Глава из бестселлера Юрия Моор-Мурадова "Занимательный иврит-1". Книга написана 10 лет назад, многие упомянутые здесь факты, события и имена устарели и подзабылись, но самое главное, иврит – по-прежнему прекрасен, увлекателен и занимателен.

Некоторое время назад известный израильский археолог д-р Давид Усышкин обратился в Высший суд справедливости (БАГАЦ) с просьбой защитить достоинство иврита, попираемое Израильским национальным фондом содействия научным изысканиям при Академии наук. Попрание это выразилось в том, что названный фонд потребовал у д-ра Усышкина представить свой реферат на английском языке.

Археолог возмущен тем, что в Израиле ученый обязан для получения стипендии предоставить реферат по своим исследованиям на английском. Он говорил на суде, что "иврит – не просто еще один язык, на котором хочет высказаться частное лицо; иврит – инструмент национального самовыражения, это национальное культурное достояние; лишите Израиль языка иврит – и вы лишите его души". Он убежден, что требовать от ученых предоставлять реферат на английском – значит, нанести тяжелый удар по ивриту. Он посетовал, что и без того большинство научных терминов на иврите – иностранные, и его тревожит тенденция внедрения в язык иноязычных терминов.

От имени ответчика выступал председатель фонда профессор Пауль Зингер. Он попытался умерить страсти ("леhаргиа рухот"). Он считает, что д-р Усышкин из мухи делает слона, (в оригинале – "роэ цель hарим ке-hарим" – "тень гор принимает за горы").

"Для того, чтобы получить заключение не только израильских коллег археолога, но и иностранных ученых, экспертов и специалистов с мировым именем, нужно располагать переводом на английский", – объяснил проф. Зингер. По поводу засилья иностранных слов в научной лексике проф. Зингер посоветовал д-ру Усышкину обратиться с претензией в Академию языка иврит.

БАГАЦ, видимо, тоже не счел, что положение иврита катастрофично, и посоветовал сторонам самим прийти к компромиссному решению.

Не думаю, что мы с вами сможем принять чью-либо сторону в этом споре; несколько ироничный тон в начале главы проник из газетной информации об этом конфликте, я себе такого не позволяю в отношении ни одного языка. Давайте воспользуемся этим случаем и просто поговорим о том, насколько вообще иврит "засорен" иностранными словами. Сравнивать мы можем, разумеется, с хорошо знакомым всем нам русским. В начале XIX века, когда Пушкин и другие создавали то, что потом получило название "современный русский язык", воинствующие пуристы проявляли в этом вопросе экстремизм и радикализм. Шишков и его сподвижники требовали перевести на русский очень многие чужеземные слова, которые уже привились в русском. Они требовали говорить и писать "тихогром" вместо фортепьяно, "мокроступы" вместо калош и "окоем" вместо… кстати – помните ли вы, какой термин хотели заменить этим словом, которое теперь можно встретить только в поэтических текстах?

Огромную работу еще в XVIII веке проделал Ломоносов. Ему и его соратникам русский язык обязан такими математическими и физическими терминами, как "равновесие", "тяжесть", "объем" и многое другое... "Шишковисты", как мы знаем, не очень преуспели.

Одним из их оппонентов был великий Пушкин. "Но панталоны, фрак, жилет – всех этих слов на русском нет", – лукаво оправдывался он в "Евгении Онегине", предвидя упреки вождя пуристов русского языка Шишкова. Употребив слово "вУльгар", Пушкин опять извиняется: "Шишков, прости. Люблю я очень это слово, но не могу перевести. Оно у нас покамест ново, и вряд ли быть ему в чести…" (Не угадал великий поэт – "вульгарно" на просторах русского языка чувствует себя весьма привольно).

Согласимся, что в русском языке в целом соблюдено чувство меры, есть достаточно и исконно русских слов и понятий, гостеприимно предоставлено место и для общепринятых международных терминов.

А как обстоит дело в иврите? Даже весьма беглый взгляд показывает, что иврит может похвастать тем, что он – "чище" русского (если этим можно хвастать). И вот примеры. У меня всегда было такое ощущение, что слово "полиция" – иностранное, а вот "милиция" – русское. Естественно, и то, и другое – нерусские слова. А иврит имеет для этого случая свое, родное: "миштарА" ("полицейский" – "шотер").

