В Америке происходит черт знает что - это и снаружи видно, и внутри ощущается будь здоров. Силы хаоса шагают победным маршем, а силы порядка с необъяснимой на первый взгляд покорностью сдают рубежи. Жителям России, помнящим историю, все это хорошо знакомо, и параллели, конечно, ищут многие: ЛГБТ - комсомол, расисты - враги народа и т. д. Однако при бесспорном внешнем сходстве такие параллели не всегда корректны. У американского маразма есть весьма существенные национальные особенности. Прежде всего, он происходит не по указке сверху, не изволением некой диктатуры, а именно что по инициативе на местах. Люди сами все делают. И движет ими, конечно же, не совесть, а страх. Американцы в большинстве своем не идиоты, в пользу политкорректности мало кто верит. Люди просто боятся. Это главная проблема. Весь сегодняшний маразм плесенью поднялся на парализовавшем Америку страхе. И природа этого страха стоит того, чтобы о ней поговорить.


Чего боятся американцы?

С представителями наемного среднего класса все более-менее понятно: они боятся потерять работу. Все корпоративные структуры сейчас проводят такую внутреннюю политику, что по подозрению в нетолерантности можно в два счета очутиться на улице, да еще и с волчьим билетом (у работодателей круговая порука, такую инфу другу сливают). Поэтому люди сидят по офисам тихо, как мыши. Одни слова для кухонь, другие для улиц.

А сами работодатели? Их-то уж точно не заподозришь в искренней заботе о меньшинствах, у них только прибыль на уме. Почему же они в едином порыве создают на рабочих местах душную атмосферу параноидальной политкорректности, вредящую бизнесу? Чего боятся они?

Тут все уже несколько интереснее. Многие аналитики, говорящие о либеральной диктатуре, под которую якобы прогнулось американское общество, не принимают в расчет, что Америка - это не Северная Корея. Механизмы прямого насаждения линии партии здесь не работают. Во-первых, нет централизованного идеологического аппарата, который бы через сеть парткомов спускал на места директивы о значении черных жизней. Во-вторых, отсутствует машина политических репрессий, контролирующая исполнение таких директив. Кровавая гебня™ не свирепствует. Черные фары у соседних ворот не стоят. Гулаг не архипелаг. Всего этого просто не существует. Получается, как у Раневской: репрессивного аппарата нет, а страх есть, и весьма неиллюзорный. И люди, знакомые с американскими реалиями, хорошо понимают причину этого страха. Предприниматели боятся юристов.


Предприниматели в США боятся юристов

Тут следует заметить, что в Америке юристы - самая хищная и опасная каста. Лоеры, санитары леса. Специально обученные люди, которые только и смотрят, кого бы засудить. Предпочитают, конечно, тех, кто пожирней, то есть крупных предпринимателей. Все здешние бизнесмены перед ними трепещут, что, в общем, логично: боятся тех, кто может прийти и все отнять. В каких-то странах, не будем показывать пальцами, это тоталитарный режим, в других это мафия, в третьих церковь. В Америке это лоеры. И поскольку право здесь прецедентное, лоеры новых путей не ищут, а вершат законный отъем по проверенным схемам, из которых дискриминационная колея - одна из самых разъезженных. Обидел представителя меньшинств? Получи иск на много миллионов. Не дал отгул для участия в благородных протестах? Пожалуй в суд.

А началось все с 2009 года, когда тов. Обама подписал акт о профилактике преступлений на почве ненависти, позволяющий совсем уже "на ура" выигрывать в суде иски дискриминационного характера. Подписал, конечно, под давлением демократов, причем из республиканских сенаторов, голосовавших за, большинство сами были юристами, а из выступавших против практически каждый упоминал Оруэлла: чуяли, чем пахнет. Оглядываясь назад, мы понимаем, что это была крупная победа левых сил, однако ее политические последствия проявились далеко не сразу. Политика здесь всегда идет в хвосте экономики. Сначала все выглядело весьма безобидно, как очередная чисто американская бизнес-схема: некая группа после многолетней борьбы в конгрессе пролоббировала свои интересы. По сравнению с аферами фармацевтов и операторов мобильной связи размах казался даже скромным: лоеры просто получили новую доилку, а корпорации (при хорошо оплачиваемом содействии тех же лоеров) принялись спешно переписывать уставы, соревнуясь в маразме. И заскрипел, набирая обороты, маховик страха, за какие-то десять лет размотавший некогда преуспевающую страну в лоскуты.

Самый яркий пример губительного действия страха, наверное, Голливуд. Все эти дурно снятые либеральные агитки, в адрес которых столь виртуозно прохаживается в своих статьях Василий Мидянин, - это не результат какой-то там насаждаемой сверху политики. Это просто феминистки и прочие неудачники, почуявшие масть, с наглыми глазами несут продюсерам свои бездарные сценарии, а продюсеры, которые раньше на них плевать хотели, теперь боятся им отказать, потому что маховик раскрутился, и даже такого мастодонта, как Вайнштейн, порвали на мясо, а у них у всех ширинка в пуху. По новому закону их всех можно стереть в тюремную пыль за сексуальные домогательства или расизм. И они трусливо вкладываются в заведомо провальные проекты, потому что лучше убытки, чем суд. Такой вот рэкет глобального масштаба. Никакой идеологии, просто бизнес.

И так везде, во всех отраслях: лоеры подготовили почву, запугав крупных предпринимателей, эпидемия страха распространилась на средний класс, и теперь эту благодатную ниву разрабатывают левые оппортунисты всех мастей, плоды деятельности которых, увы, формируют положительную обратную связь: безнаказанный лутинг, публичные покаяния, заискивание местных властей перед радикалами - все это лишь усиливает страх. То, что начиналось как ушлая бизнес-схема, имеет шанс превратиться в полномасштабный геополитический катаклизм. И силы хаоса сейчас, действительно, потирают ручки, потому что запуганный электорат - это удобная вещь. Это тот самый момент, который надо ловить.

Трудно сказать, была ли вся многоходовка просчитана заранее, или просто так сложилось: давили во всех направлениях, а сработал один закон. Сейчас это, в общем, неважно. Маховик страха вертится, и подталкивать его легко и выгодно. А вот тормозить - трудно и опасно. Тем не менее, капиталистам не улыбается постоянно спускать деньги в унитаз политкорректности, поэтому будем надеяться, что лоерам рано или поздно подкоротят аппетит - опять же чисто по-американски, пропихнув через Конгресс какую-нибудь поправку о защите свободы слова. И маятник качнется обратно. Потому что если этого не произойдет, если перевес левых во власти станет критическим, то страна уже не на словах, а на деле получит узаконенную диктатуру меньшинств, радикальный передел собственности, ЛГБТ в качестве комсомола и архипелаг Гулаг. И переход этот не будет мирным, ибо страх страхом, а вооруженные потомки основавших Америку авантюристов вряд ли сдадутся без борьбы.