Адам Шнир провел пять лет рядом с премьер-министром Голдой Меир. В качестве главы службы ее безопасности он застал самые сложные периоды жизни еврейского государства - убийство израильских спортсменов на Мюнхенской Олимпиаде в сентябре 1972 года, Войну Судного дня и драматическое заседание кабинета министров в октябре 1973-го, на котором Голда объявила о своей отставке. Адам Шнир, сопровождавший премьер-министра почти каждую минуту ее жизни, делится воспоминаниями и мыслями о своей службе на этом ответственном и деликатном посту.

24 марта 1969 года в Хайфе скончался легендарный мэр, один из лидеров партии МАПАЙ Аба Хуши. Голда Меир, неделей раньше сменившая на посту главы правительства ушедшего в мир иной Леви Эшколя, должна была принять участие в похоронах Хуши. К этому времени была уже сформирована новая группа ее охраны, которую возглавил 27-летний хайфчанин Адам Шнир, охранявший Эшколя. Вот только Голда больше доверяла своему пожилому водителю Гутману, который возил ее с самого основания государства на стареньком "шевроле". После похорон Хуши ее спросили, с кем она отправится в обратный путь. "С Гутманом", - ответила она, и колонна машин двинулась на юг, к Тель-Авиву. Однако в районе Атлита Шнир заметил, что "шевроле" Голды начал "заикаться", потом и вовсе остановился на обочине шоссе. Гутман сообщил Шниру, что машина заглохла, и тот предложил премьер-министру пересесть в другую. Уже сидя в комфортабельном правительственном "плимуте", она постоянно уточняла у Шнира, что с Гутманом и как он доберется до дома.

- Это был решающий для меня момент, - вспоминает ныне 81-летний Адам Шнир. - Голда Меир поняла, что я ей нужен, что мы все ее охраняем. Мы зашли за ней в квартиру на улице Барон Хирш в Рамат-Авиве, и она спросила меня: "Ты заедешь за мной утром?" С этого момента она больше не искала Гутмана.

Статный и крепкий, будто с тех пор не прошло 55 лет, Шнир улыбается, говоря о тогдашнем отделе кадровой безопасности ШАБАКа:

- Когда я начал там работать после Шестидневной войны, то был единственным сотрудником, занимающимся личной охраной премьер-министра. В конце 60-х годов проблемы безопасности относились, прежде всего, к вражескому окружению арабских стран, вопросу личного телохранителя для лидера государства уделялось сравнительно мало внимания. Существовал так называемый командир отряда безопасности, и это был я. Лишь после того, как террористы проникли в здание нашего посольства в Бангкоке, у нас решили создать особое подразделение безопасности, которое приобрело со временем значительный масштаб.

- С какими угрозами вы сталкивались в тот период?

- Перед лицом потенциальной угрозы мы - последний барьер в обеспечении безопасности премьер-министра. Если злоумышленник, обойдя наши разведывательные службы, все-таки добрался до нас, а мы промахнулись, - грош нам цена. У меня, конечно, уже был опыт работы в охране Леви Эшколя, и мы получали угрозы от самых разных людей. Были злобные письма, были психически больные или неуравновешенные люди, были крики, опасные приближения, попытки прорваться на массовых мероприятиях. Был даже случай с гранатой, брошенной в 1957 году из гостевой комнаты в Кнессете. Тогда Голда и Бен-Гурин получили ранения шрапнелью в ноги. Одно из правил, которые мы усвоили на этой службе, - мы не болтаем и не сплетничаем. ШАБАК охраняет семь-восемь наиболее важных лиц государства, и с годами ты учишься быть "мухой на стене". Все слышишь, но сам молчишь и никому ничего не рассказываешь. Я был знаком с Голдой по ее встречам с Эшколем. Для меня она олицетворяла собой не самый приятный образ, и когда ее выбрали премьер-министром, передо мной встал выбор - уносить ноги, уйдя со службы, или принять новый "объект" как данность.

- Что так заставило вас волноваться?

