Если последние войны должны были хоть чему-то научить американцев, то в первую очередь тому, что у Америки нет ни мудрости, ни ресурсов, ни стойкости, чтобы пытаться диктовать политические реформы. Еще недавно Вашингтон собирался привести Афганистан и Ирак к демократии и процветанию. Сейчас его устроит, если эти страны сохранятся хоть в каком-то виде. Президент Барак Обама говорит, что США пора осознать «беспорядочность» мира, и что его стратегия заключается в том, чтобы «не делать глупостей».

При этом он все равно пытается перейти к более амбициозной политике. В этом месяце он заявил, что США намерены «ослабить и в итоге разрушить» «Исламское государство Ирака и Леванта» – ответвление «Аль-Каиды», известное как ИГИЛ. За словами быстро последовали авиаудары.

Однако подобные обещания несбыточны, и США нуждаются в более реалистичной стратегии. Уроком для г-на Обамы могла бы стать та политика, которую Англия – а позднее Британия – веками вела на европейском континенте. У Лондона никогда не было постоянных друзей. Но когда кто-то пытался господствовать во всей Европе, англичане присоединялись к противостоящей ему коалиции. Такую стратегию называют «внешней балансировкой». Британия никогда не была мощной сухопутной державой, но ее морская и экономическая мощь склоняла весы не в пользу потенциальных гегемонов.

Америка тоже очень подходит для такой роли. США не могут пресечь расползающийся по Ближнему Востоку суннитско-шиитский конфликт. У Вашингтона нет инструментов, которые позволили бы ему установить в Сирии реальную демократию, а в Ираке – нормальную систему управления. Он может только надеяться, что конфронтация не продлится 30 лет – как война между протестантами и католиками в Европе XVII века. Однако Америка вполне способна помешать самым худшим из участников – таким, как ИГИЛ или режим Асада, – одержать решительную победу.

ИГИЛ перенапрягается в Сирии и в Ираке, и вдобавок его идеологическая притягательность сильно ограничена. Его силы уязвимы для ударов с воздуха и для наземных контрнаступлений региональных союзников. Сражаться и умирать по большей части придется именно последним, но – с учетом кровожадных намерений ИГИЛ – у них для этого будет серьезный стимул. Вашингтону, правда, придется отказаться от сокращения оборонного бюджета, но на фоне вызовов, исходящих от России и Китая, это будет необходимо сделать в любом случае.

В этой межконфессиональной схватке у Вашингтона нет ни постоянных друзей, ни постоянных врагов. Безусловно, некоторые группы Вашингтон хотел бы защитить – например, курдов или демократически избранное, но непрочное правительство в Багдаде. Вдобавок у нефтяных стран Персидского залива есть с Америкой общие интересы, и некоторые из этих стран в понедельник вечером даже приняли участие в организованных США авиаударах в Сирии. Однако лишь немногие из них – подлинные демократии. Кроме того все они помогали пожару разгореться и в тот или иной момент поддерживали жестоких экстремистов. С другой стороны, хотя США считали Иран своим главным противником, сейчас у них с Тегераном появилась общая цель – победа над ИГИЛ.

Стратегия внешней балансировки требует воздержания от таких целей, как уничтожение ИГИЛ. Однако США так и не смогли искоренить «Аль-Каиду» после 13 лет попыток. Вряд ли ИГИЛ окажется уязвимее. Стоит также заметить, что нам совсем не обязательно стремиться к уничтожению ИГИЛ, если это позволит Башару Асаду вернуть контроль над всей территорией Сирии.

Американцы предпочитают определенные концовки: капитуляцию японцев на палубе линкора «Миссури», распад Советского Союза. Идея о том, что нам нужно всего лишь сдерживать длинную и ужасную гражданскую войну, а не покончить с ней раз и навсегда, выглядит непривлекательно и даже цинично. Но было бы гордыней думать, что США могут даже понять, откуда тянутся корни этого межэтнического и межконфессионального конфликта. Когда в Ираке Америка попробовала прибегнуть к жесткой силе, последствия оказались хуже исконной проблемы. Однако отступить из ускользающего из-под контроля мира она не может. Внешняя балансировка – это реальный подход. Она может обеспечить то, что обещает.

Фрэнсис Фукуяма, Карл Эйкенберри, "The Financial Times", Великобритания