"Изгнанники производят впечатление инвалидов истории". (Борис Хазанов)

Борис Хазанов, русскоязычный литератор, живущий в Германии, на своей собственной шкуре испытал всю тяжесть эмиграции. В своем эссе "Ветер изгнания" он пишет о злой участи изгнанника. По его мнению, литератор, для которого родной язык есть главное орудие его труда, оказавшись оторванным от языка-няньки и знакомого пейзажа, переживает эмиграцию вдвойне.

Но мы сейчас не о тех тяжелых историях, случившихся с тружениками пера и чернильницы на Земле обетованной, оставшихся верными русскому, мы хотели бы поговорить о журналистах, кто совершил вторую эмиграцию.

Каждый выбирает свою судьбу, но когда явление приобретает системный характер, когда множество судеб складываются в закономерную цепочку - нельзя не присмотреться к данному факту.

Навскидку, несколько имен тех, кто в разные годы уехал из Израиля: Антон Носик, Виктор Топаллер, Лев Вершинин, Семен Довжик, Григорий Асмолов, Виктория Мунблит, Елена Мещерякова.

"Всевозможные эмигрантские исповеди оставляют впечатление тяжелого невроза".

Сколько мук претерпели русские литераторы в Израиле, пока сумели переломить судьбу и найти применение своей страсти-любви к сочинительству. Как мало тех, кто смог доказать профессиональную состоятельность и вести передачи на русском языке, печататься в газетах или на русскоязычных порталах.

Именно к таким счастливцам, сделавшим себе имя в Израиле, относятся названные выше персонажи.

Виктория Мунблит была главным редактором и пресс-секретарем партии Авода, советником премьер-министра Шимона Переса, а потом - радиожурналистом на радио "Свобода". Семен Довжик работал в пресс-службе Сионистского Форума и Еврейского агентства Сохнут, в Кнессете, в фирме по политическому и коммерческому лоббингу, отделе по связям с общественностью Международного ОРТа. Виктор Топаллер, Григорий Асмолов, Елена Мещерякова вели свои программы на "Девятом канале".

"Жизнь на чужбине обрекает писателя на отшельничество, - что из того? Зато он видит мир. Ветер Атлантики треплет его волосы".

Завоевав, наконец, себе место под солнцем, наши герои снова отправляются в дальнее плавание на поиски счастливого случая. Должны быть какие-то весьма сильные доводы и веские причины, чтобы решиться и рискнуть.

Первая эмиграция, как правило, совершается с закрытыми глазами, по причинам скорее романтическим, как прыжок в неизведанное. Вторая же эмиграция - шаг более чем обдуманный, решение тяжелое и выстраданное.

Спрашивается, что же двигало нашими героями, что толкнуло вполне состоявшихся в Израиле людей совершить второй отъезд? Как правило, журналисты, покинувшие страну, охотно пишут обо всем, но вот конкретно о том, почему они решились на такой шаг - предпочитают обходить.

"И семь тучных лет были в моей жизни, и семь тощих… А сегодня закончились семь задумчивых лет". (Виктория Мунблит)

Скажем, Виктория Мунблит.

По ее словам, Израиль - уютное, комфортное и близкое сердцу место, где остались ее родственники, где ее сын заканчивает школу. Правда, израильтяне в быту несколько нагловаты, бесцеремонны, крикливы и вездесущи. Как пишет остроумная журналистка: "Израиль забивается живущему в нем человеку в нос, в уши, под ногти и даже в поры". К тому же здесь слишком дорогая жизнь и чрезмерно скромные зарплаты: "Уровень жизни в Израиле ужасный. Средняя статистическая зарплата, если перевести ее в доллары, составляет 1500 долларов".

Можно ли поверить, будто поэтому-то и покинула Мунблит Израиль. Этому противоречит ее реплика, брошенная в одном интервью. На вопрос: "Где вам душевно комфортнее живется - в Израиле или здесь?" Мунблит ответила: "Я в этом отношении человек первозданной тупости - мне хорошо всюду".

Может быть, Израиль казался ей провинциальным, а аудитория - слишком уж скромной. Оказалось наоборот - "… сознание того, что вас слушает 50 миллионов человек, вдохновляет. Многократное уменьшение количества слушателей в Америке меня, не скрою, смущало".

Получается, что отъезд из Израиля - чистый акт воли, когда манит и завораживает не какая-то конкретная цель, а состояние независимости и свободы перевешивает все доводы трезвого рассудка.

"На самом деле, пресловутая "избранность" евреев заключается в том, что в свое время Бог взял их на работу в качестве "свидетелей своего существования".  (Лев Вершинин)

Тот же ветер свободы, выдувший с насиженного места Викторию Мунблит, подхватил и унес за океан и других известных журналистов: Григория Асмолова, Семена Довжика, Елену Мещерякову. Но они, как и многие другие, уехав из страны, не обрывают все связи, не отряхивают прах со своих подошв, а с удовольствием и пишут об Израиле, и возвращаются сюда при случае.

Совсем иной подход продемонстрировал Лев Вершинин - бывший сотрудник газеты "Вести".

Покинув страну и эмигрировав в Испанию, он начисто вычеркнул из своей биографии напрасно прожитые здесь годы. Больше того, в своем блоге в ЖЖ, где он публикуется под ником Путник, нет ни словечка и о приютившей его Испании.  

Последние годы всеми помыслами Путник связан с Украиной и Россией. Мало того, что Вершинин печатается на крайне правых, националистических сайтах - так он к тому же заделался политологом. Причем, как это случается с увлекающимися еврейскими головами, не просто анализирует и комментирует события, но ввязался в самую гущу острых и бурных политических баталий.

Конечно, никому не запретишь бороться за свои убеждения на Украине, тем более сам Вершинин - выходец из милой ему Одессы. Однако тот яростный и недопустимый тон, самонадеянность, безаппеляционность суждений и нескончаемая агрессия ставят бывшего израильского гражданина в крайне неудобное положение.

Вряд ли уместно бывшему израильтянину и нынешнему жителю Испании диктовать свои взгляды аборигенам из Луганска, Донецка, Киева и Одессы. Неужели опытный журналист и умудренный опытом профессионал, зрелого возраста еврей Вершинин, прошедший школу эмиграции, не понимает уязвимости своей позиции. Не стыдится подставить под удар не только себя, но и страну, где он имел честь прожить какое-то время.