- Обеспечение безопасности мужчины - целая доктрина, но это мне знакомо, я этим уже занимался. Охрана же премьера-женщины, к тому же пожилой и нездоровой, - нечто иное, но мне почему-то дали эту должность, посчитав, что по характеру я более других подхожу для такой женщины. Я слыл спокойным, хладнокровным, легко сходящимся с людьми. Правда, насколько я знаю, сама Голда не была поначалу рада мне и моим людям. Главе ШАБАКа Йосефу Хармелину она заявила: "Они мне не нужны, у меня есть Гутман и его "шевроле".

Тем временем Шнир узнал расписание рабочего дня Голды и познакомился с ее личной помощницей Лу Кидер, сотрудницей МИДа, родившейся в Париже в семье эмигрантов из России. Кидер была на 15 лет моложе Голды, но ее знание французского - тогда языка израильской дипломатии позволило ей сопровождать премьер-министра во время ее исторического визита в Советский Союз, включая встречу с московскими евреями в московской Большой синагоге.

- Лу стала одним из моих лучших друзей. Как истинная француженка она любила вино, и когда я предлагал ей воды, шутила: "Вода предназначена для мытья ног". Когда в 2006 году Лу умерла в возрасте 93 лет, она, не имевшая детей, завещала свое тело науке.

- Где Голда Меир располагалась во время поездки на машине?

- Я сидел впереди рядом с водителем, а она сразу за мной, на заднем сиденье. Ей досталась машина Леви Эшколя. Простая машина, на которой могла ездить любая американская домохозяйка. В Америке в то время президенты ездили на бронированном "кадиллаке" или "плимуте" модели 1968 года.

- Ваша машина тоже была бронированной?

- Безопасной, усиленной.

- Что это значит?

- Не хочу вдаваться в подробности. Возможно, существуют методы, которые недруги используют еще сегодня. Очевидно, что при попадании ракеты сделать уже ничего нельзя, но есть практика защиты от выстрелов, от взрыва мины...

- Что вам запомнилось из первых поездок?

- Однажды мы должны были прибыть в определенное место Тель-Авиве и вызвали туда полицию. Для безопасности мы покинули Иерусалим сильно заранее, и нам нужно было убить час или два в какой-то квартире на улице Беэри. Мы входим в подъезд, доходим до лестницы. Выясняется, что нам нужен третий этаж, но лифта в доме нет. Сомнительное удовольствие для Голды из-за ее проблем с ногами. Однако с трудом, но она поднимается, мы подходим к двери, и она оборачивается ко мне с вопросом: "Ты собираешься войти? Знаешь, что я буду здесь делать? Я буду мерить бюстгальтер".

- Вот так-так!

- Понимаете? И не существует никакой инструкции на этот счет. Я не знаю, войти ли с ней в квартиру, а Лу умирает со смеху. В конце концов, я все же вошел. Но Голда ушла в какую-то комнату, пропала из поля моего зрения, и это очень нехорошо. Но что бы вы делали на моем месте?

Между тем Адам Шнир быстро привык к работе с пожилой женщиной-премьером. Голде трудно самостоятельно садиться и выходить из машины, иногда она желает прилечь на заднем сиденье, чтобы отдохнуть на подушке и под одеялом, или просит прибавить громкость радио, когда начинаются новости. А как разбудить премьер-министра, если она женщина? Сказать "мэм", а если она не слышит, нежно коснуться плеча или потянуть осторожно за руку?

В домах Голды Меир в Рамат-Авиве и Иерусалиме спальни находились на втором этаже. На первом - небольшая кухня, гостиная и лестница наверх. Шнир провожал ее до самой спальни, и перед расставанием они назначали время утренней встречи. На столе у нее стационарный телефон с ручкой, так что ей даже не приходится набирать номер прямой с ним связи. Но на улице круглосуточно дежурит полицейский - совсем не то, что сегодняшняя охрана вокруг дома премьер-министра.

Адам понял, насколько Голда ему доверяет, когда она попросила его прочесть ей вслух некоторые документы.

