О взгляде Палестины на процесс палестино-израильских переговоров в интервью «Эксперт Online» рассказал уполномоченный по внешней политике партии ФАТХ Набиль Шаат.

Недавно между американской и израильской администрациями разгорелся скандал. Причиной послужила частная речь министра обороны Израиля Моше Яалона, в ходе которой он, в частности, заявил, что никаких палестино-израильских переговоров сейчас не ведется. Вы согласны с этой точкой зрения?

Мы предоставили все документы и гарантии для начала эффективного диалога. Мы готовы принять идею независимого государства на Западном берегу и в секторе Газа, которое будет жить в мире и безопасности с Государством Израиль. Мы согласны на размещение международного контингента, который будет размещен на границе и усилит контроль за поддержанием безопасности. Мы готовы произвести обмен территорий для успешного переформатирования границы (речь, по всей видимости, идет о согласии на включение части израильских поселений на Западном берегу в состав Израиля в обмен на другие участки земли. – «Эксперт Online»). Мы демонстрируем гибкость. Израильтяне же хотят оставить Западный берег, поселения, продолжать оккупацию части Западного берега. Они отказываются сделать Восточный Иерусалим столицей палестинского государства и решить вопрос с беженцами. Поэтому переговоры просто бесполезны – мы разговариваем, разговариваем, разговариваем, но прогресса никакого нет.

Как вы оцениваете деятельность госсекретаря США Джона Керри, который является посредником в переговорах? Моше Яалон оказался крайне недоволен эффективностью его действий.

Господин Керри – очень ответственный и высокопоставленный политик. Он разбирается в сути проблемы и пытается найти ее решение через создание некоего рамочного соглашения. Однако проблема в том, что у него нет способов давления на израильскую сторону.

Считаете ли вы эффективной линию премьер-министра Биньямина Нетаньяху, вашего партнера по переговорному процессу?

Он не партнер. Партнер должен начинать новый раунд переговоров исходя из тех договоренностей, которые достигнуты на предыдущем. Партнер должен принимать те соглашения, которые приняли его предшественники. Партнер должен действовать исходя из общих интересов обеих сторон. Ему же наши интересы не интересны, ему нужно доминировать над нами. Он хочет сохранить военное присутствие, поселенцев, контроль над водными ресурсами. Мы рассматриваем его не как партнера, а как оккупанта – однако, несмотря на это, продолжаем вести с ним переговоры в надежде на то, что ситуация изменится.

Недавно умер бывший премьер-министр Ариэль Шарон. Многие говорили, что он был куда более эффективным партнером по переговорам – хотя бы потому, что всегда держал свои обещания. Как вы оцениваете его роль в палестино-израильских отношениях? В чем его наследие?

К сожалению для нас, его наследие – это кровь и террор. Он разрушил палестинские деревни на Западном берегу, а затем возглавил вторжение израильской армии в Ливан в 1982 году – вторжение, в результате которого погибло 20 тыс. палестинцев. Он стоял за организацией убийства фалангистами 3 тыс. палестинцев в один день (по всей видимости, имеется в виду резня в лагерях Сабра и Шатила. – «Эксперт Online»). Израильский суд осудил его за это преступление и запретил в дальнейшем занимать должность министра обороны. Кроме того, под его руководством произошла реоккупация Западного берега, наш президент (Ясир Арафат. – «Эксперт Online») оказался в осаде, которая продолжалась вплоть до смерти последнего. Так что для нас Шарон – израильский лидер из той когорты, что убивала нас, а не из той, которая пыталась достичь мира. Единственный израильский лидер, который пользуется у нас уважением, – Ицхак Рабин. Он действительно хотел мира, и за это был убит израильским экстремистом.

Что должно измениться для того, чтобы правительство Израиля поменяло свое отношение к переговорам?

До тех пор пока Израиль не чувствует негативных международных последствий оккупации, ничего не случится. Они должны почувствовать, что оккупация ведет к ухудшению их положения на международной арене, что они больше теряют, чем получают, от захвата наших земель.

Пока такого ощущения нет, однако ситуация может измениться. Если к концу апреля мы не достигнем соглашения, то мы выйдем из переговоров и отправимся к европейским лидерам и в ООН. Мы будем просить санкций и усиления давления на Израиль, и тогда господин Нетаньяху должен будет заново сделать свои расчеты о соотношении потерь и выгод от оккупации.

Множество палестинцев живет в лагерях беженцев. В некоторых уже рождается третье поколение. Условия жизни там крайне тяжелые. Палестина получает серьезные деньги в качестве гуманитарной помощи, почему бы на эти средства не построить беженцам дома на территориях Западного берега?

Израиль рассчитывает принять еще около полумиллиона евреев со всего мира, дать им гражданство. Однако места для палестинских арабов в Палестине нет, между тем у них там есть земли, дома, семьи. На каждых переговорах с израильтянами поднимался вопрос о беженцах. Израиль не выполнил ни одно из условий.

У беженцев есть выбор. Некоторые едут, например, в Чили – в этой стране уже живет 450 тыс. палестинцев. Они не хотят возвращаться, им там хорошо. В Иордании половина населения уже палестинцы, они живут в этой стране на правах граждан. Но у них есть право вернуться домой, Израиль не может их лишить этого права просто потому, что хочет поселить на его земле еврейского репатрианта из Эфиопии.

Сейчас палестинская экономика полностью зависит от международной помощи. Вы получаете сотни миллионов долларов из-за рубежа, почему же на эти деньги не создаете производство? Не строите заводы и предприятия, которые одновременно решат проблему экономической зависимости и проблему безработицы?

Как можно создавать экономику, находясь под израильской оккупацией? 62% Западного берега являются территориями, которые могут использовать только израильтяне (так называемые территории категории C). Израильтяне получают 91% всей воды Западного берега. Они берут нашу землю, нашу воду и нашу дешевую рабочую силу и используют их исходя исключительно из собственных нужд. Нам запрещено свободно перемещаться, импортировать и экспортировать то, что мы сами хотим, строить в тех районах, где нам нужно. Мы находимся под оккупацией, все решается израильтянами, а без свободы у нас не будет и экономического развития.

Каков сейчас статус отношений между ФАТХ и ХАМАС?

Отношения постепенно улучшаются. Сектор Газа сейчас находится в крайне тяжелой ситуации (их египетские союзники – «Братья-мусульмане» – потеряли власть, а с Сирией и Ираном отношения испорчены. – «Эксперт Online»). Идут переговоры, и мы надеемся, что в течение двух-трех месяцев перейдем к имплементации достигнутых соглашений.

Какова роль России на нынешнем Ближнем Востоке?

После распада Советского Союза Россия на время потеряла свое место в мире. Однако в последние десять лет ваша страна серьезно укрепила свои экономические и политические позиции. У нее есть интерес и возможность проводить переговоры. Москва уже помогла достичь соглашения по иранской ядерной программе, по сирийской войне. Учитывая, что американцы не смогли помочь нам в достижении мира, мы считаем, что Россия заслужила возможность тоже поучаствовать в процессе и стать посредником между Палестиной и Израилем.

Что изменится для Палестины, если США и Иран достигнут соглашения?

Мы позитивно смотрим на американо-иранские переговоры. Иранцы продемонстрировали готовность отказаться от ядерного оружия, и это не только в интересах США, но и в интересах всего региона. В том числе и нас. Ведь если иранцы применят против Израиля атомное оружие, то оно убьет не только всех евреев, но и всех палестинцев.