Ценность мести

В недельной главе "Кдошим" дается запрет мщения: "Не мсти и не храни злобы на сынов народа твоего, а люби ближнего твоего, как самого себя; Я Господь". (19:16-19)

Раши приводит следующий пример, поясняющий слова "не мсти и не храни злобы": "Один сказал другому: "Дай мне на время твой серп". Ответил ему: "Не дам". На следующий день второй сказал первому: "Дай мне на время твой топор". Сказал ему: "Не дам тебе, как ты не дал мне". Это месть. А что такое злопамятство? Один сказал другому: "Дай мне на время твой топор". Ответил ему: "Нет". На следующий день второй сказал первому: "Дай мне на время твой серп". Сказал ему: "Возьми. Я не похож на тебя, это ты не пожелал дать мне".

Запрет этот, между тем, относится лишь к "сынам народа своего". Но как тогда следует относиться к враждующим с евреями инородцам?

Рав Меир Кахане в этой связи пишет: "Есть место любви, и место ненависти, Есть место миру и место войне. Есть место состраданию, и место жестокости. Понятие мести подвергается нападкам со стороны всевозможных эллинистов и приверженцев чуждых культур, как будто бы месть это отрицательный предмет, и зло по самой своей сути. Но все наоборот! Нет качества более прекрасного и справедливого нежели месть, примененная в свое время и на своем месте. Всевышний сам именует себя мстителем. "Господь - Бог ревнивый и мстящий; мстит Господь и яростен (Он), мстит Господь врагам Своим и хранит Он ненависть к врагам Своим". (Нахум 1:1). А в тратате Брахот сказано: "Велико отмщение! Слово это стоит в Торе между двух Имен Всевышнего: "Бог отмщения Господь" (Тегил 94.1).

Великое дело отомстить за праведника, униженного злодеем. И тот, кто отказывается от этого, кто отвергает месть - безжалостен и отрицатель основ. И так сказал царь Давид: "Возрадуется праведник, ибо видел он месть, ноги свои омоет в крови нечестивого. И скажет человек: да, плод - праведному, да, есть Бог, судящий на земле" (58:11). В этом величие тайны мести, святость мести" (Рав Меир Кахане "Ор арайон").

Слова эти требуют уточнения. Во-первых, иудаизм не нуждается в каких-то внешних влияниях для негативного отношения к мести. Скорее наоборот. Если неприязнь к мести привилась у народов, то как раз под воздействием иудаизма ("Если голоден враг твой, накорми его хлебом; и если он жаждет, напои его водою" ("Мишлей" 25:21).

Во-вторых, спор возникает не вообще о правомочности мести, а именно о месте и времени ее применения. Месть, безусловно, уместна в ряде ситуаций, которые мы ниже рассмотрим. Однако в других случаях она порочит еврея, также и тогда, когда направлена на инородца.

Так, комментируя заповедь "не мсти", Сончино приводит следующий случай: "Поэт Шмуэль ха-Нагид, живший в ХI веке, занимал должность визиря при правителе Гранады. Однажды его оскорбили в присутствии правителя. Правитель приказал ему отрезать обидчику язык. Когда через некоторое время правитель увидел человека, оскорбившего Шмуэля ха-Нагида, целым и невредимым, он был удивлен тем, что его приказ не был выполнен. Шмуэль ха-Нагид объяснил: "Я проявил к нему милость и сделал ему много хорошего, и я вырвал его дурной язык и вложил язык хороший". Хотя заповедь, запрещающая мстить, относится к тем случаям, когда обидчиком является еврей, Шмуэль ха-Нагид, проявив милосердие к нееврею, продемонстрировал благородство еврейской души и заставил своего врага признать моральное достоинство сынов Израиля. Таким образом, он исполнил заповедь освящения имени Всевышнего".

