Политический кризис вокруг законопроектов относительно процедуры выборов судей Высокого суда справедливости, функции которого выполняет Верховный апелляционный суд, возник как попытка остановить ползучий антигосударственный переворот, целью которого является узурпация судебной властью верховной власти суверена демократической республики – гражданина, народа. Публичная декларация Президента Верховного\Высокого суда справедливости, сделанная ею, превратила этот переворот из ползучего в активный. Глава судебной ветвивласти открыто выступила против демократического республиканского политического режима государства Израиля. Она борется за отрицание одного из основных принципов демократии и республики - принципа сдержек и равновесия ветвей власти и отстаивает полную независимость судебной власти от суверена этой власти, народа Израиля, по сути превращая саму судебную власть в суверена, а его главу в диктатора.

Чтобы понять суть конфликта между выбранным народом парламентом, законодательной властью, и властью судебной нужно вспомнить несколько фактов.

Выборы происходят по сути в два суда, совмещенных в одном, причем один из них совсем не "юридический" суд. Первый параграф Закона о судах отдал на откуп Верховному апелляционному суду (вершине судебной пирамиды) функции Высокого суда справедливости, по сути арбитражного суда между ветвями власти, между центральной и местными властями, и, главное, между сувереном власти - гражданином и его "слугами ", и ветвями власти.

Судебная власть - одна из трех ветвей, и превращаясь в верховного арбитра этих самых ветвей, она должна состоять из праведников поколения, чтобы не использовать это при политическом режиме либеральной демократии для узурпации верховной власти.

Понятие Суда справедливости мы получили в наследство от британского мандата. После того как Великобритания в 1922 г. получила мандат Лиги Наций на управление Палестиной, был принят Декрет (British Palectine Order of Aug. 10.1922), согласно ст.46 которого всем судам подмандатной территории предписывалось применять в полном объеме законодательство Османской империи, действовавшее на 1 февраля 1914 г., турецкие законы, изданные позднее, а также все юридические акты, принимаемые властями подмандатной территории. Далее, в соответствии с обычной практикой британской колониальной администрации, декрет уполномочивал суды во всех случаях, когда в применяемом законе отсутствовали необходимые нормы, действовать на основании общего права и права справедливости. За тот период, когда Палестина являлась английской подмандатной территорией (1922-1948 г.г.), английское общее право в значительной степени вытеснило франко-османское.

Судебная система, созданная мандатными властями была подобием английской, во главе которой стоял Верховный апелляционный суд, который одновременно выполнял функции Высокого суда справедливости.

Создавая на основе мандатной, колониальной судебной системы израильскую судебную власть, ее создатели, будучи воспитанниками двух очень разных правовых систем, английской и континентальной, создали симбиоз, не включивший в себя систему сдержек узурпации судебной властью власти суверена этой власти – народа.

Общее право английской системы исторически возникло как королевская правовая система после нормандского завоевания Англии, как альтернатива феодальным судам. Ее основной является определение правовых норм не законами, принятыми в рамках некоей правовой доктрины, а в ходе судебных разбирательств конкретных судебных исков. Именно поэтому в английском праве столь важна именно судебная процедура, которая рассматривает судебный процесс как своего рода турнир, в котором судья играет роль арбитра, судьи в спортивном понимании этого термина. В этом турнире особо важно мнение народа, представленного судом присяжных, которому на простом языке должна быть объяснена суть дела, и который, отражая существующий общественный консенсус, принимает принципиальное в данном деле решение Общее право английской правовой системы дополняется, таким образом, правом справедливости.

Это право возникло из судебной практики суда канцлера, в который обращались граждане, чтобы король сам, руководствуясь императивами совести, осуществил правосудие.

К началу прошлого века эти два права, общее и справедливости были объединены Актами о судоустройстве 1873-1875 г.г., однако концептуально они существуют и до сегодняшнего дня. Рене Давид, в своем классическом труде "Основные правовые системы современности" описывал английское право как "открытую систему" – "оно выступает как метод, который позволяет разрешить любой вопрос, но не содержит норм, подлежащих применению в любых обстоятельствах. Техника английского права не есть техника толкования правовых норм, она заключается в том, чтобы, исходя из ранее принятых решений, установить норму, может быть даже новую, которую необходимо применить в данном случае".

Одной из особенностей английского права были высокие суды, которые Актами 1873-1875 г.г. были объединены в Верховный суд. После Законов о суде 1971 г. и1981 г. Верховный суд Великобритании выглядит так: в него входят Высокий суд, Суд короны и Апелляционный суд. Высокий суд состоит из трех отделений: королевской скамьи, канцлерского и по семейным делам. В состав суда входят 75 судей, которые назначаются из числа адвокатов. Суд короны это уголовный суд, который, в случае непризнания обвиняемым вины привлекает к рассмотрению дела жюри.

Однако высшей судебной инстанцией для всей Великобритании является палата лордов, верхняя палата британского парламента. И это не случайно. Когда источниками права является не столько закон, сколько прецедент и обычай, народ, в лице своих старейшин, и только он может и должен быть верховным арбитром. Верховенство палаты лордов над судебной властью, творящей по сути английское право, это тот баланс, который не позволяет ей узурпировать де-факто политическую власть в стране, хотя речь идет не о парламентской республике, а о монархии, в который монарх и является сувереном власти.