Есть у иврита свои аналоги таких "нерусских" русских слов, как "изоляция" – "бидУд" (и от общества, и у кабеля), "индекс" (цен) – "мадАд", "экстремизм, радикализм" – "кицониЮт", "специалист" – "мумхЕ", "министр" – "сар", "баланс" – "маазАн", "квинтет" – "хамишиЯ", "квартет" – "ревиийА", "компромисс" – "пшара", "комплекc" (в трудах Зигмунда Фрейда) – "тасбих". Шутка по поводу: после Фрейда появился новый, самый популярный комплекс: боязнь показаться закомплексованным. И это действительно приобрело в последнее время катастрофические масштабы.

Кстати, "катастрофа" – "асон, шоа", "масштаб" – "кне мейда".

"Лабиринт" – "мавох", "визуальная связь" – "кешер аин", "криминология" – "торат hа-пеша", "фронт" – "хазит"…

Русские не подобрали в своем богатом языке слова для обозначения интернетовского термина "сайт", израильтяне нашли: "атар" (в четвертой книге мы узнаем, что это слово давным-давно пришло в иврит из родственного арамейского).

Многие из заимствованных русским языком слов настолько "обрусели", что некоторые собеседники удивляются, когда говоришь, что это нерусские слова: герой (иврит: "гибор"), проблема ("беайа"), метод ("шита"; методически – "бе-шитатиют"), логика ("hигайон"), медицина ("рефуа"), наркотик ("сам"), клуб ("моадон"), фокус объектива ("мокед"), тема ("носе"), фонд ("керен"), инструмент ("кли"; "клейзмеры" – те, кто играет на музыкальных инструментах), национальный ("леуми"). Мне дали в банке ссуду под солидный процент и сказали вполне ивритские слова: "ахуз", "рибит". Разумеется, как любой возрождающийся язык, иврит страдает определенными комплексами, и порой его носители перегибают палку. Поэтому в России или, скажем, в Англии, нет специальной академической комиссии, которая денно и ношно занимается внедрением в язык новых терминов и слов, а в Израиле есть.

В своем неприятии иностранных слов иврит идет так далеко, что переводит даже слово одеколон – "мей Колон".

Вы обратили внимание, что я вместо привычно-пресного "день и ночь" употребил архаичное "денно и ношно". Намеренно: это дает мне повод сказать, что и в иврите вместо обычного "йом ве-лайла" можно чуть возвышенно сказать: "йом ве-лейл".

להרגיע רוחות * רואה צל הרים כהרים * משטרה * בידוד * מדד * קיצוניות * מומחה * שר * מאזן * חמישייה * רביעייה * פשרה * תסביך * אסון * שואה * קנה מידה * מבוך * קשר עין * תורת הפשע * חזית * אתר * גיבור * בעיה * שיטה * בשיטתיות * היגיון * רפואה * סם * מוקד * נושא * קרן * כלי * לאומי * אחוז * ריבית * מי קולון * יום ולילה * יום וליל 

Присущую ивриту боязнь показаться неполноценным можно понять. Язык не развивался вместе с появлением новых понятий и предметов. Ничего не поделаешь; я с огорчением отмечаю, что, скажем, одно и то же слово "мисгерет" используется для обозначения и картинной рамки, и оправы для очков. Сейчас возле меня стоит мой давний оппонент в вопросах иврита, толкает под локоть и говорит: "Ты напиши, напиши, что на их иврите шар – "кадур", мяч – "кадур", пуля – "кадур", таблетка – "кадур", и даже главный каббалист – и тот Кадури"...

На этой почве происходят разные забавные инциденты. 10-летний мальчик из репатриантской семьи говорит: "Я уже выпил два мячика". У него болит голова, бабушка предлагает выпить таблетку, мальчик и отвечает ей на своем "русском" – для него и таблетка, и мячик – "кадур". А вот как баскетболист Мики Беркович рекламирует альтернативные методы лечения, противопоставляя их таблеткам и уколам: "Эцли кадурим ве-зрикот рак ба-миграш" ("У меня таблетки\мячи и забросы\уколы – только на площадке").

