Для расследования неудач в Войне Судного дня была создана государственная следственная комиссия. Американская разведка тоже решила изучить провал 1973 года и попытаться понять, почему Израиль был застигнут врасплох. Профессор Узи Арад, в прошлом глава Совета национальной безопасности и политический советник Биньямина Нетаниягу, утверждает, что американцы пришли к однозначному выводу: в той войне мы потерпели неудачу из-за косности мышления. "Они считали, что это произошло из-за... глупости - это слово появляется в их отчетах в качестве профессионального термина несколько раз".

- Что они имели в виду?

- Решение тогдашнего главы АМАНа Эли Зейры ничего не предпринимать. Даже нынешние расследования ШАБАКа показывают, что задолго до 7 октября сложилась похожая ситуация. Десять явных сигналов были проигнорированы, и если бы на них обратили внимание, от концепции "тишины" можно было бы отказаться. Правда, расследование детализирует только девять из этих сигналов, десятый был отклонен цензорами, и я предполагаю, что речь идет не о человеческом факторе, а о некоем особом средстве, важном инструменте сбора информации, который был отключен или сломан. Вследствие его бездействия мы пропустили сигнал о том, что должно было произойти.

То есть, организации не хватало не только человеческих ресурсов, но и оборудования - например, воздушных шаров с оборудованием для наблюдения, которых никто не удосужился починить. Это длительное пренебрежение подорвало способность организации понимать, что происходит на вражеской территории, и привело в конечном счете к очень серьезным провалам как в сборе информации, так и в ее анализе и оценке.

Подписывайтесь на наш телеграм-канал

- Именно в этом "глупость" нынешней войны?

- Когда говорят о глупости, подразумевается невежество и неосведомленность. Офицер разведки должен знать как можно больше. Чем меньше он знает, тем более невежественным становится. Почти все, что привело к нынешней войне, проистекало из невежества разведки.

- Вы имеете в виду АМАН?

- Государство создало ситуацию, в которой вершиной пирамиды разведывательных сообществ является глава АМАНа. Но правительство санкционировало назначения на эту должность людей, чья подготовка, знания и профессиональный опыт были из других областей военного дела. Опыт последних руководителей АМАНа в сфере разведки почти нулевой.

Это необычно и экстраординарно для разведывательных организаций западного мира. Со времен Бен-Гуриона и по сегодняшний день орган, который должен формировать национальную концепцию разведывательной деятельности, входит в состав Армии обороны Израиля и это означает, что человек, который решает, что делать с огромным департаментом, имеющим миллиардные бюджеты и первоклассные кадры, — это Кохави, Хейман или Халива, ни один из которых не имел опыта и знаний в разведывательной деятельности. Этот недостаток отражается не только в текущей ситуации, но особенно сказался 7 октября.

- А ШАБАК? Что вы думаете о решении главы правительства уволить Ронена Бара и об угрозах в его адрес со стороны Надава Аргамана?

- Это жесткая мера, и причина ее совершенно прозрачна. Нетаниягу опасается, что ШАБАК по долгу службы проведет расследование "Катаргейта", включая подозрения в отношении угрозы государственной безопасности и коррупции в верхах. Премьер хочет, чтобы во главе Общей службы безопасности стоял человек, который будет действовать в его интересах. Вот почему он увольняет главу ШАБАКа, чтобы назначить на этот пост своего лоялиста.

Что касается слов Надава Аргамана, то несколько раз оказывалось, что я хвалил позицию ШАБАКа и отстаивал ее, в то время как премьер-министр ее критиковал. Однажды вышло так, что между тем, о чем сказал мне руководитель профессионального управления ШАБАКа, и тем, что глава ШАБАКа говорил Нетаниягу, была разница. И Нетаниягу сказал мне тогда: "Таков ШАБАК: они всегда говорят двумя голосами". То есть лгут. Я думаю, эти слова отражают его мнение о руководстве службы.

Профессор Арад знает, о чем говорит: на своих предыдущих должностях он занимался именно задачами, связанными с предупреждением войны. Он ушел с государственной службы 13 лет назад, но поддерживает постоянный контакт с коллегами.

- В мое время, - говорит он, - на заседаниях Совета национальной безопасности постоянно поднимались вопросы, связанные с Газой. Еще в декабре 2009 года наша политика в секторе оценивалась как очень сложная, которую необходимо изменить. Совет провел масштабную работу со всеми структурами системы безопасности, включая армию, разведку и судебную систему, чтобы предложить альтернативы.

- Бывали случаи, когда вы предлагали альтернативы, но они не были приняты?

