Париж. Международный климатический саммит. На трибуне генсек ООН Пан Ги Мун: - Я вас по-человечески спрашиваю, чья корова курит? В зале гробовая тишина. Вдруг вскакивает турецкий президент Эрдоган: - Это же горит мой хлев... (Вместо анекдота)

Здоровый эгоизм полезен для здоровья. Если он, конечно, не великодержавный. Все остальное - себялюбие (не путать с самолюбием). Самолюбивые себя не любят. Братолюбивых тоже. Можно наверняка при желании найти склонного к состраданию человека. Но покажите хоть одно альтруистическое государство. Только Израиль, пожалуйста, не называйте. Не оценят. Не поймут. Или вообще примут за злую иронию. Никто, слышите, никто никогда не откажется прихватить задарма чужой кусок земли. Особенно когда он сам идет тебе в руки. Поэтому и нет постоянных границ. Как и стран без претензий друг к другу. А коль уж свалился без сил, то сообща быстро помогут больше вообще не встать.

Ирак упал. А вслед за ним и Сирия. Просто потому что, с одной стороны, стояли на глиняных ногах, а с другой - было слишком много желающих, чтобы они упали. Все остальное - следствие. И тот самый редкий случай, когда никто не скрывает своих намерений. Начнем с того, что ирако-сирийская кость одинаково привлекательна как для Ирана, так и для Турции. За нее между ними и развернулась ожесточенная борьба. Остальные участники дележа тоже преследуют сугубо личные цели. Зачастую, кстати, идущие вразрез с собственными национальными интересами. Причем именно "тяжеловесы" сами во многом способствовали возникновению этой патовой ситуации. Ее можно было избежать, если б сразу после разгрома Саддама Хусейна Ирак разделили на три автономных района - суннитский, шиитский и курдский. С дальнейшим правом на полное самоопределение. Но вместо этого распавшуюся по сути страну отдали на откуп шиитскому большинству, за которым стоял Иран. Не на шутку обозлив тем самым суннитов и заставив их взяться за оружие.

Сегодня такую же ошибку совершает и Россия, включившаяся в боевые действия не столько ради спасения Башара Асада, хотя это для нее и крайне важно, сколько во имя сохранения сирийской территориальной целостности. Впрочем, открыто признать, что ни Ирака, ни Сирии в их первоначальном виде больше нет и скорее всего уже не будет, не желает никто, в том числе и ООН. Но реальность такова, что на их обломках давно появились новые государственные структуры, сформировавшиеся по строго этническому и религиозному признаку. Их можно условно разделить на четыре анклава - шиитский Ирак, откровенно тяготеющий к Тегерану, алавитскую Сирию, прикрываемую российскими военными базами, северный Курдистан, частично расположенный как в Сирии, так и в Ираке, и наконец так называемое "исламское государство" с преимущественно суннитским населением, раскинувшееся на территории, сопоставимой с территорией Иордании.

В этом раскладе курды явно лишние. Как для персов, так и для турок. Но поскольку они не плод больного воображения, а объективная реальность, то с ними поневоле приходится считаться. И даже сотрудничать. В своих, естественно, интересах. А когда взаимные интересы совпадают, то это уже само по себе вызывает интерес. Либо зависть. И тогда интересы не пересекаются, а идут рядом. Любые взаимоотношения между странами можно разделить на три условных уровня. Первый - сами живут и другим дают. Второй - сами живут, но другим жить не дают. И третий - сами не живут и другим не дают. Первый вариант теперь почти не встречается. Поэтому ориентируются, как правило, на второй. Или, заметно реже, на третий.

Зачем, скажем, Ирану Сирия, если у нее в кармане более лакомый Ирак? И что вообще связывает аятолл с ничего уже не решающим Башаром Асадом? Только ли давно потерявший силу союзнический долг? И только ли общая, граничащая с безумием, ненависть к Израилю? Эта, с позволения сказать, передружба, плавно переходящая в недоотношения, базируется на совершенно иных принципах. Сирия важна прежде всего тем, что она - недостающее связующее звено между богатым энергоносителями Ближним Востоком и остро нуждающейся в них Европой. Поэтому и Катар, и Саудовская Аравия не жалеют средств, чтобы любой ценой убрать с пути мешающего им Асада. Но и у Тегерана не меньший стимул, чтобы его сохранить. Ибо сразу после отмены санкций в Европу хлынет иранская нефть. Опять же через Сирию. Если, конечно, позволит Россия, которая в этом не заинтересована. Потому и не позволит. Иначе не ввязалась бы в сирийскую драку.

