В 1812 году Наполеон вторгся в Россию во главе самой большой и сильной по тем временам армии. Франция была тогда наиболее могущественной страной Европы. Наполеон дошел до Москвы, но русские отказались сдаваться, и французская армия, испытывающая недостаток в снаряжении и припасах, была вынуждена отступить, а русские преследовали ее до французской столицы.

В этом бегстве она потеряла почти 80% своей мощи. Это поражение стало началом конца Наполеона: через три года он был сослан англичанами на остров, где и провел остаток своих дней. Франция распрощалась с империей и с тех пор так и не вернулась к прежнему военному величию.

Это резонный урок: применение даже самой большой силы может закончиться катастрофой, если ты ставишь перед собой недостижимую цель. Это случилось, к примеру, с нами во время Первой Ливанской войны. В ответ на палестинский террор тогдашнее правительство "Ликуда" во главе с Менахемом Бегином начало войну в июне 1982 года. Она преследовала несколько целей: смену режима в Ливане, создание симпатизирующего Израилю христианского правительства, а также, по некоторым версиям, изменение облика Ближнего Востока.

Подписывайтесь на наш телеграм-канал

Однако единственным ее достижением стало изгнание из страны Ясера Арафата и его ссылка в Тунис. Остальные цели достигнуты не были, и цена войны оказалась слишком высокой. В Ливане был назначен сочувствующий нам президент Башир Джумаэль, но он сразу был убит, а в Израиле усилилось давление на правительство с целью прекращения войны.

Менахем Бегин был морально сломлен тяжелыми потерями и выводами комиссии по расследованию резни, учиненной христианскими фалангами в Сабре и Шатиле (комиссия установила, что Бегин не говорил правду). Он прекратил политическую деятельность, подал в отставку и ушел с публичной сцены.

А в Ливане начала процветать шиитская "Хизбалла", разработавшая метод использования террористов-смертников. В одной из ее операций террорист взорвал себя в здании израильской военной администрации в Тире, в результате чего погиб 91 человек, из них 33 военнослужащих ЦАХАЛа и 34 - МАГАВа.

Армия обороны Израиля, которая во время войны дошла до Бейрута, поэтапно отступила к полосе безопасности, а в 2000 году премьер-министр Эхуд Барак решил эвакуировать и ее.

Нет необходимости распространяться сейчас о постыдном выводе войск, напоминавшем скорее бегство и включившем в себя отказ от наших союзников в лице ЦАДАЛа - Армии Южного Ливана. Израиль вернулся к своим границам, а шиитская террористическая организация практически захватила Ливан.

Так мы наблюдаем ситуацию, в которой использование силы оказывается разрушительным для тех, кто ее использует. Но бывают и обратные ситуации, когда применять силу необходимо, а неиспользование ее может быть опасным.

Примером последнего является позорное Мюнхенское соглашение, по которому Англия и Франция капитулировали перед Гитлером, позволив ему взять под контроль часть Чехословакии. Отказ от применения силы в том случае потребовал в скором будущем применения еще большей силы и стоил жизни десяткам миллионов людей.

Другим подобным примером является развитие событий после ухода Израиля из зоны безопасности в Ливане. Вывод наших войск сопровождался заявлением Барака о том, что он жестко отреагирует на любой ущерб, причиненный в дальнейшем "Хизбаллой". Однако на деле Барак выбрал политику сдерживания, то есть избегания ответа на агрессию, и Биньямин Нетаниягу перенял эту политику.

Еще одним примером является захват ХАМАСом в 2007 году сектора Газы. Тогда возникла острая необходимость уничтожить царство террора, представляющее для Израиля стратегическую опасность. Было понятно, что чем дольше будет откладываться операция, тем выше будет ее цена.

Перед выборами 2009 года Нетаниягу пообещал свергнуть власть ХАМАСа, но вместо этого сделал противоположное: начал укреплять власть ХАМАСа и выплачивать ему деньги в виде катарской наличности. Мы заплатили за это тысячами погибших, сотнями похищенных и огромным экономическим ущербом.

Два государства

Наши враги тоже допускают немало ошибок в применении силы. Пример этому - Хасан Насралла. Использование террора принесло ему, как он полагал, большие дивиденды. В октябре прошлого года он начал обстрел Израиля в знак солидарности с ХАМАСом. Опьяненный "успехами", он не знал, когда остановиться и каковой может быть цена, которую придется заплатить ему, его организации и Ливану в целом.

