Первый официальный визит в Израиль Барака Обамы в качестве президента США, ставший его первым зарубежным визитом после повторного избрания на этот пост, состоялся 20-22 марта с.г. Программа визита, которая весьма символично началась с осмотра образцов израильской системы противоракетной обороны, была весьма насыщенной.

Ее межгосударственный аспект включал встречу с президентом Израиля Шимоном Пересом, три раунда закрытых переговоров с премьер-министром Биньямином Нетаниягу, краткий обмен мнениями с председателем ПНА Махмудом Аббасом и многочисленные пресс-конференции. В программе визита вошло посещение комплекса Яд ва-Шем (где Обама возложил венок в Зале памяти евреев, погибших во время Холокоста) и Музея Израиля в Иерусалиме, а также расположенного в Бейт-Лехеме (Вифлееме) храма Рождества. И наконец, гвоздь программы — речь в иерусалимском дворце конгрессов «Биньяней ха-Ума» перед студентами израильских вузов. В этой речи президент США изложил свою новую, «иерусалимскую» ближневосточную доктрину, фактически дезавуировав прежнюю, «каирскую» декларацию, с которой он начал первую каденцию.

В чем же был реальный смысл и итоги этой поездки, сопровождавшейся почти беспрецедентным ажиотажем в израильских и американских СМИ?

«Примирение» Обамы и Нетаниягу

Ряд комментаторов не преминули заметить, что едва ли не главной целью визита президента США Барака Обамы в Израиль было его «примирение» с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаниягу. Действительно, с момента первого прихода Обамы в Белый дом в январе 2009 г. и вторичного избрания Нетаниягу на пост главы правительства Израиля месяц спустя, этих лидеров связывали непростые личные отношения. И дело было не столько в персональной неприязни, наличие которой оба, впрочем, решительно отрицали, сколько в жестком столкновении их подходов к палестино-израильскому политическому (бывшему «мирному») процессу и оценке региональной ситуации в целом.

Ближневосточные приоритеты политики Барака Обамы в тот момент базировались на полуофициальной платформе Демократической партии США, известной как «план Бейкера–Гамильтона», впервые обнародованном перед выборами в конгресс 2006 г. Этот план предусматривал кардинальные политические уступки арабам со стороны Израиля, в том числе и на палестинском треке, в качестве необходимого условия для начала диалога США с Сирией и Ираном и поддержки прозападными арабскими режимами американских планов стабилизации в регионе. А это в свою очередь позволило бы Обаме выполнить свое главное внешнеполитическое предвыборное обещание — вывести американские войска из Ирака, без того чтобы не оставить там хаос и вакуум, который немедленно начнет заполняться международными террористическими сетями и режимами-спонсорами террора.

Со своей стороны, израильское руководство решительно воспротивилось попыткам Белого дома расплатиться израильскими акциями за новые ближневосточные активы администрации США. Причем дело было не только в идеологических разногласиях правительства Биньямина Нетаниягу и команды Барака Обамы, сколько в концептуальной ошибочности нового американского подхода к разрешению регионального конфликта.

Уже через год после первого прихода Обамы в Белый дом и оглашения в Каире идеи «перезагрузки» отношений США с арабским миром стало очевидно, что арабские режимы, проявляя готовность использовать предложенную Обамой схему для решения своих дипломатических проблем, не продемонстрировали даже видимости смягчения своих позиций по принципиальным для США вопросам. А установленная Белым домом беспрецедентно высокая планка требований в отношении израильских уступок вместо рычага продвижения переговорного процесса с ПНА и арабским миром стала его тормозом, не только не способствуя шагам арабов навстречу Израилю, но и, напротив, провоцируя их на выдвижение все новых и новых абсолютно нереалистичных требований. В итоге критики администрации Обамы получили все основания утверждать, что попытка заставить Израиль взять на себя «все расходы» по продвижению нового понимания американских ближневосточных интересов вместо катализатора регионального урегулирования превратилась в его тормоз.

Политические потрясения в Ближневосточном регионе, произошедшие по внутренним причинам, но в некоторых случаях в немалой степени спровоцированные новой региональной политикой США и приведшие к подрыву или ослаблению большого числа прозападных «умеренных» суннитских режимов, сделали концепцию «перезагрузки» окончательно нерелевантной. И именно в контексте кризиса этой одной из базовых внешнеполитических программ администрации Обамы американский избиратель стал воспринимать дипломатические разногласия Белого дома и Госдепа США с Иерусалимом и личный конфликт Обамы и Нетаниягу.