- Было требование внести изменения в экономическую политику, например, смягчить условия для жителей Газы, но должностные лица, занимавшиеся Гиладом Шалитом, заявили, что было бы немыслимо, чтобы мы оказали помощь жителям, пока в Газе находится похищенный солдат, и его удерживают, игнорируя гуманитарные соображения. И мы приняли их мнение.

- А что изменилось сегодня?

- Сегодня Совет не инициирует подобные вещи - его статус понижен, полномочия сокращены, он не выполняет свои обязанности так, как того требует закон, и в некотором смысле является лишь исполнителем просьб премьер-министра. За несколько дней до 7 октября я с несколькими друзьями из протестного движения пришел к дому нынешнего главы Совета нацбезопасности Цахи Анегби. Я сказал ему: "Обращаюсь к вам как к коллеге. Вам предоставили возможность служить на этой должности в один из самых сложных периодов нашей истории с точки зрения угроз безопасности Израиля. Военная разведка говорит о большой региональной войне, и нет нужды преувеличивать то, что происходит в секторе Газы, Ливане и Сирии с иранским и российским присутствием. Земля бурлит и на "территориях". И знаете, что ответил Цахи? "Я не согласен ни с одним вашим словом, все идет прекрасно". Позже я встретился с ним в кафе - передо мной был человека полностью оторванный от реальности. Это произошло через несколько дней после того, как Нетаниягу вернулся с Ассамблеи ООН, где произнес речь о Новом Ближнем Востоке, о торговых путях из Индии, о сотрудничестве с Саудовской Аравией. И ни слова об опасностях и угрозах, только самодовольство и высокомерие.

- Вы долгое время были советником Нетаниягу. Что изменилось в нем с тех пор?

- В свой первый срок он работал как положено - не принимал решений, противоречащих закону. Он позволил мне исполнять свои обязанности так, как требовалось. Но во второй срок, когда я стал главой Совета национальной безопасности, Нетаниягу начал действовать вопреки закону. Например, в августе 2010 года он решил атаковать Иран и приказал армии подготовить такой вариант во время учений. Тогда начальник генштаба, главы "Моссада" и ШАБАКа отказались: "Это противозаконно, вы не утверждали данное решение на заседании кабинета министров". Я сказал ему то же самое и добавил, что он совершил и другие противозаконные действия, включая инцидент с судном "Мави Мармара", когда без участия ответственных сторон, например, министерства иностранных дел, принял поспешное решение, которое переросло в международный кризис. Поэтому я подал заявление об отставке.

- Какое впечатление произвел на вас его стиль руководства?

- Нетаниягу с трудом принимает решения. В кризисных ситуациях, которые обычно являются самыми сложными и в которых проявляются качества лидера, у него очень проблемная модель поведения. Это всегда проявляется на первом этапе, когда он паникует и теряет самообладание. На втором этапе, поскольку он напуган, он увеличивает степень угрозы и раздувает ее, делая опасность более серьезной, чем она была изначально. Во время пожара на Кармеле он сказал мне, что боится, что огонь охватит половину страны. Это было, когда мы летали туда на вертолете и видели очаги пожара сверху. Позже он попросил у американского президента пожарные и спасательные самолеты и сказал ему, что без них огонь охватит Хайфу.

- Что плохого в том, чтобы немного преувеличить, чтобы ускорить помощь?

- Преувеличивать в своем окружении - нормально, вреда не будет. Но когда он говорит это президенту Соединенных Штатов, у которого есть спутниковые фотографии пожара и который знает правду, это звучит, как обман и разрушает доверие.

- Если бы Нетаниягу разбудили в ночь с 6 на 7 октября, могла бы его паника заставить его действовать, поднять силовые структуры и изменить ход событий?

- Если бы его разбудили, он бы, скорее всего, сказал: "Мне нужны уточненные сведения", можно предположить, что он сказал бы "Я не собираюсь снова идти спать, я хочу быть в курсе событий и участвовать в обсуждениях". Может быть, полученная информация не устроила бы его и он потребовал вмешательства соответствующих структур. Возможно, тогда стало бы понятно, что идет атака. Если бы он вмешался, это могло улучшить нашу ситуацию.

Армии и ШАБАКу потребовались год и пять месяцев, чтобы опубликовать результаты расследования резни 7 октября. Высокомерие, слепота, разобщенность между различными органами были представлены общественности без личных выводов, без принятия ответственности, без увольнений и других оперативных шагов. Узи Арад тщательно изучил результаты расследований.

- Провал допустили все системы. Не было сбора информации о действительных намерениях ХАМАСа. Армия и разведка не знали, что что-то готовится, тревогу подняли только тогда, когда появились явные признаки нападения. Превосходство интеллекта принадлежало в данном случае Синуару. Главная задача, стоящая перед разведывательной организацией, - не допустить ситуации, в которой страна будет застигнута врасплох, а Синуар застал нас врасплох самым жестоким образом.

