, я была приглашена на встречу между председателем ПА Абу-Мазеном и группой израильских депутатов, а также активистов правозащитных организаций. Инициировала встречу новая генсек "Шалом Ахшав" Шакед Мораг.

Внутренний двор Мукаты был расчищен от железного мусора еще в день смерти Арафата – для того, чтобы позволить вертолету с его телом приземлиться. Вместо дерюги вставили стеклянные двери. Но самое главное отличие, конечно же, заключается в личности и характере нынешнего хозяина Мукаты, чей выцветший портрет висит на входе.

Если Арафат был популярным народным лидером, своего рода Робин Гудом, который так и не трансформировался из разбойников в политические лидеры, то Абу-Мазен прежде всего — политический лидер, который живет в мире компромиссов, уступок и непредвиденных вызовов. Народная любовь волнует его меньше, чем Арафата, гораздо меньше, чем прочные политические союзы и альянсы. Арафат говорил на пламенном языке восстания и вооруженной борьбы, Абу-Мазен говорит о цене, уступках и политической стратегии. Когда провалились Кэмп-Дэвидские переговоры, Арафат запустил в дело всю свою военную машину – "Батальоны Мучеников Аль-Аксы", "Танзим" и прочих, и развязал вооруженную интифаду. После того, как переговоры 2007-2008 уперлись в смену правительства в Израиле и в неготовность Нетаниягу продолжить с того же места, на котором закончил Эхуд Ольмерт, Абу-Мазен пошел по пути взаимодействия с международными организациями (Нетаниягу и Либерман цинично назовут эти действия "дипломатическим террором"), однако продолжил тесное сотрудничество с силовыми структурами Израиля, чтобы не дать ситуации вновь выйти из под контроля. Он не верит в насильственные методы, убежден в том, что лишь дипломатия может помочь палестинцам и израильтянам найти выход из положения, а до тех пор надо держаться на плаву и не дать экстремистам – ХАМАСу и прочим террористическим организациям – ввергнуть Западный Берег в пучину террора и интифады.

Нынешняя встреча родилась вследствие нескольких драматических событий. Это и попытка израильского руководства договориться с ХАМАСом в обход Палестинской Автономии по ситуации в Газе, и решение американской администрации прекратить финансирование UNRWA — Агентства по делам палестинских беженцев. Каждая из этих тем обладает потенциалом поднять на воздух весь Западный берег. Ведь если ХАМАС, который регулярно обстреливает Израиль и сжигает израильский юг, получит в итоге ряд поблажек и послаблений (включая морской порт и аэропорт) лишь взамен на обещание прекратить огонь, то что это говорит о Палестинской Автономии, которая тщательно выполняет все соглашения о сотрудничестве в сфере безопасности, и о ее шансах на продолжение правления на Западном Берегу? ХАМАС уже объясняет, что "с Израилем можно только силой", а поэтому Абу-Мазен и его дипломатические тактики – это прошлое.

Что же касается прекращения финансирования UNRWA, то можно представить, что будет происходить в лагерях беженцев, если сотни тысяч детей и подростков, которые учатся в школах агентства, будут выведены на улицу. Кто их выведет на улицы? Да тот же ХАМАС. При всех объективных недостатках этого агентства, его внезапное закрытие и прекращение деятельности в сфере образования, поддержания инфраструктуры в лагерях беженцев и раздачи продуктов питания создаст ряд неразрешимых проблем.

Как всегда, Абу-Мазен оказался между Сциллой и Харибдой. С одной стороны – жесткая позиция американского руководства, с другой – свои собственные радикалы, которые только и ждут удобного момента с тем, чтобы перейти в оффенсиву.

Вокруг этих тем и завязался разговор, который вскоре перешел в формат "вопрос-ответ". Вот несколько из наиболее интересных высказываний председателя ПА в ходе этой встречи

Палестинские беженцы:

"Ясно, что проблему беженцев необходимо решать. Нельзя оставлять ее без решения, иначе она еще не раз выстрелит, как то самое ружье (кто-то однозначно читал Чехова – К.С.). Но очевидно, что возвращение 5 миллионов беженцев в Израиль неизбежно приведет к разрушению этой страны. Я не заинтересован в разрушении Израиля. Я хочу, чтобы мы жили рядом с Израилем, а не вместо него. Поэтому, как и значится в тексте "арабской мирной инициативы", необходимо выработать решение, которое будет принято обеими сторонами – при поддержке международного сообщества".

Тема беженцев, как известно, одна из наиболее больных, хотя и прочие вопросы – Иерусалим, границы, поселения, безопасность – представляют из себя бомбу замедленного действия. Известно, что в ходе переговоров в 2007 году была найдена возможность решения этой проблемы, в основе которого лежит план Клинтона от 2000 года: компенсации, гражданство в будущем палестинском государстве и возможность иммиграции беженцев в другие страны. Сам Абу-Мазен не раз говорил, что от своего индивидуального права на возвращение в родной Цфат он давно уже отказался — чем вызвал гнев своих политических противников.

Два государства или одно?

"Президент Трамп, с которым я встречался 4 раза, каждый раз говорил мне о том, что поддерживает формулу "два государства для двух народов". И вдруг его посланники, Джейсон Гринблат и Джерад Кушнер, задают мне вопрос – а что я думаю по поводу конфедерации с Иорданией? Ну, я ответил, что готов обдумать, если эта конфедерация будет включать и Израиль. Они ответили: им неизвестно, что израильтяне думают по этому поводу", — рассказал Абу-Мазен.