Эти обстоятельства, которые, среди прочих, чуть было не стоили Обаме президентского поста, продолжают быть актуальным и сегодня, что с очевидностью следует и из регулярных индексов общественного мнения Pulse Opinion Research polls, публикуемых издающемся на Капитолийском холме в Вашингтоне полуофициозном “The Hill”, оказывающем серьезное влияние на круги, причастные в США к принятию политических решений. Так, если в марте и мае 2011 г., соответственно, 32 и 31% опрошенных американцев считали политику Барака Обамы недостаточно произраильской, а 25 и 27% — слишком произраильской, то в марте 2013 г. недовольных недостаточно позитивным подходом администрации США к Израилю было втрое больше, чем уверенных в обратном (39 против 13%) 1 .

Добавим, что проведенные примерно в то же время опросы авторитетного агентства "Геллап" также показали, что Израиль с рейтингом в 66% позитивно настроенных к нему против 29% настроенных к нему негативно или нейтрально находится среди пяти–семи стран мира, к которым американцы относятся лучше всего. Причем, что важно в контексте нашей темы, по данным агентства американцы в три–пять раз лучше относятся к Израилю, чем к ПНА, которая в предпочтениях американцев находится в той же группе, что и Иран, Северная Корея, Сирия, Пакистан, Афганистан, Ирак и Ливия, вызывающие у американского избирателя многолетнюю и стойкую антипатию. Показательно, что, согласно опросу, проведенному накануне визита Обамы в Израиль, в поддержку этой страны однозначно высказывались не только 78% зарегистрированных республиканских избирателей и 63% «независимых», но и более половины (55%) сторонников демократов.

«Иерусалимская доктрина»

Комментируя эти данные, целый ряд обозревателей в Израилеи США приходят к однозначному выводу: американский избиратель не считает отношения их страны с еврейским государством "просто еще одним, сколь угодно важным вопросом внешней политики", но скорее интегральной частью системы моральных и культурных ценностей американского общества, сформулированных отцами-основателями американской государственности еще в ХVII–ХVIII вв.

Соответственно, существенная часть культурно-идеологического и социально-экономического ядра этого общества, политический раскол которого дважды обеспечил победу на президентских выборах Обаме, в массе своей верит в то, что возрождение Израиля стало исполнением библейских пророчеств. И потому эти люди крайне неоднозначно отнеслось к «прагматическому» подходу администрации Обамы к Израилю, в частности, к попыткам Белого Дома заставить еврейское государство «оплатить» своими интересами новое прочтение американских интересов на Ближнем Востоке.

Понятно, что Обама, несомненно, заинтересованный в солидарной поддержке американского общества и сотрудничестве обеих партий в конгрессе США (особенно в палате представителей, где республиканцы имеют большинство), для решения главной состоящей перед ним задачи — проведения пакета стабилизационных финансово-экономических реформ, не мог не принимать эти тенденции во внимание. Как справедливо заметил политический обозреватель, в прошлом высокопоставленный израильский дипломат в Вашингтоне Йорам Эттингер, «в нынешнем поляризованном и расколотом американском обществе поддержка Израиля, отражающая понимание общих ценностей, угроз и интересов, является одним из редких пунктов достижения консенсуса на Капитолийском холме и за его пределами» 2 . Надо полгать, что команда Президента США пришли у выводу, что ему не стоит растрачивать свой небезразмерный политический ресурс на продолжение явно исчерпавшего себя проекта, с которого он начал свою первую каденцию, вынуждая Израиль принять иррационально завышенные требования главы ПНА Махмуда Аббаса. Тем более что исходная посылка советников Обамы, полагавших, что подобные шаги Израиля смогут закрыть палестинскую тему, а вместе с ней сдать в архив арабо-израильский конфликт в целом, оказалась в корне ошибочной.

Но помимо внутренних причин, в пересмотре роли Израиля в системе ближневосточных интересов США свою роль сыграло и собственно внешнеполитическое обстоятельство: необходимость выработки новой региональной стратегии вместо «сгоревших в огне арабской весны» идей «перезагрузки». Очевидно, что в этой новой стратегии, параметры которой еще предстоит оценить, демократическому Израилю — наиболее надежному, стабильному, эффективному и предсказуемому стратегическому союзнику США в регионе, явно отводится ключевое место.

В рамках этого старо-нового понимания были выдержаны и три основных «послания» Обамы правительству и народу Израиля.

Первое: прежняя идея о том, что палестино-израильский конфликт является «стержневым» для американо-израильских отношений или Ближневосточного региона и, соответственно, «охлаждение» на векторе Вашингтон–Иерусалим как путь для сближения с арабским миром, следует воспринимать как сданное в архив недоразумение.

