Хотя российская пропагандистская машина пытается наводнить интернет ложными нарративами (например, о необходимости "денацификации" Украины) и поддельными видеосвидетельствами (видео обстрела детского сада в Луганске), ее усилия, кажется, не приводят к ожидаемым результатам - по крайней мере за пределами России. И это несмотря на то, что Россия считалась мастером дезинформации и цифровой войны, чьей интернет-армии приписывали способность влиять даже на ход выборов в демократических странах.

Вот некоторые - предварительные - выводы о состоянии дел на цифровом поле боя.

Правдивые свидетельства не тонут в море лжи

В интернете, где процветают пропаганда и теории заговора, можно ожидать, что сухопутная война с участием России вызовет обескураживающий шквал сетевого мусора и лжи, который сделает текущее состояние конфликта действительно неизвестным. Однако цифровые фальшивки разоблачают в режиме реального времени, а реальные кадры проверяет группа подготовленных следователей из редакций и волонтерских организаций. В Telegram существуют каналы, где тысячи людей пытаются развенчать дезинформацию российских государственных СМИ и координировать кибератаки против России.

"На раннем этапе были моменты, когда казалось, что впервые информационную войну выиграли борцы с дезинформацией, - сказал в комментарии The Atlantic Элиот Хиггинс, один из основателей проекта Bellingcat. Хиггинс, который начал освещать глобальные конфликты в интернете в 2012 году во время сирийской войны, стал одним из пионеров в области расследований, которые использует публичные кадры и изображения, размещенные в социальных сетях, для поиска и систематизации доказательств боевых действий и военных преступлений. Хиггинс считает, что работа Bellingcat повлияла и на других. Многие редакции теперь включают расследования из открытых источников в свои военные репортажи.

Россия не так сильна в цифровом мире, как казалось

Российский аппарат онлайн-пропаганды и влияния не настолько изощрен и эффективен в работе с нероссийской аудиторией, как многие думали до сих пор. Первые попытки России представить Украину как страну неонацистов были ленивыми, перерабатывающими старый материал, считает Хиггинс. "Было так много разговоров о том, что Россия потрясающе использует дезинформацию. Но мы видим, что дело не в том, что она так уж хороша, а в том, что многие из нас не были к этому готовы. Мы не были хороши в проверке или развенчании, и мы спутали нашу собственную некомпетентность с российским гением".

Даже для того, чтобы успешно распространять ложный нарратив внутри страны, Кремлю пришлось максимально зачистить информационное пространство: от закрытия последних независимых СМИ и блокировки Facebook до запрета - под угрозой уголовного преследования - даже называть войну "войной" и выражать идеи, отличающиеся от пресс-релизов Кремля. Слишком рано говорить о том, насколько успешной является эта кампания. Несмотря на храбрые массовые протесты россиян против войны, кремлевская пропаганда наверняка обманула некоторых граждан, заставив их отрицать само существование конфликта.

В то же время вполне возможно, что даже российский пропагандистский аппарат просто был застигнут врасплох вторжением и еще не успел активизироваться, и в будущем мы увидим его более изощренную работу.

Президент со смартфоном против армии ботов

Со дня начала вторжения президент Украины Владимир Зеленский стал настоящей интернет-сенсацией. Его стиль руководства, медийная смекалка и искренние, эмоциональные призывы помогли привлечь симпатии и помощь к его стране. Колумнистка "Гардиан" метко назвала его "настоящей Шехерезадой, рассказывающей миру захватывающие истории в надежде сохранить жизнь своим соотечественникам еще на одну ночь".

В то время как Владимир Путин не подпускает к себе никого ближе, чем на расстояние огромного стола, и обращается к публике посредством записанных заранее мессианских речей, Зеленский всегда - прямо в вашей ладони, с последними сводками в Telegram и YouTube. Это "лидер, который очень умело поддерживает моральный дух и сохраняет доверие", считает Рене ДиРеста, эксперт по цифровой пропаганде.

Простые украинцы, прячущиеся под мостом от российских обстрелов, бегущие от войны в Польшу или пытающиеся остановить продвижение вражеских войск, тоже стали летописцами этой войны с помощью постов и "историй" в социальных сетях. Российское вторжение породило целую волну мемов - от фразы "российский корабль, иди на **й", которую приписывают защитникам острова Змеиный и которую даже печатают на футболках, и до украденного российского танка, который продавали за символическую плату на онлайн-барахолке. Все это - часть нарратива, который создается на глазах всего мира и от которого мир пока не в состоянии оторваться.

Украинская пропаганда тоже работает

Украина, конечно, преследует собственные пропагандистские цели. Официальные страницы украинских ведомств, насчитывающие десятки тысяч подписчиков, распространяют порой информацию сомнительной достоверности - например, видео о пилоте-асе, в одиночку уничтожившем несколько российских самолетов, или новости о гибели украинских солдат на острове Змеиный (позднее стало известно, что они попали в плен). Официальные лица сообщают неподтверждаемые данные о российских потерях (Украина считает, что их число приближается к 12 тысячам; американская разведка говорит о 2-4 тысячах погибших с российской стороны).

Газета The New York Times пишет, что украинская интернет-пропаганда в основном сосредоточена на своих героях и мучениках, персонажах, которые помогают драматизировать истории об украинской стойкости и российской агрессии.

"Украина занимается классической пропагандой, - говорит Лора Эдельсон, изучающая дезинформацию в Нью-Йоркском университете. - Они рассказывают истории, которые поддерживают их нарратив. Иногда туда проникает и ложная информация, и ее становится больше из-за общей обстановки".

"Если у Украины не будет сообщений о праведности ее дела, широкой поддержки ее дела, доблести ее героев, страданиях ее населения, то она проиграет, - сказал Питер Сингер, стратег и старший научный сотрудник вашингтонского аналитического центра "Новая Америка". - Не только информационную войну, но и войну в целом".