Zahav.МненияZahav.ru

Пятница
Тель-Авив
+25+14
Иерусалим
+21+13

Мнения

А
А

Эта злополучная учительская стезя

Оказавшись между молотом и наковальней, учитель вынужден так искривиться, так сплющиться и мимикрировать, чтобы можно было пролезть в любую щель. Чтобы переждать там эпоху революционных реформ и сенсационных открытий, чтобы оставили его в покое и разрешил

09.03.2012
Источник:mnenia.zahav.ru
ShutterStock

Читайте также

"Учителя дешевеют на глазах. Поражает не их невостребованность, а их физическое разорение. Они учительствуют в распаде. Косые, кривые, горбатые, перекуренные, похмельные, нестильные, гайморитные..."   (Виктор Ерофеев)

Еще в юности, ступив на эту дорогу, сразу почувствовал: вдруг резко и необратимо изменилось отношение ко мне. Друзья стали стесняться, а незнакомые странно переглядываться и смущенно хихихать. Всем своим поведением выказывая недоумение: как человек в здравом уме и твердой памяти может учудить над собой такое!

Самые терпимые (вероятно, в прошлом отличники) тихонько шептали: "Ну что ж и среди учителей встречаются приличные люди". Те же, кто раньше имел проблемы в школе, те выказывались открыто: "Мы вот университетов не кончали. Зато стоим неплохо. А на зарплату учителя прожить можно?"

Прошли годы, я поменял не только школы, но и страну. Однако по глупости с учительской стези не свернул. Думалось, в новой стране отношение к учительскому труду совсем иное.

Как теперь смотрят на меня незнакомые люди, когда случайно прознают про мое занятие, умолчу. Началась эра Интернета и теперь, наконец, смог слегка передохнуть, прикинуться инкогнитом. Про профессию, естественно, никто не спрашивал и на минутку почувствовал себя своим среди своих.

"Особенно умилил профессиональный педагог Яков Бендерский, даже целое исследование написал".

Как вдруг появилась статья Леонида Луцкого - рецензия на мой прежний материал. Вместо того, чтобы спорить по существу, приводить свои доводы и опровергать чужие, мой оппонент сходу нанес превентивный удар. Как поступает профессионал-журналист, чтобы выбить из-под ног почву, чтобы доказать, что противник гроша медного не стоит. Луцкий открывает читателю страшную тайну.

Вы правильно поняли. Он бросает на стол козырную карту: да о чем разговор? Автор той никчемной статейки - учитель, а с учителя-то, с блаженненького, что взять? Что дельного может написать, бедолага? Да и, согласитесь, как учителю с настоящим журналистом тягаться? И можно ли вообще принимать всерьез человека, компетентного лишь в учительской профессии:"Почему милый и разумный в пределах своей компетенции автор ищет глубинные психологические причины в поведении взбалмошной бабенки?"

"Сенат Миннесоты принял законопроект, который разрешает при увольнении учителя принимать во внимание успеваемость его учеников" Тогда решил взглянуть на эту странную учительскую профессию как бы со стороны. Вникнуть, почему это учительство вызывает у разных людей, в разных странах одинаковые эмоции. Как правило, отрицательные.

В какую страну ни попадешь – ситуация с учителями везде остается напряженной. Кажется, будто недовольное учительством общество решило извести преподавателей как враждебный класс. На место же их посадить других, взращенных по иным рецептам существа. Вырезанных по другим лекалам новых учителей. 

Примеров таких накопилось у меня великое множество, привести же хочу лишь несколько.

Начнем с США, страны развитой экономики, передовой демократии и самых современных подходов к проблемам образования. В штате Миннесота, к примеру, так допекли общественность старые шкрабы (школьные работнички), так достали начальство косные наставнички, что порешили сенаторы вручить им черные метки. То есть, предупредить: готовьтесь к увольнениям, господа. Потому и приняли законопроект о "Временных увольнениях". Называются скромненько те увольнения временными, но будут они покрепче постоянных. Где черным по белому прописали. Не нужны, мол, нам учителя требовательные, которые портят нам отчетность, кто ставит нашим милым деткам плохие оценки, кто не дает 100% результата.

Правда, раздавались в защиту робкие голоса, которые высказывали опасения, что увольнять-то станут в первую очередь наиболее принципиальных, за работу свою болеющих. Тех последних из могикан, кто еще научить чему-то старается, кто цепляется из последних учительских силенок за призрачную последнюю надежду учителя – за оценку.

То есть сократят в первую очередь тех, кого ученики не сломали, кто не поддался сильнейшему давлению родителей, кто грудью встал за качество образования.

"Министерство просвещения и министерство внутренней безопасности Израиля намерены поднять вопрос о расширении полномочий охранников в школах. Специальные охранники предотвратят драки между учителями и родителями".

Если уж в стране строжайшей политкорректности решили надавить на учителей сверху, то в Израиле такому давлению учитель подвергается уже с двух сторон. С одной стороны, уже много лет преподавателей вынуждают принять новую школьную реформу. И по-хорошему уговаривают, и по-плохому руки выкручивают – ан, все сопротивляются болезные. И невдомек высокому начальству: любая реформа созреть должна изнутри. Переболеть ею должны в первую очередь сами учителя. Навязать же ее сверху – задача сложная да и никому не нужная.

К тому же за прошедшие годы новенькая реформа несколько потускнела, свежесть утратила, прежние цели и задачи потеряла – но по-прежнему СМИ приветствуется. С другой же стороны на учителей давит общественность, школьная масса во главе с неусыпным родительским коллективом. Обвиняя в некомпетентности, обзывают то «лузерами», то «фраерами», пугают им детей и изводят под корень. Дошло и до прямого рукоприкладства: народ берет закон в свои руки и бьет провинившихся учителей. Отмечен даже случай, когда доведенная до отчания мамаша, решила попросту удушить ненавистную директрису.

Обеспокоенный Кнессет поднял вопрос: наделить полномочиями спецальных охранников, которым разрешено будет вмешиваться в конфликты, периодически вспыхивающие между учителями, родителями и учениками. Согласно данным Минпроса, 11% учителей заявили о том, что постоянно ощущают угрозу со стороны родителей.

Это ж надо было довести ситуацию до того, чтобы Кнессет озаботился положением учителей, подготовил целую армию охранников, которые обязаны защитить учителя от насилия.

Оказавшись между молотом и наковальней, учитель вынужден так искривиться, так сплющиться и мимикрировать, чтобы можно было пролезть в любую щель. Чтобы переждать там эпоху революционных реформ и сенсационных открытий, чтобы оставили его в покое и разрешили делать свое дело.

Комментарии, содержащие оскорбления и человеконенавистнические высказывания, будут удаляться.

Пожалуйста, обсуждайте статьи, а не их авторов.

Статьи можно также обсудить в Фейсбуке