- Что, на ваш взгляд, стало причиной провала разведки?

- В основном то, что у нас не было ни одного источника информации в руководстве ХАМАСа. В своем отчете ШАБАК признается, что не имел оперативной информации. Проблема в том, что когда премьер-министр разрабатывает стратегию по отношению к противнику, ему необходимо опираться на качественную развединформацию. В отчете ШАБАК однозначно заявляет, что у него не было таких сведений.

- Как это возможно?!

- А так, что разведка согласилась с мнением Нетаниягу о том, что ХАМАС сдерживается. Но мы должны спросить АМАН и ШАБАК: "У вас самих были какие-то надежные сведения, кроме указаний сверху?" Вопросы, которые должна задать государственная следственная комиссия, таковы: "Господин премьер-министр, вы запрашивали, выясняли, получали разведывательные материалы, чтобы обосновать ими свое восприятие безопасности? И каковы были у разведки источники информации, на которых она основывала свое видение ситуации?"

- А как насчет армии?

- Армия тоже совершала профессиональные ошибки, а те, кто предупреждал о них, были с высокомерием отстранены. Наблюдательницы упорно докладывали о происходящем, а им говорили: "Вы фантазируете". Их рапорты отвергли, как чепуху. Расследования приводят к выводу, что ЦАХАЛ не учел сценарий внезапного нападения. Нам стоит остановиться и на терминологии. Например, такое предложение: "Армия обороны Израиля осознавала свое превосходство в разведке". Превосходство - это сильное слово, очень редко употребляемое в мире безопасности. В лучшем случае используется слово "преимущество". Тот факт, что ЦАХАЛ испытывал чувство превосходства, указывает на образ мышления, приписываемый себе профессионализм, высокомерие. Но разве военнослужащие не должны быть скептиками и постоянно спрашивать себя, что скрывает от нас враг, а не вести себя так, будто он все и так знает?

- Неудачей следует назвать не только отсутствие информации, но и бои в тот день.

- Армия потерпела неудачу в подборе кадров в разведывательное управление, а затем в боевых действиях. Потому что оказалось, что ее оборонительная концепция зиждилась на сдерживании, она не подготовила оборону на случай широкомасштабного нападения. Это произошло из-за халатности, культуры "авось", нарушений организационной структуры, отсутствия связи и отсутствия сведений. Утром 7 октября армия посчитала, что угроза нависла в другом секторе, и перебросила силы в центральный регион. Затем они подумали, что угроза придет с севера, и ВВС действовали соответственно. Армия отставала, теряла самообладание, у всех была разрозненная информация, и это привело к полному краху систем.

- Разве ЦАХАЛ не считается сильной и качественной армией?

- Армия, хорошо это или плохо, является зеркальным отражением народа. Мы во многом хороши и во многом плохи. Мы отлично умеем себе льстить. Думаем, что мы гении, но как на практике не способны создать дорожную систему без пробок, так не способны защитить пограничный забор от прорыва. В армии, как и в государственной службе, есть качество, но есть и коррупция. У нас были славные сражения, и были сражения, которые мы проиграли. В общем, нам нужно исправлять, улучшать и извлекать уроки. Посмотрите на 1973 год и сделайте выводы о 2023-м.

- Возможно ли это без комиссии по расследованию?

- Ее необходимо создать. Общественность этого ждет. Произошло событие катастрофического масштаба, какого не было с момента создания государства, и мы, естественно, хотим понять, как такое произошло. Это объяснение важно для нас самих, особенно когда речь идет о таком позоре, когда выдающееся государство, мировой лидер в области хайтека терпит неудачу в том, в чем не должно было потерпеть. Мы не усвоили урока прошлого и потому проиграли. Следственные комиссии были созданы для гораздо более мелких прошлых неудач. Когда рухнул фондовый рынок, была создана следственная комиссия. Следственная комиссия была создана для событий в Сабре и Шатиле.

- Правительство заявляет, что госкомиссия по расследованию создана не будет, даже предпринята попытка принять соответствующий закон.

- Нынешнее правительство способно менять законы только в своих интересах. Оно давно перешло все красные линии и пойдет на любые уловки, лишь бы не допустить создания следственной комиссии, потому что премьер-министр и другие министры не хотят, чтобы их участие в этом позоре было изучено.

- Нетаниягу и министры его правительства утверждают, что выступают против следственной комиссии из-за опасений, что она будет действовать предвзято, поскольку ее членов назначает председатель Верховного суда

- Насколько предвзятыми будут члены комиссии? Члены комиссии выбираются на основании их авторитета в связи с рассматриваемым вопросом. Когда назначали членов комиссии Груниса, назначали людей на основе их авторитета и понимания в вопросах о подводных лодках. На этот раз проблема заключается в провале разведки и военных, поэтому вполне вероятно, что президент назначит высокопоставленного военного деятеля и высокопоставленного деятеля из сферы разведки, а также кого-то с юридическим и академическим образованием. Насколько предвзятыми он может сделать этих людей?