- Она мало спала. Однажды спросила, занят ли я, и когда ответил, что полностью в ее распоряжении, она попросила, чтобы я ей почитал. Она носила очки и иногда пользовалась контактными линзами, но ей все равно иногда требовалась помощь. Перед этим Голда спросила, хочу ли я кофе или чай (вечером она обычно пила чай, а днем - десятки чашек кофе). У нас высший уровень допуска секретности, поэтому я могу читать то, что предназначено только для ее глаз. И я читаю документы, поступившие по телетайпу, факсу. Например, прогноз по поводу обесценивания фунта стерлингов. Или назначение министра, генерального директора и даже главы ШАБАКа, который является моим непосредственным начальником.

- Она действительно доверяла вам...

- Как-то мы отправились на встречу с королем Хусейном в Араву. Летели в вертолете вместе с военным секретарем Исраэлем Лиором, главой канцелярии Симхой Диницом и генеральным директором Эли Мизрахи. Приземлились в крепости Масада. Во время беседы Голде понадобилось справить естественные потребности. В 50 метрах от нас - химические туалеты. Час ночи, кромешная тьма. Я стою возле трейлера с фонариком, она выходит, я подаю ей руку, она опирается на меня, и мы идем. Я передаю ей фонарик и молюсь, чтобы она не споткнулась... Было несколько подобных встреч с Хусейном. Он прибывал на своем вертолете и пересаживался в наш, чтобы приземлиться на территории Масады.

- Я помню, что канцлер Германии Вилли Брандт тоже прилетал в Масаду на вертолете, и тот чуть не упал со скалы.

- Я был там. Меня послали с командой, чтобы обеспечить безопасность канцлера. Вертолет приземлился на вал, дверь открылась, но пилот, видимо, не затормозил должным образом, и вертолет начал скатываться. Мы были уверены, что он упадет, но он остановился.

- В недавно вышедшем на экраны фильме "Голда", которую играет удивительно на нее похожая Хелен Миррен, курение премьер-министра доведено до фарса. Голда курит, даже лежа на больничной койке во время одного из сеансов лечения рака крови...

- Это нормально для голливудского фильма (Шнир смеется). Во время войны Голда не была в госпитале. А когда она проходила процедуры, ее сигареты лежали у меня в кармане.

- И что она курила?

- "Честерфилд" без фильтра. Три пачки в день. А я выкуривал по две пачки "Мальборо".

- Вы иногда угощали друг друга сигаретами?

- Мне не нравился вкус "Честерфилда", а мои сигареты она называла "тяжелой травкой". Когда ей напоминали о вреде курения, она отвечала: "Молодой я уже не умру". Но представьте, что происходило в ее машине во время поездок. Она курит, я курю, Лу курит и Симха Диниц тоже. А окна закрыты, потому что в американских машинах работали кондиционеры. Однако наш водитель не курил, и по дороге из Иерусалима его в районе Рамле заменяли другим, потому что ему не хватало воздуха. В конце концов, Голда решила больше не курить в машине.

Близость между Голдой и Шниром выражалась как в деталях, так и в серьезных вопросах. Однажды ей потребовалось полететь в США с визитом, но из-за рождения сына Адам не мог оставить жену. Голда заявила: "Ты не едешь? Тогда я тоже не поеду". Или вот еще что: Голда не могла самостоятельно вставлять в глаза контактные линзы. Лу боялась причинить ей вред, и эту функцию взял на себя Адам. Во время одной из поездок Голды в США ее дочь Сара, живущая в кибуце Ревивим, попросила купить для мужа, мастера по керамике, сушильную печь. Печь купили, погрузили в самолет и в аэропорту Лода перенесли в машину. Голда спросила Шнира, нужно ли ей платить таможенный налог. Тот отправился к представителю таможни, который освободил его от оплаты. Однако Голда потребовала оплатить налог, и таможенник выписал квитанцию. Шнир оформил чек на 200 лир и вспоминает, что через месяц, когда Голда получила ежемесячную выписку из банка, то не увидела списания оплаченного налога и попросила выяснить причину. Оказалось, сотрудник банка не внес чек, поскольку хотел оставить его себе на память с подписью Голды.