Тут стоит отметить, что результаты использования чрезмерной силы становятся порой очевидными в течение короткого времени, но иногда проявляются лишь спустя годы.

После Шестидневной войны Израиль аннексировал Восточный Иерусалим и близлежащие районы, включая лагеря беженцев, предоставив гражданские права его жителям. Можно, конечно, спросить, почему, если мы на это пошли, то не аннексировали заодно Хеврон и Гуш-Эцион и оставили мечеть Аль-Акса под контролем Иордании.

Когда в 1979 году Бегин подписал мирное соглашение с Египтом, Израиль оставил всю огромную территорию Синайского полуострова, включая основанные там еврейские поселения, армейские лагеря, аэропорты и прочую созданную нами на песках инфраструктуру (кстати, когда правые критикуют левых за "пораженчество", то забывают упомянуть об этом уходе, самом масштабном из всех). Но почему при этом сектор Газы остался тогда в наших руках и почему мы, в конце концов, покинули его в 2005-м?

Можно проанализировать оправданность каждого из этих шагов, которые сегодня нередко подвергаются яростной критике правых ораторов. Но можем ли мы действительно удерживать всю территорию от Бейрута до Суэцкого канала? Не станет ли цена удержания этих территорий слишком тяжелой для нашей страны и нашего народа?

Сегодня у нас сейчас есть возможность удержать сектор Газы, и мы должны это сделать. Однако ясно, что мы не можем находиться там продолжительное время, и чем скорее мы передадим сектор подходящему органу власти, тем лучше.

При этом ясно, что невозможно создать альтернативное ХАМАСу правительство без участия палестинского руководства. Нетаниягу и его соратники выступают против, а мы тем временем увязли в войне. Идея той самой продолжительной войны в истории современного Израиля заключается в том, что наша военная мощь ответит на все вопросы: враг будет уничтожен или сдастся. К сожалению, никакого политического решения проблемы пока не предвидится.

И это возвращает на повестку дня вопрос о палестинском государстве. В этой связи стоит отметить, что катастрофа 7 октября произошла не по вине палестинской администрации. Катастрофа произошла именно из-за попытки Нетаниягу предотвратить создание такого государства, усилив ХАМАС.

Поселенческая деятельность на Западном берегу тоже отражает попытку предотвратить создание палестинского государства. Но вопрос в том, имеем ли мы право аннексировать эту территорию косвенно, посредством поселений и без предоставления прав палестинцам - шаг, на который мы не осмелились пойти даже на пике своего могущества после победы в Шестидневной войне?

На мой взгляд, вопрос создания палестинского государства заключается не в том, хорошо это или плохо для Государства Израиль. Вопрос в том, есть ли у нас достаточно сил, чтобы предотвратить его создание. В краткосрочной перспективе это, возможно, в наших силах. Нетаниягу делал это много лет, но 7 октября мы, к сожалению, увидели результат. В долгосрочной перспективе возможность предотвратить создание палестинского государства будет иметь еще более высокую цену.

В мире нет ни одной страны, признавшей аннексию Восточного Иерусалима, в их числе даже США, которые согласились перенести свое посольство в Иерусалим, но только в западную часть города. Недавно нам сообщили, что отличную израильскую команду исключили из участия в юношеской олимпиаде по информатике. Скандал и мерзость, конечно, но это не утешает. В других видах спорта такого еще не наблюдается, но риск существует. Наши научные связи пострадали. Наши лучшие друзья, в том числе Британия, Франция и Италия уже налагают эмбарго на поставки нам оружия.

Запрос ордера на арест Нетаниягу и Йоава Галанта находится на рассмотрении Гаагского трибунала, и мы не в состоянии остановить этот процесс. Но признание нами необходимости создания палестинского государства может изменить международную ситуацию.

Израиль может заявить, что создание такого государства продлится несколько лет, в течение которых мы сможем влиять на ситуацию в сфере безопасности, включая демилитаризацию, образование и борьбу с терроризмом. Данный процесс, на мой взгляд, уменьшит иранскую опасность больше, чем любая бомба или военный удар с нашей стороны. Потому что использование силы должно быть оправдано достижимостью цели.

Источник: Маарив

Перевод: Яков Зубарев