Два заявления, сделанные двумя политическими лидерами страны в течение суток, с абсолютной очевидностью показывают: как тесно переплелась борьба вокруг юридической реформы с борьбой политических интересов и выгод. Как идеологическая борьба превратилась в политический бренд. Что, кстати, совершенно не означает, что борьба завершилась. Она просто меняет формы.

Заявление для прессы, которое сделал вечером 19 июля глава "Махане Мамлахти" Бени Ганц, было образцом политического искусства. Это был точный посыл избирателям, снайперское попадание в болевую точку противника, и неожиданный для конкурентов шаг. Все, что требуется в политическом поединке.

Ганц призвал к переговорам, показав своим избирателям, что остается "взрослым ответственным". Он, и те, кто писали ему эту речь, ни на секунду не сомневались в том, что "Ликуд" отклонит призыв, и, вероятнее всего, их это полностью устраивало. Картина, на которой Ганц протягивает руку дружбы или, по меньшей мере, демонстрирует готовность к диалогу, а Нетаниягу отклоняет жест доброй воли, очень полезна с имиджевой и электоральной точки зрения для главы "Махане Мамлахти". То, что предложение Ганца было априори неприемлемым для "Ликуда", мало кого беспокоит, особенно среди тех, кому адресовалась речь экс-министра обороны.

Прохлада, чтобы не сказать раздражение, с которой была встречена речь Ганца в оппозиционных кругах, тоже на руку лидеру "лагеря государственников". Любой политик знает, что главное - найти свою нишу. Ганц эту нишу прочно занял и не собирается ее покидать, несмотря на то, что временами его рейтинг пошатывается. Но в окружении Ганца отлично понимают, что сейчас время "государственного подхода", что агрессивность уличного протеста, особенно в той его части, что задевает армию, становится бумерангом.

По всем опросам общественного мнения, большинство израильтян хотели бы завершения длящейся уже полгода саги вокруг юридической реформы. Большинство израильтян хотело бы мирного финала, венцом которого стало бы соглашение в канцелярии президента. По тем же опросам, большинство израильтян категорически против таких мер протеста, как блокирование аэропорта и отказ от участия в резервистских сборах. Речь Ганца содержала оба эти компонента.

Само по себе предложение "Махане Мамлахти" не могло быть приемлемым для "Ликуда". Предложение пойти на невнятные уступки и компромиссы в законе о неприемлемости в обмен на вполне определенное и далеко идущее обещание Нетаниягу не предпринимать никаких односторонних шагов в дальнейшем. "Это не протягивание руки, это выкручивание рук", - назвал в эфире "Кан РЭКА" такое предложение политтехнолог Авив Бушински. Не исключено, что в "Ликуде" сформулировали ответ, отвергающий предложение Ганца, еще до того, как глава "Махане Мамлахти" произнес первое слово.

На протяжении всей недели Нетаниягу и его окружение транслировали твердое намерение утвердить закон об ограничении действия принципа неприемлемости в его нынешней формулировке. Об этом приближенные Нетаниягу говорили в интервью, об этом глава правительства говорил главе "Гистадрута", об этом он же говорил президенту США Джо Байдену. То же самое сказал Нетаниягу вечером 20 июля, обращаясь к нации.

Посыл Нетаниягу прост: мы вели переговоры, мы делали оппозиции предложения, которые она раз за разом отвергала, а затем вовсе покинула стол переговоров, мы проведем закон, а потом попытаемся со всеми договориться, угроза исходит не от нас, а от тех, кто перекрывают шоссе и отказываются от резервистской службы.

Ганц обращается к своим сторонникам и к тем, кто дома у телеэкранов пытаются понять, что происходит. Нетаниягу обращается к своим сторонникам и к президенту США. Оба хотят, чтобы наступило 31 июля, и завершилась эта сессия Кнессета. Летом законов не принимают, можно будет перевести дух, осмотреться. Можно будет набраться сил и идей.

Уходящую неделю противники правительства могут записать себе в актив. Вряд ли кто-то всерьез рассчитывал остановить продвижение закона о неприемлемости. Но, не сумев остановить законопроект на пути ко второму и третьему чтениям, оппозиция смогла сформировать фактор сдерживания, который некоторые называют шантажом и запугиванием. В коалиции отчетливо поняли, насколько сложно будет продолжать реформу в одностороннем порядке. Если закон о принципе неприемлемости, идею которого разделяют Лапид, Саар, Ганц, и по поводу которого стороны были близки к договоренности в президентской канцелярии, приводит к хаосу, который мы видели на этой неделе, а также к тому, что резервисты от угроз отказаться ходить на сборы, переходят к делу, можно представить, что начнется, если коалиция действительно попытается в одностороннем порядке изменить состав комиссии по выбору судей.