Нагружено слово "тевА": это и коробка, и ящик, и ковчег, и корзина. "Теват Пандора" – "ящик Пандоры", "теват Ноах" – "Ноев ковчег". И шутка: "Тева шель Моше hая рагиль о отомат?" – "У Моше (пророка Моисея) корзина (в которой его младенцем пустили в плавание по Нилу) была простая или автоматическая?" (потому что в машине бывает коробка передач "простая" или "автоматическая").

"Моше ба-тевА" – это то, что на русском называется "хот-дог", сосиска в тесте.

 Не спешите на основании сказанного делать выводы о бедности ивритского лексикона! Вот маленький пример: для одного только понятия "жалоба" существует несколько слов: "кинА", "тлунА", "кувланА", "китУр". В русском кроме повседневных "жалоб" вспоминаются разве что "сетования" – и очень уж иностранное "ламентации".

 Ранее уже упоминавшийся в этой книге лингвист Ицхак Авинери в одной из своих книг рассказывает о репатрианте из Германии, который пожаловался ему, что в его родном немецком есть только одно слово для значения "мыть" – waschen, а в иврите – целых четыре: "гуф рохацим" ("тело моют"), "рош хофефим" ("голову моют"), "бгадим мехабсим" ("одежду стирают"), "рицпа шотфим" ("пол моют"). И Авинери ответил ему: Вы упустили "нетилат ядайм" (омовение рук перед едой) и "hадахат келим" (мытье посуды, отсюда – "медиах келим", "посудомоечная машина").

 Иврит имеет "посконные" слова для довольно сложных случаев, в которых русскому и в голову не приходит поискать что-то свое. "Мимсад" – истеблишмент, "шдула"– лобби (парламентское), "ташбец" – кроссворд и т. п.

Сейчас в моде слово "клонирование". В иврите есть свой термин – "шихпуль". В пробирке вырастить копию мыши, овцы, человека – "лешахпель". Это же слово использует слесарь, который по вашему заказу изготавливает дубликат ключа.

"Констатировал смерть" – "кава эт мото".

Иврит в своем стремлении к самобытности намного шире, чем русский язык, использует "свои" слова.

Например, у российских дикторов язык не поворачивается сказать просто: "Они требуют отмены Беловежских соглашений". Вместо этого слышим: "Они требуют денонсации соглашений". Иностранное слово кажется русскому языку официальнее, торжественнее, уместнее.

Иврит, не стесняясь самого себя, употребляет слово "битуль" (отмена) и в том случае, если речь идет о контракте на съем квартиры, и тогда, когда говорят о судьбоносных Норвежских соглашениях. Эта приверженность русского языка к "заморским" словам однажды Россию страшно подвела. В революцию, не желая назвать одну из должностей в ЦК партии по-русски, назвали ее "генеральный секретарь" и сами так испугались этого слова, что через несколько лет сделали того, кто занимал эту должность, диктатором. Иврит же всегда использует родное "клали" – "мазкир клали" – генеральный секретарь, "товеа клали" – генеральный прокурор.

И для тех, кто не вспомнил сам: "окоем" – это обыкновенный горизонт, то, что может охватить, "объять" око.

מסגרת * כדור * אצלי כדורים וזריקות רק במגרש * תיבה * תיבת פנדורה * תיבת נוח * תיבה של משה היה רגיל או אוטומט? * משה בתיבה * קינה * תלונה * קובלנה * קבילה * קיטור * גוף רוחצים * ראש חופפים * בגדים מכבסים * ריצפה שוטפים * נטילת ידיים * הדחת כלים * מדיח כלים * ממסד * שדולה * תשבץ * שיכפול * לשכפל * קבע את מותו * ביטול * מזכיר כללי * תובע כללי

Для приобретения книг Юрия Моор-Мурадова из серии "Занимательный иврит": 054-7923229, yuramedia@gmail.com

Израиль – родина слонов

Этот зеленый слон выращен и стоит в северной Герцлии на улице имени поэта Натана Альтермана.