Катар, в свою очередь, идет в связке не с Саудовской Аравией, что выглядело бы вполне логично, а с Турцией. И если сказать, что взаимоотношения между Дохой и Эр-Риядом чуть ли не враждебные, значит, ничего не сказать. Что не может не радовать Тегеран. Саудовцы не пойдут на прямую конфронтацию с турками, но будут гадить им везде, где только можно. Не пойдут они и на открытый конфликт с Ираном. Своих бед хватает. Та же война в Йемене, которой не видно конца, приносит одни разрушения и убытки. Да и сирийское направление тоже требует дополнительных ресурсов. И страх перед возрождающимся Ираном опять же заставляет лихорадочно вооружаться. На все это нужны деньги, которых из-за резко подешевевшей нефти хронически не хватает. Эр-Рияд вынужден был даже приостановить финансовую поддержку Египту, вызвав нескрываемое недовольство Каира.

Политики обычно совершенно точно знают, чего они хотят. Но только до того момента, пока у них не появляется выбор. Нынешняя ближневосточная ситуация - тот самый случай, когда идею изуродовали настолько, что она вот-вот сама умрет. Посмотрите на Турцию. Какие цели она преследует? Возродить Османскую империю? Но это ей нынче вряд ли по силам. Тогда, может, вернуть утраченное влияние в арабском мире, составлявшем некогда весомую часть ее территорий? Отчасти - да. Хотя тоже из области фантастики. Арабская ненависть к туркам ненамного уступает их ненависти к евреям. На самом деле вся турецкая стратегия сводится к простому политическому примитивизму: не допустить усиления курдов, извлечь экономические выгоды от обрушившихся на соседей неурядиц, а при благоприятных условиях расширить свои границы или на худой конец навязать puppet regime, как говорят поднаторевшие в этом англичане.

Отсюда и хорошие сунниты (тюркские, понятно) в противовес плохим. Отсюда и откровенное заигрывание с иракскими курдами (в пику собственным и сирийским курдам). И тут, видимо, необходим небольшой исторический экскурс. После победы в Первой мировой войне страны Атланты разделили между собой азиатские владения Порты. Не избежал этой участи и Курдистан. Южная его часть (так называемый Мосульский вилайет) включили в состав Ирака, мандат на управление которым получила Великобритания. А юго-западная полоса, протянувшаяся вдоль турецкой границы, оказалась в Сирии, где хозяйничали французы. Это весьма осложнило борьбу курдов за национальное самоопределение, от которой они никогда не отказывались . К тому же страшный удар нанесла нефть, огромные запасы которой были найдены в Южном Курдистане. Киркук и поныне слывет самой дорогой жемчужиной в ближневосточном нефтегазовом ожерелье.

Курды всегда мечтали о "великом Курдистане". Но были разобщены и слабы. Поэтому все их многочисленные восстания неизбежно заканчивались поражением. И в Ираке, и в Иране, и в Турции. Сейчас они, похоже, в какой-то степени учли печальный опыт прошлого. И если турецкие и сирийские курды по-прежнему выступают за создание единого государства, то иракские строят его в сложившихся национальных границах. Считая, что лучше воробей в руках, чем утка под кроватью. Формально иракский Курдистан - автономия, пусть и с достаточно широкими полномочиями, полученными в результате операции "Буря в пустыне". Но у него все атрибуты государственного суверенитета: гимн, флаг, собственная валюта, вооруженные силы, выросшие из отрядов самообороны, границы, таможня...

Эрбиль нашел свое место в проблемном регионе, умело выстраивая отношения с не слишком миролюбивыми соседями. При возможности избегая открытых конфронтаций и извлекая из всего выгоду. Даже если она и с моральным душком. Дешевая курдская нефть широким потоком идет в турецкие порты Мерсин, Дертьол и Джейхан, откуда уплывает в Италию и Францию. Вместе с нефтью ISIS, зарабатывающим на контрабанде, по оценкам министерства финансов США, не менее полумиллиарда долларов в год. Турция на этом тоже неплохо наживается. И поэтому вынуждена на многое закрывать глаза. Ситуация и в самом деле вырисовывается парадоксальная. С одной стороны, Анкара нещадно бомбит базы и лагеря приверженцев отбывающего пожизненное тюремное заключение Абдуллы Оджалана, а с другой - обучает бойцов пешмерги, составляющих костяк курдского ополчения. Обеспечивая их взрывчаткой, тяжелыми пулеметами, минометами и артиллерийскими орудиями. В итоге военная подготовка и выучка курдов на голову выше иракской и сирийской. Это, пожалуй, единственная сила, которая реально противостоит наемникам ISIS.