- "Ликуд" попыталась разработать законопроект о создании правительственной комиссии.

- Есть логика в требовании, чтобы орган, расследующий такой общественной значимый вопрос, не был политически предвзятым. После 11 сентября в США был создан следственный комитет, в который вошли по пять представителей Демократической и Республиканской партий. В нашем случае было бы хорошо соблюсти подобный баланс. Если вы хотите использовать существующий механизм, а я "за", то нужно убедиться в том, что одна половина комиссии состоит из сторонников действующей власти, а другая - из сторонников оппозиции, и все они высочайшие профессионалы. Проблема в том, что на данный момент ни глава правительства, ни министры не готовы к созданию такой комиссии.

Арад работал с Нетаниягу 15 лет. Благодаря своему близкому знакомству с премьер-министром он с грустью и недоверием наблюдает за ходом войны и решением проблемы заложников.

- Премьер-министр управляет войной не из чисто военных соображений, а из соображений сохранения коалиции и своего политического выживания, - твердо заявляет он. - Этого не должно быть, поскольку это приводит к внутренним разногласиям не только между частями народа, но и внутри армии и руководителями силовых структур .Члены переговорной группы по вопросу заложников также заметили, что премьер-министр не ставит их возвращение в приоритет, а действует вопреки тому, что можно было бы сделать, если бы это было конечной целью. Биби блефует, когда речь заходит о заложниках. Дважды можно было достичь соглашения, но этого не произошло, хотя Нетаниягу и говорил, что это суперважно, но на практике он преследовал другие цели.


- В отличие от руководителей системы безопасности, премьер-министр не взял на себя ответственность за произошедшее.

- Это неудивительно. Нетаниягу не может смириться с мыслью о том, что несет ответственность, поскольку для него это означает признание полного провала на посту премьер-министра в историческом смысле. Из моей 15-летней работы с ним я могу объяснить, насколько велико было бы его разочарование, возьми он на себя такую ответственность. Начиная свою карьеру, он не думал, что станет премьер-министром. Он вошел в общественную жизнь только тогда, когда был убит его брат Йони. Но когда он достиг высокого поста, то всегда говорил, что миссия его жизни - иранская угроза. Он считал себя авторитетом в сфере безопасности. И если сейчас он возьмет на себя ответственность за самый большой в истории Израиля провал в сфере безопасности, это будет признанием того, что он потерпел поражение в битве с терроризмом на собственной территории.

Человек, который представлял себя знатоком борьбы с мировым террором, закончил свою карьеру в момент, когда местный террорист так болезненно провел его. Человек, который утверждал, что первым распознает угрозы, не заметил ее за своей собственной дверью, и обманывался, полагая, что ему удалось ее сдержать. Лидер, обещавший устранить иранскую угрозу, оказался втянутым в войну, в которой Иран впервые напрямую атаковал Израиль.

Нетаниягу всегда считал себя премьер-министром, которому удается обеспечить безопасность народа. Это давало легитимность его долгому правлению. Однажды интервьюер спросил, каким бы он хотел, чтобы его запомнили, и Нетаниягу ответил - как защитника Израиля. Было очевидно, что он говорит так от всего сердца и считает себя именно таким человеком. Вот почему он не может уйти со сцены истории ответственным за провал 7 октября. И вот почему ведет эту затянувшуюся войну, пытаясь свалить всю вину за провал на армию и ШАБАК. В то же время он забывает, что несет ответственность как премьер-министр, которому напрямую подчиняются и ШАБАК, и "Моссад", и АМАН. Если они терпят неудачу, то он тоже несет ответственность. С другой стороны, Нетаниягу уполномочен назначать и увольнять главу ШАБАКа на основании того, что возглавляемая им организация обнаружила серьезные недостатки.

Профессор Узи Арад в настоящее время координирует работу "Форума большой стратегии".

- Если рассматривать нас в масштабах истории сионистского движения, - с сожалением отмечает профессор, - то мы находимся в плачевном состоянии. Даже если наши разведывательные службы улучшат работу, а армия проведет соответствующие реформы, лучше не будет, пока не произойдут изменения в лидерстве страны. Израиль страдает от дефицита руководства. В какой-то момент Нетаниягу уйдет со сцены, но я не вижу людей с высоким общественным статусом и лидерскими качествами, которые могут сменить его. Во многом он остается на своем посту из-за слабости оппонентов.

Источник: Маарив

Сокращенный перевод: Яков Зубарев