Второе: столь активно призываемого израильскими «левыми» и с опаской ожидавшегося некоторыми «правыми» давления администрации США на правительство Израиля в плане возобновления «любой ценой» дипломатического процесса с палестинскими арабами не будет — по крайней мере, на этом этапе. Выступление Барака Обамы 21 марта перед израильскими студентами в иерусалимском Дворце конгрессов «Биньяней ха-Ума», в котором президент США призвал молодежь «заставить руководство страны пойти на риск и дать шанс мирному соглашению» и которое рядом комментаторов было воспринято чуть ли не как призыв к бунту против политического руководства страны, может иметь и совершенно иную интерпретацию.

Есть много шансов того, что на практике это заявление означает: условия возобновления палестино-израильских переговоров и их конкретное содержание являются фактором двусторонних отношений и не должны быть продиктованы извне. То есть речь может идти о наименее удобном для команды главы ПНА сценарии — потери ими статуса самостоятельного, вне исключительного контекста их отношений с Израилем субъекта региональной и мировой политики. Тем более что Обама, по крайней мере, на уровне декларации, принял и израильский подход о необходимости проведения самостоятельной политики по отношению к террористическому режиму радикальных исламистов из организации ХАМАС в Газе, отметив, что «Израиль не может и не должен вести переговоры с теми, кто жаждет уничтожения еврейского государства».

Третье: заявление Обамы, сделанное им в ходе посещенияГермании сразу же после выступленияв Каире, о том, что "Израиль есть «компенсация» евреям за Катастрофу европейского еврейства", воспринятое в арабском мире как подтверждение их старого тезиса о том, что еврейское государство есть «европейский колониальный проект в арабском мире», следует считать «вырванными из контекста». В ходе визита в Израиль Обама дезавуировал свою прежнюю «оговорку», причем сразу в двух контекстах. Он несколько раз отметил «естественную и неразрывную связь еврейского народа с его исторической родиной» — Землей Израиля/Палестиной, а также не преминул подчеркнуть, что «не Государство Израиль возникло как ответ на Холокост, а, напротив, существование сильного Израиля служит гарантией того, что новая катастрофа еврейского народа никогда не повторится».

Иными словами, если Обама был намерен продемонстрировать, что эпоха «прагматизма» была случайным незначащим эпизодом в истории двусторонних отношений, то это у него, судя по всему, вполне получилось. Но если этот визит стал удачной РR-акцией для Барака Обамы, то не меньшую политико-пропагандистскую выгоду, по крайней мере, на этом этапе, извлек из него и Биньямин Нетаниягу. На протяжении всей закончившейся два месяца назад избирательной кампании в Кнессет 19-го созыва политические противники Нетаниягу остро критиковали его за якобы имевшее место «разрушение основ» стратегического партнерства Израиля и США, вызванного, как им казалось, «иррациональной неготовностью» премьер-министра пойти навстречу американским требованиям в плане возобновления переговорного процесса с ПНА на основе предварительных условий Махмуда Аббаса и положений так называемой Саудовской мирной инициативы 3 . Итоги визита Барака Обамы, в ходе которого он публично заявил, что подобные положения «не были и не являются ультимативными требованиями США к Израилю» и не имеют никакого отношения к «самоценностному характеру» отношений США и Израиля, позволяют сегодня Нетаниягу занести в свой актив немалые политические достижения.

Итак, в отношении пониманийна важном для имиджа обоих лидеров арабском палестинском треке итоги визита Барака Обама были очевидной “win-win game”. Заметим, что согласование интересов администрации США и правительства Израиля на двух других, еще более критичных векторах региональной политики — сирийском и иранском, оказалось намного более сложным делом. Но эти сюжеты, разумеется, следует разбирать отдельно.

Как бы то ни было, Обама привез в Израиль «большой чек» (как вполитическом, так и в прямом смысле этого слова, учитывая его публичное обязательство не сокращать идаже увеличить военную помощь США Израилю). Будет ли этот чек иметь«покрытие», покажет время.

-------------------------------------

1 Lara Seligman, Hill Poll: President’s support for Israel found wanting by many voters // The Hill (Washington), March 4, 2013.

2 Yoram Ettinger, Americans expect a friendlier policy on Israel // Israel Hayom, March 15, 2013.

3 План урегулирования палестино-израильского конфликта, принятый Лигой арабских государств (ЛАГ) в марте 2002 года по предложению будущего короля Саудовской Аравии Абдаллы и на саммите в Бейруте 2003 г., дополненный, по настоянию палестинских арабов, более жесткими условиями и требованиями к Израилю. План содержал призыв к Израилю отказаться от всех территорий, занятых им ходе Шестидневной войны 1967 г., включая те, на которые распространился израильский суверенитет — Восточный Иерусалим и Голанские высоты, и согласиться на «возвращение» внутрь «зеленой черты» (суверенной территории Израиля) миллионов лиц, именующих себя палестинскими беженцами и их потомками, в обмен на нормализацию отношений со странами — членами ЛАГ.