О проблематичности мстительного отношения к нееврею говорит также и общее объяснение ее неуместности (по отношению к еврею). Так Рабейну Бехайе пишет: "Нельзя мстить врагам, используя их методы. Лучше ответить им добром, зная, что все от Бога. Если ненавистники твои причинили тебе ущерб, не обвиняй их, а раскайся перед Господом" ("Обязанности сердца" 4).

Эту же мысль развивает р.Галеви в своей книге "Сефер хинух": "Большей части людей свойственно неутомимо следить за тем, кто сделал им зло, пока не отплатят ему за его злой поступок и не причинят ему таких же мучений, какие он им причинил. От этого Бог предостерег нас словом Своим: "Не мсти". Ибо человек должен знать и соображать, что все, что ни случится с ним, доброго или худого, имеет свою причину исключительно в воле Божией, а человек тут ни при чем. Посему, когда один причиняет кому-нибудь неприятность, то обиженный должен знать, что это за его грехи, что Бог так решил, так что он не имеет основания помышлять о мщении".

Очевидно, что согласно этому соображению мстить не следует даже и инородцам. Ведь сама Тора ясно указывает, что Всевышний дает народам одолевать евреев в наказание за грехи. Но в каких тогда ситуация месть адекватна?

Прежде чем ответить на этот вопрос, необходимо определить, что вообще следует понимать под "местью".

Мстительность и месть

Очевидно, что месть - это не просто восстановление справедливости. Слова "месть" и "суд" никто никогда не считал синонимами. Дискуссия по поводу уместности справедливого суда даже и возникнуть не может. Месть же исходно находится на подозрении. Почему?

Потому что месть - это не сухой юридический алгоритм, а произвольный и эмоционально насыщенный творческий акт. Месть - это воздаяние, в которое привносится изобретальность и эмоциональность. Месть подразумевает заведомое отклонение от полномочий, отклонение от той меры, которая задана Торой или любыми законами страны, которые Тора признает, по принципу "законы государства - законы" ("дина малхута - дина").

Бог может "увеличить наказание ваше всемеро против грехов ваших" (Ваикра 26:18). Но человек не вправе проучивать "ослушников" по собственному произволу и решать, что кому положено. Поэтому очень часто мститель закрывает счет своего противника с Богом и открывает с Ним новый собственный счет. Поэтому некоторые из приведенных равом Кахана слов требуют уточнения и разъяснения.

Верно, что Бог мститель, верно и то, что Израиль мстил по слову Всевышнего ("И сказал Господь Моше, говоря: "Отомсти за сынов Израиля Мидьянитянам" Бемидбар 31:1) Но верно и то, что это исключительно Его привилегия: "У Меня отмщение и воздаяние" (Дварим 32:35). Человек же призван действовать строго в рамках закона.

И все же месть имеет свои права. Она вступает в них в тех поведенческих зонах, в которых закон теряет силу или четко не определен. Для частных лиц - это ситуация анархии, для народов - ситуация войны. Оказавшись в них, евреи, как и все прочие люди, не только вправе, но даже должны "мстить" своим врагам.

При этом однако важно помнить, что месть правомочна лишь в том случае, если вызывается не ее "жаждой", а выверенным прагматическим расчетом.

Такого рода "жаждой" тяжко мучаются как раз арабы, не способные смириться с существованием еврейского народа в Эрец Исраэль. Они видят себя жертвой "понаехавших" евреев, не заслуживающих за свое появление ничего кроме смерти.

Согласно галахе, столь непримиримым и жестоким врагам действительно следует "мстить". То есть правительство Израиля в полном праве не только сносить дома террористов и высылать их семьи, но изгонять также и всех тех, кто их поддерживает. Если же кто-то возразит, что это противоречит Женевской конвенции, я напомню, что в 2005 году правительство Шарона депортировало из Гуш-Катифа тысячи мирных фермеров, и правозащитники всего мира только рукоплескали.

Итак, у мести - то есть у "творческой", иногда заведомо "непропорциональной" реакции - действительно имеется свое место, однако его нет у мстительности.