И снова здравствуйте, 80-е годы! Тогда переговоры об "иорданской опции" вел Шимон Перес, однако сама Иордания была далеко не в восторге от этой идеи, и в 1988 году полностью отказалась от каких либо претензий на Западный Берег. Да и сейчас король Абдалла заявил, что этот вариант вообще не рассматривается иорданским руководством.

Сам Абу-Мазен несколько раз подчеркнул, что он по-прежнему верит в формулу "два государства для двух народов", и сторонником одного, двунационального государства не является. "Границы 1967 года с территориальными поправками – вот основа для будущих переговоров. Мы живем бок о бок, и будем жить тысячи лет рядом друг с другом, поэтому мы обязаны договориться", — заявил Абу-Мазен.

Демилитаризованное государство

"Мы – единственное государство в мире, которое готово отказаться от армии. Зачем она нам? Лучше потратить деньги на экономическое развитие". Для тех, кто забыл: впервые о демилитаризованном государстве Абу-Мазен начал говорить еще в 2007 году, во время тех самых переговоров, которые вели Ципи Ливни и Абу-Ала. Эта концепция с тех пор не изменилась, но до сих пор вызывает удивление у тех, кто не знаком с историей переговоров и достигнутых на них взаимопониманий.

Рандеву с главой ШАБАКА

"Дважды встречу между мной и Нетаниягу пытался организовать Путин. По одному разу — Япония, Китай, Бельгия и Голландия. Я каждый раз соглашался, он каждый раз отказывался. Теперь между нами нет никаких контактов. Зато у меня отличные связи с вашими военными. С армией, с ШАБАКом. Скажу даже более – я регулярно встречаюсь с главой ШАБАКа. И мы находим взаимопонимание в 99% случаев.

Также мы поддерживаем тесные связи с ЦРУ. Да и сейчас наша делегация находится в Вашингтоне, на встречах с руководством ЦРУ. Мы готовы строить мосты взаимопонимания с теми, кто в этом заинтересован. Я не хочу, чтобы какой то фанатик бросил бомбу в Тель-Авиве, и мы работаем над тем, чтобы это предотвратить", — так охарактеризовал Абу-Мазен свои контакты с израильскими военными. Они, со своей стороны, эти слова подтверждают.

Сотрудничество в силовой сфере продолжается, несмотря ни на что — постоянное науськивание Нетаниягу и Либермана против Абу-Мазена, на критику этого сотрудничества в наиболее непримиримых к Израилю кругах палестинского общества, на политическую напряженность и так далее. Прагматические интересы обеих сторон перевешивают недоверие и политические игры. Только на такой базе и может быть найден ключ к решению конфликта. Так же, как и в случае с Египтом, этот договор должен быть выгоден целой стране, и тогда он переживет и подписавших его лидеров (Бегин — Садат), и политические потрясения, подобные "арабской весне".

Сектор Газа

За день до нашего визита у Абу-Мазена побывали представители египетской разведки. Речь шла об урегулировании в Газе и возможном возвращении ПА в сектор. Вот что сказал председатель ПА на эту тему:

"Я за решение кризиса в Газе Однако, любое решение обязано включать Автономию. Ведь что предлагает ХАМАС? Затишье на некоторое количество лет. А если не получится? Тогда через месяц опять война, а потом опять соглашение? Я не допущу "хизбаллизации" Газы и не дам на это своего согласия. Автономия должна находиться на всех КПП и взять под свой контроль все оружие, которое находится в секторе. Только после этих процессов можно будет начать готовиться к выборам".

В Израиле уже начали критиковать раиса за то, что он "душит" Газу, отказываясь переводить туда средства, которые потом пойдут ХАМАСу. Но если бы он продолжал снабжать Газу деньгами – критиковали бы за то, что он "поддерживает" ХАМАС. При всем том правительство Нетаниягу ведет непрямые переговоры с ХАМАСом о перемирии, буквально под огнем, и не считает это чем-то позорным.

Через полтора часа наша беседа подошла к концу. Участники ее вышли с позитивным чувством, несмотря на осознание того, что самые серьезные испытания – еще впереди, а никакими положительными переменами на мирном поприще пока и не пахнет.

Тем же, кто скажет, что слова ничего не стоят, и что со своими людьми Абу-Мазен говорит на другом языке, хочется предложить испытать истинность его слов в деле: ведь если начнется переговорный процесс, довольно скоро станет ясно, кто выступает в роли "сарвана" — традиционного "отказника", который на все предложения всегда отвечает "нет".

Абу-Мазен – политик, со своими недостатками, плюсами и минусами. Он далеко не ангел, но ангелом не был и Анвар Садат, который в 40-50-х годах принадлежал к фашистской организации "Маср аль-Фатат", поддерживал Гитлера и нацистскую Германию. Этот факт его биографии не помешал Менахему Бегину заключить с ним мирный договор, несмотря на крики израильских правых о "грозящей опасности", о "неизбежной страшной войне" и "призрачности успеха" такого договора.

Мир с Египтом довольно своеобразен. Это не обычный, "нормальный" мир, так же, как и мир с Иорданией. Но все же этот холодный мир, который намного лучше любой горячей войны. Любые вопросы о безопасности, границах, воде – все то, что так волнует всех нас, израильтян, которые растят здесь своих детей – могут быть подняты на переговорах о том самом прагматическом мире, основанном не на иллюзиях, а на интересах; который может положить конец кровопролитию и контролю над другим народом; сохранить Израиль в качестве еврейского и демократического государства и дать старт новым региональным альянсам в сфере обороны и экономики, а в будущем – и новой региональной реальности.