Мое сердце с народом Газы. Я хочу просить у него прощения от своего имени и от имени моей страны, Израиля. Я с надеждой думаю о дне, когда все изменится, когда более умное правительство согласится на «худну», откроет границы и позволит народу Газы возвратиться в мир.

О, Газа. Сильна, как смерть, любовь.

Я полюбил Газу. Это игра слов. В библейской «Песне песен» есть строка: «Любовь сильна, как смерть». «Сильна» на иврите - «аза». «Аза» - это также ивритское название Газы.

Я провел в Газе много счастливых часов. Там у меня много друзей: от доктора левых взглядов Хайдара Абд аль-Шафи до исламиста Махмуда аль-Захара, ставшего сейчас министром иностранных дел ХАМАСа.

Я побывал там, когда Ясир Арафат, сын семейства из Газы, вернулся домой. Меня поставили на границе Рафиаха в первый ряд приглашенных, и в тот же вечер Арафат принял меня в гостинице на морском берегу Газы и усадил рядом с собой на сцене во время пресс-конференции.

Повсюду в Газе меня встречали приветливо: и в лагере беженцев, и на улицах города. Повсюду мы говорили о мире и о месте, какое займет Газа в будущем государстве Палестина.

ХОРОШО, но что вы скажете о ХАМАСе, этой ужасной организации архитеррористов?

В начале 1990-х Премьер-министр Ицхак Рабин изгнал из Газы в Ливан 415 видных исламистов. Ливан их не впустил, и поэтому изгнанники целый год прозябали на границе под открытым небом.

Мы протестовали против их изгнания и устроили палаточный городок напротив офиса Премьер-министра в Иерусалиме. Мы оставались там 45 дней и ночей, случалось, что и снежных. В лагере были евреи и арабы, в том числе израильские арабы-исламисты. Мы проводили долгие дни и ночи в политических дискуссиях. О чем? Ну, конечно, о мире.

Исламисты были приятными людьми и относились к моей жене Рахель с исключительной любезностью.

Когда изгнанникам, наконец, разрешили вернуться домой, мы устроили им прием в самом большом зале в Газе. Меня пригласили вместе с группой друзей и попросили выступить (конечно, на иврите), а потом провели на банкет.

Я пишу об этом подробно, чтобы передать атмосферу того времени. Во всех своих выступлениях я подчеркивал, что я - патриот Израиля. Я выступал за мир между двумя государствами. До первой интифады (которая началась 9 декабря 1987 года) Газа не была объектом черной ненависти. Нисколько.

Множество рабочих проходили через пропускные пункты в Израиле. Проходили торговцы с товарами для Израиля или на пути в Иорданию, или в израильские порты.

Как же удалось нам - Государству Израиль - превратить Газу в то, чем она стала сейчас?

Летом 2005 года тогдашний премьер-министр Ариэль Шарон решил прервать все связи с полосой Газы. «Арик» - солдат до глубины души - решил, что оккупировать полосу выйдет себе дороже. Он вывел из нее армию и поселенцев и передал эту полосу - кому? А никому.

Почему никому? Почему не Организации освобождения Палестины (ООП), которая уже была признана в качестве Палестинской администрации? Почему не в рамках соглашения? Потому что Арик ненавидел палестинцев, ООП и Арафата. Он не хотел вести с ними никаких дел, а просто покинул полосу.

Но природа не терпит пустоты, и в Газе появилась Палестинская администрация. Провели демократические выборы, и ХАМАС одержал победу во всей Палестине. ХАМАС - это религиозно-национальная партия, которой первоначально оказывала содействие израильская секретная служба («Шин-Бет»), чтобы подорвать ООП. Когда ООП не приняла результаты выборов, ХАМАС взял власть в Газе силой. Так и возникла теперешняя ситуация.

Все это время у нас оставался позитивный выбор.

Газу можно было превратить в цветущий остров. Оптимисты поговаривали о «Втором Сингапуре». Говорили о порте в Газе с досмотром доставляемых грузов на месте или зарубежном порту. В Газе был построен аэропорт с советующим контролем безопасности и впоследствии разрушен Израилем.

Как же действовало правительство Израиля? Разумеется, прямо противоположным образом.

Оно ввело жесткую блокаду полосы Газы. Связи между полосой и внешним миром были прерваны. Все грузы могли попадать туда исключительно через Израиль. Израиль произвольно увеличивал или уменьшал доставку жизненно важных предметов. Случай с турецким судном «Мави Мармара», которое было атаковано с кровопролитием у берегов Газы, лишний раз продемонстрировал степень изолированности полосы.

Население Газы достигло теперь двух миллионов. Большинство составляют беженцы из Израиля, изгнанные в ходе войны 1948 года. Часть вины и на мне. Мое армейское подразделение вело бои на юге Палестины. Я своими глазами видел происходившее и писал об этом.

Возник порочный круг. ХАМАС и более мелкие (и более агрессивные) организации проводили акции сопротивления («террор»). В ответ на это израильское правительство усиливало блокаду. Из Газы отвечали еще большим насилием. Блокада ужесточалась. Так и шло вплоть до этой недели.