Разумеется, жизнь Голды Меир была наполнена не только бытовыми мелочами. Одно дурное событие следовало за другим. В сентябре 1972 года террористы захватили в заложники израильских спортсменов в Олимпийской деревне Мюнхена. Шнир вспоминает то ужасное утро:

- Я был с ней дома в Иерусалиме. В какой-то момент в фойе внизу поставили поднос с бокалами и бутылкой шампанского, поскольку пришло известие, что спортсмены невредимы. Но через пять минут на стойке зазвонил телефон. Я поднял трубку - на другом конце линии был глава "Моссада" Цвика Замир. Он сообщил, что всех убили, и я попросил Голду подойти к телефону. Она встала, подошла, и я увидел, как ее лицо сереет на глазах.

- В упомянутом фильме Голда показана в дни Войны Судного дня мрачной, но контролирующей это ужасное событие. Она работает лучше, чем все мужчины вокруг.

- Ей кто-то сказал, что она - единственный мужчина в комнате, на что Голда парировала, что это не лучший комплимент. Мне важно, чтобы Голду помнили такой, какая она есть. Она не была виновата в упущениях начала войны. Она была премьер-министром и, следовательно, отвечала за них, но виновата ли? Конечно, нет!

- Каковы были ее отношения с тогдашним министром обороны Моше Даяном?

- Я не должен судить их отношения. Между ними была взаимная признательность. Она видела в нем эксперта, отвечающего за госбезопасность. Но за несколько месяцев до войны прошло несколько резервистских призывов, и министр финансов Пинхас Сапир был шокирован суммами, потраченными впустую. А еще Киссинджеру было обещано, что мы не станем атаковать первыми, как сделали это в 1967 году.

- В фильме есть сцена в аэропорту Лода, где Голда стоит возле своей машины с открытыми дверцами и смотрит на самолет, с которого сгружают множество завернутых в израильские флаги гробов с погибшими воинами ЦАХАЛа...

- Она действительно была однажды в Лоде, когда самолет Красного Креста после окончания войны прибыл из Сирии с нашими пленными и ранеными. Мы поднялись на борт, увидели это нелегкое зрелище, а когда спустились по трапу, я увидел, как Голда плачет.

В последний день 1973 года состоялись выборы в Кнессет. С блоком "Маарах" Голда получила 51 мандат: общество еще не осмыслило произошедшее, и она смогла создать правительство. А 11 апреля 1974 года Адам Шнир был с Голдой в Кнессете на заседании фракции "Аводы". Завязалась дискуссия, и в какой-то момент Голда попросила разрешения выступить.

- Она сказала, что слышала, о чем говорят друзья, и им придется продолжать без нее. Потом повернулась ко мне, стоявшему сзади, и скомандовала: "Пошли!" Встала, взяла сумочку и вышла из комнаты. Подошла к лифту, я следовал за ней. Галили бежал за ней и кричал: "Голда, вернись!" Она даже не обернулась.

- Вы знали заранее?

- Нет, но она знала, потому что дала мне уже готовое письмо и сказала: "Отвези его Исраэлю". Ээто Исраэль Йешаягу, председатель Кнессета.

- Как вы думаете, какой самый существенный вклад Голда Меир внесла за время пребывания на посту премьер-министра?

- Я этого не знаю. Она учредила министерство труда, Ведомство национального страхования, ее приоритетом была занятость женщин. Голда налаживала отношения со странами Африки, выбивала поставки вооружений из США, добивалась возможности прямых мирных переговоров с арабскими странами, отвергая требования о предварительных территориальных уступках. Она дала добро на операцию возмездия после теракта на Олимпийских играх в Мюнхене. Война Судного дня - огромная тень на ее карьере. Армия не была готова к началу войны, но Голда вела себя достойно и после публикации рекомендаций комиссии Аграната решила не держаться за пост премьер-министра, хотя в ее адрес критика не прозвучала.

Источник: Маарив

Сокращенный перевод: Яков Зубарев