"Нетаниягу опасается только двух элементов протеста - резервистов и американцев. Все остальное он готов пережить", - сказал мне один их активистов движения "Ахим ла-нешек" по имени Хен. На этой неделе глава правительства столкнулся с последствием обоих этих факторов. Появились первые резервисты, объявившие об отказе от дальнейшей резервистской службы. Да, их пока совсем немного, да большинство подписантов писем об отказе все еще используют слово "если", но Рубикон уже перейден. Появились первые отказавшиеся ходить на сборы, некоторые из них заявили, что это решение окончательное. "Даже если через два месяца начнется война, я не приду", - сказал один из них в интервью "Галей ЦАХАЛ". В армии поспешили заявить, что тенденция не угрожает боеготовности армии. Пока не угрожает, и ключевое слово пока.

Нетаниягу следит за происходящим с растущей тревогой, и его выпады против отказников и призывающих к отказу - это не только политическая тактика. Нетаниягу действительно встревожен и не менее, чем самой ситуацией, глава правительства обеспокоен необходимостью, которая возможно вот-вот возникнет, выбирать между продолжением политики, ставящей под угрозу боеспособность армии, и капитуляцией перед шантажом со стороны военных в лагере противников реформы. Второй вариант не только положит конец реформе, что вызовет раздражение сторонников премьера, но и продемонстрирует утрату им контроля.

Несмотря на это, сомневаться не приходится: как только речь зайдет о реальной угрозе армии, Нетаниягу даст задний ход. "Премьер-министр тверд как никогда в своем решении провести закон", - сказал на этой неделе Бецалель Смотрич. "Нетаниягу остановится в тот момент, когда почувствует, что ущерб для армии слишком существенен", - заявляют в окружении министра обороны Галанта. В "Ликуде" полагают, что одной из причин, по которой Галант не требует остановить процесс реформы, заключается в том, что глава оборонного ведомства полагается на то, что Нетаниягу сумеет вовремя остановиться. Так или иначе, можно предположить, что после утверждения закона о неприемлемости новые группы резервистов объявят об отказе.

Влияние происходящего в Израиле на отношения с США также проявилась на этой неделе. С одной стороны, президент Ицхак Герцог, а не премьер Биньямин Нетаниягу, посетил Овальный кабинет Белого дома и выступил перед двумя палатами Конгресса. Не менее тридцати раз конгрессмены и сенаторы прерывали аплодисментами речь главы еврейского государства. Помимо проявления уважения к президенту как фигуре, был в этом и определенный элемент демонстрации. Герцога в США и не только рассматривают как едва ли не единственного, кто способен вывести ситуацию в Израиле из угрожающего катастрофой штопора. Можно предполагать, что Нетаниягу такой овацией сегодня встречен не был бы. В то время, как Герцог находился в пути в США, Байден позвонил Нетаниягу. В Белом доме отлично понимают, что каким бы ни было отношение к премьер-министру Израиля, решения принимает он и работать с ним. До сих пор неясно, что именно пообещал Нетаниягу Байдену: не делать односторонних шагов или постараться их не делать, прийти к соглашению или стремиться к соглашению. "100% успеха или 100% усилий", - как говорил в свое время Ясир Арафат. Очевидно, чего ждут американцы. Вопрос, что пообещал Нетаниягу. И готов ли он сдержать обещание.

Сейчас все понимают, что нужно пережить следующую неделю - и, по возможности, мирно. Начиная с воскресенья, Кнессет будет обсуждать закон о неприемлемости и голосовать за него. В тот же день состоится демонстрация сторонников реформы. На сей раз ее решили провести на поле соперника, то есть на улице Каплан в Тель-Авиве. Противники реформы обещают дополнительную эскалацию протестов. Но если исходить из того, что все кончится более или менее мирно, возникнет вопрос "Что дальше?" В коалиции уже звучат голоса с призывом изменить тактику проведения реформы. Так, например, в "Дегель а-Тора" намекают, что нынешний путь не привел ни к чему, кроме антагонизма. "Необходимо пересмотреть всю систему", - говорится в статье "Ятед Неэман", печатного органа "Дегеля". Впрочем, возможно, речь идет лишь о давлении на руководство коалицией в вопросе о законе о призыве.

В то же время, Итамар Бен-Гвир отнюдь не скрывает, что его аппетит разыгрался во время еды. "При всем уважении к закону о неприемлемости, это только закуска перед трапезой", - сказал он.

Какая сторона возьмет верх? Ответ на этот вопрос напрямую связан с вечным вопросом израильской политики - "Чего хочет Биньямин Нетаниягу?"

Это в большой степени и определит дальнейшие шаги оппозиции. Хотя основные векторы там уже определены. Ганц - за мир и переговоры, Либерман - за отделение религии от государства, Михаэли - за максимальное отдаление праймериз в партии "Авода". Лапид продолжает искать свое место в этом пазле.