Как обстояло на южной границе полосы Газы? Странно, но Египет поддерживает израильскую блокаду. Не только из симпатии между египетским военным диктатором Абд аль-Фатх аль-Сиси и израильскими правителями. Есть и политическая причина: режим Сиси терпеть не может «мусульманских братьев» - запрещенную в стране внутреннюю оппозицию, которую считают прародительницей ХАМАСа.

Режим ООП на Западном берегу также поддерживает израильскую блокаду, поскольку ХАМАС его главный соперник в палестинской структуре политической власти.

Таким образом, полоса Газы остается почти полностью изолированной и не имеет друзей, кроме немногих идеалистов во всем мире, которые слишком слабы, чтобы изменить положение. И, разумеется, Хизбаллы и Ирана.

В настоящее время там преобладает ситуация равновесия. Организации в Газе прибегают к актам насилия, не причиняющим Израилю реального ущерба. Израильская армия не имеет охоты вновь оккупировать эту полосу. Тогда палестинцы открыли новое оружие: ненасильственное сопротивление.

Много лет назад арабско-американский активист, ученик Мартина Лютера Кинга, приехал в Палестину, чтобы проповедовать здесь этот метод. Он не нашел приверженцев и вернулся в США. В начале второй интифады, палестинцы попытались прибегнуть к нему. Израильская армия ответила огнем на поражение. Весь мир видел снимок малыша, убитого на руках своего отца. Армия, как и всегда, отрицала ответственность. Ненасильственное сопротивление погибло вместе с этим мальчиком. Интифада потребовала многих жертв.

Правда в том, что у израильской армии нет ответа на ненасильственное сопротивление. В такой кампании все карты в руках палестинцев. Мировое общественное мнение осуждает Израиль и одобряет палестинцев. Израильская армия реагирует открытием огня, чтобы побудить палестинцев начать насильственные действия, с которыми армия умеет справляться.

Ненасильственное сопротивление - непростой метод борьбы. Он требует большой силы воли, огромного самообладания и нравственного превосходства. Такие качества свойственны индийской культуре, породившей Ганди, и общине черных американцев с Мартином Лютером Кингом. В мусульманском мире такой традиции нет.

Поэтому вдвойне удивительно, что демонстранты в Газе находят эту силу в своих сердцах. События «Черного Понедельника», 14 мая, удивили мир. Массы невооруженных людей, мужчин, женщин и детей, бросили вызов израильским снайперам. Они не извлекли оружие, не двинулись на «штурм забора» - ложь, распространяемая гигантским пропагандистским аппаратом Израиля. Они стояли без защиты перед снайперами и погибали.

Израильская армия была убеждена, что жители Газы не выдержат такого испытания и прибегнут к бесполезному насилию. В прошлый вторник казалось, что такое предположение оправдалось. Одна из организаций в Газе провела «акцию возмездия», выпустив по Израилю более сотни артиллеристских снарядов, не причинивших никакого реального вреда. Это был бесполезный жест. У насильственных акций нет никакого шанса причинить вред Израилю. Они лишь служат боеприпасами израильской пропаганды.

Говоря о ненасильственной борьбе, нельзя забывать об Амристаре (Amristar). Это название индийского города, где в апреле 1919 года солдаты под британским командованием открыли на 10 минут смертоносный огонь по проводящим ненасильственный протест индийцам, убив 379 человек и ранив около 1200. Имя командира, полковника Реджинальда Дайера (Reginald Dyer), вошло в историю как символ несмываемого позора. Британское общество было потрясено. Многие историки считают, что это стало началом конца британского правления в Индии.

«Черный Понедельник» на границе Газы напоминает об этом эпизоде.

Как это кончится?

ХАМАС предложил 40-летнюю «Худну». «Худна» - это священное перемирие, которое ни один мусульманин не имеет права нарушить.

Я уже писал, что крестоносцы, находившиеся в Палестине почти 200 лет (дольше, чем мы в данный момент), заключили с враждебными мусульманскими государствами несколько договоров «худна». Арабы строго соблюдали их.

Вопрос: в состоянии ли израильское правительство принять «Худну»? Возбудив людей и вселив в них смертельную ненависть к жителям Газы в целом и к ХАМАСу в частности, осмелятся ли они принять ее?

Когда жителей полосы душат газом, когда у них нет лекарств, нет достаточно пищи, чистой воды и электричества, не попадет ли наше правительство в капкан иллюзии и решит, что теперь ХАМАС рухнет?

Этого, конечно, не случится. Как мы пели в молодости: «Ни один народ не покинет окопов своей жизни!»

Как сами евреи доказали за многие века, нет предела тому, что может вынести человек, если возникнет угроза самому его существованию.

Этому нас учит история.

Мое сердце с народом Газы.

Я хочу просить у него прощения от своего имени и от имени моей страны, Израиля.

Я с надеждой думаю о дне, когда все изменится, когда более умное правительство согласится на «худну», откроет границы и позволит народу Газы возвратиться в мир.

Но и теперь я люблю Газу любовью, о которой сказано в Библии, что она сильна, как смерть.