Можно ли в полной мере полагаться на признания государственного свидетеля? Возможно, их стоит рассматривать лишь в контексте общей собранной доказательной базы, чтобы избежать явления, которое уже получило в Израиле название "эффект Бенизри".

Парламентская комиссия по законодательству провела специальное заседание, инициированное депутатом Ицхаком Вакниным (ШАС) - после того, как государственный свидетель, чьи показания в прошлом помогли отправить за решетку экс-министра от той же партии Шломо Бенизри, заявил, что оговорил его, не выдержав оказанного давления.

В прошлом Бенизри занимал пост министра здравоохранения, затем - министра социального обеспечения, он был также членом комиссии по иностранным делам и обороне - но в 2009 году был пригововорен к четырем годам лишения свободы за получение взяток.

Впрочем, председатель комиссии Нисан Сломянский ("Еврейский дом")сразу подчеркнул, что дискуссия относится не к самому Бенизри, а к возможности государства использовать такой инструмент, как показания госсвидетелей, чтобы добиваться осуждения подозреваемых. "Тут есть проблема в самом посыле, что преступник сможет облегчить свою участь, если даст показания на кого-то другого", - сказал Сломянский. - Другая проблема в том, какое давление оказывается на человека, когда его вынуждают стать свидетелем обвинения: содержание под стражей, которое может затянуться надолго; жесткие условия, в которых он содержится - все это рассчитано на то, чтобы он сдался и сказал то, что нужно прокуратуре, а не то, что было на самом деле".

В случае Бенизри человек, выступавший свидетелем против него, получил освобождение от налогов на миллионы шекелей, к тому же он два года получал зарплату, на которую кормил свою семью. Адвокат Нурит Литман, которая в деле Бенизри представляла обвинение, напомнила, что дело против него велось задолго до того, как свидетель заговорил, и пусть даже он был центральным свидетелем обвинения - но его показания лишь подкрепили свидетельства многих других по этому делу, в частности - директора службы трудоустройства, директоров различных ведомств, личных помощников Бенизри и других. "Все, что он сказал в ходе следствия, он говорил и ранее другим людям", - добавила Нурит Литман.

Но Сломянский, конечно, прав в том, что противники подобного метода осуждения не скрывают, что пекутся о судьбе ныне обвиненных политиков. Вакнин не стал скрывать, что даже если система хотела получить голову Бенизри, а сейчас - Давида Битана, то все же это не повод делать показания государственных свидетелей главным доказательством, на котором может базироваться приговор суда.

"Если вы закроете меня в камере, заблокируете мой банковский счет, и у меня не будет, чем кормить детей - я признаюсь в убийстве Арлозорова, - сказала собравшимся Юлия Малиновская (НДИ). - Человек в таких условиях скажет все, что угодно. Вы оказываете неоправданное давление на людей, побуждая их стать свидетелями - это значит, что вы не умеете правильно работать".

Напомним, что обвинения в адрес коллеги Малиновской по партии НДИ, Фаины Киршенбаум, строятся на показаниях государственных свидетелей, которым государство предоставило иммунитет и к тому же согласилось выплатить крупные суммы денег.

Было бы небезынтересно узнать, на сколько госсвидетелей в год, в среднем, госпрокуратура тратит госсредства? Во сколько обходится казне подобная практика? Из полиции сообщают, что в среднем в год заключается 17 сделок с людьми, которые соглашаются стать госсвидетелями. Этого не происходит, если нет других улик против обвиняемых, убеждают следователи. Государственный свидетель может лишь укрепить их.

Бени Бегин ("Ликуд") одернул Малиновскую за ее попытку сравнить действия израильской полиции с украинской, в деле выбивания нужных показаний. "Я не знаком с практикой деятельность украинской полиции, однако пытаться тут, в Иерусалиме, проводить подобные сравнения - значит, порочить израильскую судебную систему. Это абсурдное преувеличение, о чем можно лишь сожалеть. Мне трудно принять утверждение, будто мы превращаемся в Содом. Не будем забывать, что подозрения в серьезных преступлениях, совершенных общественными деятелями, должны расследоваться со всей тщательностью".