Сегодня все пытаются оценить и предсказать последствия четверговой демонстрации правых в Иерусалиме. Занятие столь же заманчивое сколь и бесперспективное. В этой задаче слишком много переменных.

Биньямин Нетаниягу не хочет реформы без соглашения с оппозицией. Строго говоря, он вообще не хочет реформы, но раз уже ему ее навязали Левин и Ротман, он готов пойти с ними только в том случае, если будет достигнуто соглашение у президента. Нетаниягу реально напуган демонстрациями на Каплан и не видит смысла терять рейтинг ради того, во что изначально не очень верит.

Шанс на достижение соглашения у президента по реально спорным вопросам, невысок. Договориться о том, что 2х2=4, а Основные законы будут приниматься особым большинством после чего БАГАЦ не сможет их отменить, невелика мудрость. Соглашения об изменении состава комиссии по выбору судей, без которого вся реформа не более, чем онанизм, достигнуть вряд ли удастся, равно как и соглашения о законе о преодолении вето БАГАЦа. И довольно скоро перед коалицией встанет выбор: объявлять о провале переговоров и продвигать реформу в одностороннем порядке, искать объяснение для своего "бэйса", почему ничего не будет или подписывать соглашение по какому-нибудь маленькому пункту или параграфику реформы и торжественно объявлять юридическую систему реформированной. Нетаниягу очень не хочет идти на первый вариант, с радостью согласился бы на третий, без радости, но готов был бы на второй. Решение он будет принимать, исходя из двух факторов, на каждый из которых он вряд ли может повлиять.

Первое - твердость консервативного фланга его коалиции. Тех, кто участвовал в организации митинга в минувший четверг в Иерусалиме, вполне достаточно, чтобы обвалить коалицию, и судя по опросам, поставить точку на политической карьере Биньямина Нетаниягу. Но Ярив Левин формирует свой лагерь в "Ликуде", и он отлично знает, что в его партии не жалуют тех, кто обваливает собственного премьер-министра. Ликудники сладострастно портили кровь Шарону до и после размежевания, и то не решились сбросить его, и не уйди он в "Кадиму", остался бы лидером "Ликуда". Левин все это знает и торопиться не будет. Даже если министр юстиции подаст в отставку, увидев, что реформа похоронена, он вероятнее всего останется лояльным депутатом от коалиции.

Смотрич и Бен-Гвир - история иная. Они понимают, что без каких-либо достижений в области реформы юридической системы, не смогут посмотреть в глаза избирателям, и будут требовать от Нетаниягу реальных шагов в этом направлении. В случае отказа, возможно не пойдут на немедленный и инициированный ими развал правительства, но у министра финансов и министра национальной безопасности, имеющих в сумме 15 мандатов, есть достаточно средств, чтобы сделать существование правительства и коалиции невозможным.

Второй фактор - оппозиция. Нетаниягу хорошо помнит травму 1998 года, когда он подписал соглашения в Уай, получил обещание "сети безопасности" от Эхуда Барака, и эта сеть прекратила свое существование еще до того, как премьер вернулся в Израиль. Правые отказались поддерживать его коалицию, левые спасать не стали. Дальнейшее хорошо известно. Нетаниягу отлично извлекает уроки, поэтому на сей раз он рискнет сделать то, чего не делал полтора десятилетия - пойти на конфликт со своим лагерем только в том случае, если получит конкретные обещания. Например, договорится за кулисами с Ганцем о присоединении к правительству. Проблема в том, что даже если Ганц этого захочет, совершенно неочевидно, что Саар, Элькин, Каана последуют за ним. Приданого, которое Ганц принесет на эту свадьбу, может оказаться недостаточно. Тем более, что уличные демонстрации протеста против правительства будут продолжаться. Демонстрантам на Каплан нужна не казнь реформы, а отставка правительства. И компромисс у президента - любой компромисс - их не устроит, так как дело вовсе не в реформе.

Если Нетаниягу увидит, что лишается поддержки "бэйса" с одной стороны, и не получает спасения от вменяемой части второго лагеря с другой, он может решиться на то, чтобы войти в историю как единственный правый премьер-министр, решивший действительно вступить в конфронтацию с элитой Израиля, иными словами, пойти на одностороннее утверждение того, что Ярив Левин назвал "существенными фрагментами реформы". Шанс на это призрачен.

Как бы то ни было, глава правительства будет отодвигать момент принятия решений сколько сможет. За это время может произойти слишком много событий, предсказать влияние которых на противостояние коалиции и оппозиции невозможно. Закон о призыве, досудебная сделка, Иран (нет, я не намекаю на возможность того, что премьер использует эту тему для того, чтобы решить свои политические проблемы. Даже оголтелые антибибисты всегда признавали, что Нетаниягу строго отделяет проблемы безопасности от проблем политики). "Мы на Ближнем Востоке, - сказал когда-то один из советников Нетаниягу по совершенно другому вопросу - Мало ли что может произойти за три дня".