Госсекретарь США Джон Керри провел очередной уикенд с руководителями Израиля и Палестинской автономии, в очередной раз обсудил с ними очередные препятствия на пути очередного мирного соглашения и предложил очередной план их преодоления. «В этом плане есть параграфы, которые не понравятся Израилю, но зато есть и такие, которые не понравятся палестинцам», – поделился Биньямин Нетаниягу со своим кабинетом, изо всех сил стараясь казаться оптимистичным.

Но пока за столом переговоров обсуждались очередные горькие, но необходимые пилюли, прозвучало предложение, переворачивающее традиционные представления о палестино-израильском конфликте. Как и все остальные революционные идеи последнего времени, оно исходило от министра иностранных дел Авигдора Либермана. За еврейские поселения на спорных землях Иудеи и Самарии глава нашего «Нашего дома Израиля» предлагает отдать Палестинской автономии бесспорную часть Галилеи, все равно заселенную арабами. Идею эту он озвучивал и раньше, но тогда такой план, казавшийся слишком смелым даже ультралевым политикам, да еще в устах А. Либермана, считавшегося ультраправым, выглядел как курьез. Сегодня план обмена территориями вместе с населением подается как альтернатива американской «Дорожной карте» и условие дальнейшего пребывания НДИ в коалиции.

Если обратиться к бытовым сравнениям, это примерно то же, что пентхауз в центре Москвы с видом на Кремль поменять на развалюху за Кольцевой на территории военной базы. Правда, пентхауз заселен проблематичными жильцами и нет никаких шансов от них избавиться, а в развалюхе живут близкие родственники, и тоже не собираются выселяться, несмотря на бытовые трудности. На первый взгляд это предложение даже кажется вполне разумным: все остаются на местах – просто законный домовладелец отказывается от своих прав на пентхауз в центре, в обмен на признание его прав на развалюху за Кольцевой.

Как утверждает французская поговорка, любое сравнение хромает. Но в данном случае оно твердо стоит на ногах. Со времен, описанных в Евангелии, Галилея была и остается одним из самых красивых, плодородных и богатых мест на планете. О всемирно-историческом значении этого оазиса цивилизации, о масштабах туристического потенциала этих мест и говорить не приходится. Единственный, но непоправимый недостаток «арабского треугольника» Галилеи состоит в том, что его жители не голосуют за партию А. Либермана. Поэтому идея обмена территориями вместе с населением находит поддержку в национально-патриотическом лагере. И дело даже не в том, что на весах поселенческой идеологии ценность своей развалюхи перевешивает любые всемирно-исторические и узко-национальные резоны. Соблазн избавиться от нескольких сотен тысяч арабских граждан Израиля и еще на один шаг приблизиться к созданию национального еврейского государства, в глазах нео-патриотов вполне оправдывает передачу израильской земли другому государству. Отметим, что подобная позиция по отношению к территориям Иудеи и Самарии или Восточного Иерусалима приравнивается к государственной измене.

Идея национального государства действительно кажется спасительной по мере вторжения чужих культур в цивилизационное поле Европы, Америки, России. Мировые СМИ полны политкорректных, но тревожных рассказов о масштабах мусульманского влияния в странах Евросоюза, китайского – в Сибири и на Дальнем Востоке или латиноамериканского – в США. Навязчивое требование Биньямина Нетаниягу признать Израиль национальным еврейским государством – не просто уловка для оттягивания переговоров, но попытка преодолеть мировую тенденцию в условиях отдельно взятого за горло государства. Если не удастся заставить палестинцев создать хоть что-нибудь независимое, то в недалеком будущем 2,5-миллионное население оккупированных территорий окажется в составе Израиля, вдобавок к полутора миллионам арабов, уже являющихся гражданами Еврейского государства. Даже самые бескомпромиссные противники мирных переговоров никогда не забывают, что в случае провала этих переговоров о национальном государстве придется забыть, а вспоминать все чаще придется о судьбе белого меньшинства в ЮАР, предоставившей равные права всем своим жителям.

Но основными противниками размежевания являются даже не ультра-патриоты, а именно израильские арабы, которых трудно заподозрить в приверженности идеалам сионизма. Выгоды проживания в богатом, цивилизованном, демократичном, правовом государстве неоспоримы в сравнении с перспективой власти коррупционеров ФАТХа или боевиков ХАМАСа. Даже если предположить, что идея обмена территорий вместе с населением будет вынесена на переговоры, за время этих переговоров арабские граждане Галилеи успеют обзавестись недвижимостью в Тель-Авиве и Хайфе и будут сдавать ее избирателям А. Либермана. А часть прибыли жертвовать на поддержку борьбы с сионистским режимом.

Однако экстравагантное предложение лидера НДИ, даже не имея никаких шансов на реализацию, может сыграть позитивную роль в общественном дискурсе о судьбе поселений. Десятилетиями не утихающие споры о праве евреев жить на Земле Израиля, с которой еврейский народ связан тысячелетней традицией, о праве палестинцев на свое хоть какое-нибудь государство, о международном праве, регулирующем понятие суверенитета и о других умозрительных правах, могут уступить место вполне прагматичным договоренностям. Вопрос, кому, где, на каких условиях и в каких границах проживать становится предметом обсуждения, а не лозунгом для митингов и оправданием для терактов.

Как заметил в одном из первых интервью после освобождения М. Ходорковский, не завоеванных территорий на этой планете не существует. Остается договориться о границах.