Как мы видим, сторонники судебного активизма горячо хотят унаследовать английское право без некоторой "малости" – 1) без предоставления функций вершины судебной власти парламенту, или некому Совету Старейшин в виде Высокого суда справедливости, находящегося вне и над структурой судебной власти; 2) без института суда присяжных, что в условиях прецедентного права и независимости судей превращает судей Верховного суда в узурпаторов власти и законодательной, и исполнительной, а демократию в судейскую элитократию.

По сути, концепция израильского судебного активизма это попытка скрестить английское общее право и право справедливости со статусом судьи в континентальном праве, избавившись в ходе этого процесса как от сдержек английской правовой системы против создания политического режима судейской элитократии, палаты лордов как высшего суда и от института присяжных, так и от параллельных сдержек континентального права.

Континентальное право основано на доктринальном праве. Цель суда не определить правовую норму в каждом отдельном случае, опираясь на судебный опыт и здравый смысл, а определить место конкретного случая в системе уже существующих, оформленных в виде законов и сведенных в кодексы норм. Судья континентального права не спортивный арбитр английского права, а профессиональный юрист – толкователь законов, что, в условиях отсутствия суда присяжных в большинстве стран континентального права, превращает его в "монарха" судебного процесса.

Другой особенностью континентального права является разделение права на частное и публичное. Именно публичное право определяет отношение между собой ветвей власти, и отношения гражданина и государства.

И именно публичное право является наиболее динамичной частью континентального права. Наиболее значимыми элементами этого права стало появление в 20 в. конституционных судов. Оно отражало объективную необходимость конституционного контроля суверена власти, народа, гражданина над соблюдением конституции ветвями власти, придания ему по сути роли Большого суда присяжных публичного права.

Тенденция развития конституционных судов - это тенденция их выведения из системы судебной власти. Если в США, имеющую несколько модифицированную английскую правовую систему, Верховный суд еще в 1803 г. присвоил себе право конституционного надзора, то уже в 1920 г. в Австрии был создан независимый, в том числе и от судебной власти, Конституционный суд.

Независимость Конституционных судов от ветвей власти обеспечивается механизмом избрания, сбалансированным между ветвями власти.

Так, в Австрии членов первого в мире Конституционного суда назначает президент по представлению органов власти: президента, вице-президента, шесть судей и трех заместителей – по представлению федерального правительства, трех судей и двух заместителей – по представлению Национального Совета, трех судей и одного заместителя по представлению Бундесрата. Конституционный Совет Франции состоит из 9 человек, назначаемых на срок в 9 лет без права переназначения. Каждые три года Президент, Председатель Сената и председатель Национального Собрания назначают по одному члену Совета. Их выбор должен получить одобрение парламента, где кандидаты заслушиваются профильными комиссиями. Члены Конституционного Совета не обязаны быть юристами.

В Бельгии Конституционный суд состоит из 12 судей. Половина членов суда юристы, вторая половина бывшие депутаты законодательных палат или же парламентов сообществ или регионов. Каждый судья назначается пожизненно королем Бельгии из двух кандидатов, утверждаемых последовательно Палатой представителей и Сенатом, абсолютным большинством.

США не имеют конституционного суда, его функции выполняет Верховный суд.

Согласно второй статье Конституции США, состав Верховного суда определяется Президентом и утверждается абсолютным большинством Сената. Членом Верховного суда может быть и не юрист. Ни в одной из стран судебная власть и юридические профессиональные объединения не участвуют в выборе судей ни Высокого суда справедливости английской правовой системы, ни Конституционных судов континентальной, чтобы предотвратить узурпацию реальной верховной власти судейской гильдией. Что же мы имеем в Израиле?

1.Высокий суд справедливости, выполняющий по сути роль Конституционного суда (Суда Основных Законов), является одновременно и Высшим (апелляционным ) судом самой судебной системы 2.Прецедентное право израильской правовой системы существует без института суда присяжных 3.Судьи Высокого суда справедливости назначаются Президентом по представлению комиссии, две трети которой состоит из судей и юристов (судейской гильдии), без какого либо утверждения парламентом 4.Для судей Высокого суда справедливости существует "юридический" ценз, когда его членами могут быть выбраны только члены юридической гильдии. То есть судебная система существует в условиях абсолютной независимости без каких либо механизмов сдержек и равновесия с остальными ветвями власти.

В этих условиях концепция судебного активизма, принятая судебной системой самой для себя 20 лет назад, означает только одно – узурпацию верховной власти суверена этой власти – народа.

Принятие этой концепции и обусловленный ею антидемократический судейский переворот требует немедленного введения механизма сдержек и равновесия.

1.Физическое разделение Высокого суда справедливости и Высшего апелляционного судов 2.Введение института суда присяжных 3.Назначение судей Высокого суда справедливости Президентом по представлению парламента, утвержденное им абсолютным большинством или в ходе всеобщих выборов 4.Отмена юридического ценза для членов Высокого суда справедливости 5.Немедленная отставка Президента судов Бейниш за попытку антидемократического антигосударственного переворота.