Казалось бы, все это на руку Реджепу Эрдогану. Но в этой игре, где ставки чрезвычайно высоки, он может и проиграть. Турция нужна курдам лишь до тех пор, пока снабжает их оружием и способствует продаже нефти. Они немедленно избавятся от нее, как только появится более-менее приемлемая замена. Ждать, судя по всему, долго не придется. Анкара сама создала себе проблемы, сбив российский бомбардировщик "Су-24". Причем в совершенно безобидной обстановке. Но вместо того, чтобы извиниться или хоть как-то загладить чувство вины, Эрдоган полез в бутылку. Реакция последовала незамедлительно. Пока в основном чисто экономическая. Но, как предупредил Владимир Путин, на этот раз "только помидорами Турция не отделается".

Насколько реальна эта угроза? Обжегшись на кофе, турки уже и на квас начинают дуть. Турецкие самолеты стараются держаться подальше не только от сирийской, но и от греческой границы. Летом Анкара пыталась создать в приграничье так называемую зону безопасности между Джараблусом и Аазазом. С тайным намерением дальнейшей конфискации этих земель. Но натолкнулась на ожесточенное сопротивление не столько боевиков ISIS, сколько курдов, атаковавших из района Африн и Кобани. Для курдов выход к Средиземному морю не просто стратегическая цель, а вопрос жизни и смерти. И можно не сомневаться в том, что российская авиация поможет им преуспеть в этом.

Эрдогана нельзя критиковать, но стоит высечь. В мраморе. Он сделал из себя всеобщее посмешище. Дав повод газете The Wall Street Journal для мрачной иронии: "Да, угроза свободному миру исходит из Сирии, но проходит по территории Турции". Стокилометровый участок границы, расположенный между сирийским Ярабулусом и турецким Килис, превратился для ISIS в "дорогу жизни". По ней беспрепятственно снуют караваны с оружием, наркотиками, нефтью, ворованными музейными ценностями. Вместе со стекающимися со всего света исламскими авантюристами. В оздоровительных центрах Килиса и окрестностей отдыхают, лечатся и проходят реабилитационный курс многие раненные в боях "айсисовцы". Включая, по слухам, и самопровозглашенного президента "исламского государства" Абу Бакра аль-Багдади.

Анкаре не раз пеняли на эти "художества". А она, как сообщает австрийская Die Presse, лишь отмахивалась в ответ, заявляя, что "не нуждается в советах из-за рубежа". Москва, терпение которой, похоже, лопнуло, дала понять Вашингтону, что намерена наглухо закрыть границу. Задействуя в том числе и курдский военный контингент. Для Турции это должно прозвучать тревожным звонком. У России давние хорошие отношения с курдами, часть которых издавна проживает на ее территории. К тому же, после Второй мировой войны в советской оккупационной зоне Ирана впервые была провозглашена курдская автономия со столицей в Мехабаде. Но она просуществовала меньше года, оставив, тем не менее, яркий след в курдской народной памяти.

Колониальная икота не лечится луковыми припарками. Курды с их населением свыше 30 миллионов человек - один из крупнейших мировых этносов, лишенных права на самоопределение и государственный суверенитет. Больше всего их в Турции - порядка 47 процентов. Треть проживает в Иране. А в Ираке с Сирией сущие крохи: меньше 20 процентов. И радетелям за "мир и покой" в Сирии, никаких до них дел. Как будто не они обрекли этот народ на страдания и унижения. Между тем, России ничего не стоит разыграть курдскую карту. Прикрыв для начала Курдистан дипломатическим зонтиком в ООН. Одновременно обеспечивая пешмергу оружием и инструкторами. И лишая Турцию киркукской нефти, которую можно поставлять по своим каналам и из сирийских портов. Причем не только в Европу, но и на жаждущий ее Дальний Восток.

Что может противопоставить Турция? Закрыть Босфор, наплевав наконвенцию Монтре, предусматривающую свободу судоходства? Но это равнозначно объявлению войны, в которую НАТО не даст себя втянуть ни при каких обстоятельствах. Европе Турция если и нужна, то разве что в качестве противовеса скорее не России, а ордам вторгнувшихся мусульман. Поэтому Евросоюз спешно и тайком заключил с Анкарой сделку. Турция обязалась остановить поток мигрантов. И не за три миллиарда евро, как утверждала, выступая перед журналистами, Ангела Меркель, а за обещание вернуться к вопросу о вступлении Турции в ЕС. На самом деле это брюссельское обещание ни к чему не обязывает. Как и турецкие миграционные обязательства. Ибо оба они, по мнению The New York Times, невыполнимы. Так что, Эрдоган может и дальше заниматься оптимизмом. Хоть в мечети, хоть в ванной. Курдам на смех.