Журналисты называют это "кризисом СМИ". Эксперты тут же добавляют, что это связано с появлением интернета. Обе версии довольно интересны, но к реальности они имеют мало отношения. "Маарив" в течение последнего года (и даже в последние месяцы) вовсе не находился в "кризисной ситуации". "Маарив", компания, акции которой котируются на фондовой бирже, ежеквартально публикует финансовые отчеты. Ни для кого не секрет, что уже пять или семь лет "Маарив" фактически является "мертвым" бизнесом.

В начале 2000-х годов, еще до того, как интернет стал играть важную роль на рекламном рынке, "Маарив" уже был убыточным предприятием. В 2007-м году, до того, как "Едиот ахронот" и "Исраэль Ха-Йом" стали заваливать рынок бесплатными номерами, "Маарив" понес убытки на сумму 81 миллион шекель. Каждый, кто в последние годы, анализировал финансовое положение "Маарива" приходил к выводу, что это предприятие не имеет ни малейших шансов на выживание. "Маарив" - мертвый бизнес с нулевой или отрицательной остаточной стоимостью.

Сотрудники "Маарива" были прекрасно осведомлены о том, в какой ситуации находится их издание. Они знали, что это предприятие окончательно прогнило. Часть из них знала наверняка, а некоторые догадывались о том, что готовность компании "Ахшарат Ха-Ишув", Банка Апоалим и концерна IDB инвестировать миллионы шекелей в убыточное предприятие связана с некими тайными расчетами, не имеющими никакого отношения к прибыльности и журналистике. Наиболее внимательные читатели "Маарива" могли понять это в течение последних лет, читая газетные публикации, которые появлялись отнюдь не только в экономическом разделе газеты.

Готовность финансовых пирамид и биржевых компаний покрывать убытки "Маарива" посредством денег, которые эти коммерческие учреждения мобилизуют у граждан страны, зеркальным образом отражает крушение корпоративной модели экономики и тесную связь между деловым и финансовым секторами. Директора и менеджеры, переводившие на счета "Маарива" миллионы шекелей, отказывались задавать необходимые вопросы или боялись этого делать. Они думали лишь о личных интересах, мелких и сиюминутных. Или о том, что в будущем они сумеют получить определенные бонусы от самой газеты, руководителей финансовых пирамид и их приближенных.

Крах "Маарива" не связан с интернетом и новейшими технологиями. Речь идет о бездарном управлении и коррупционных отношениях между средствами массовой информации и членами корпоративного клуба монополистов в израильской экономике. В этой истории слишком многое сокрыто от взора общественности. Ошибается тот, кто полагает, что эта история имеет отношение лишь к одному конкретному изданию – в ней замешаны интересы дополнительных игроков, связанных с медиарынком и израильской олигопольной системой экономики. Можно ли считать случайностью то, что группа IDB приняла решение приобрести "Маарив" после того, как была создана государственная комиссия по борьбе с высокой концентрацией израильского рынка, а также после того, как министр связи Моше Кахлон начал продвигать реформу рынка мобильной связи? Случайным ли является тот факт, что приобретение газеты "Маарив" финансировал банк, тесно связанный с группой IDB?

Сотрудникам "Маарива" уже ничем нельзя помочь. Слишком поздно. Большинству из них, в любом случае, не нашлось бы места на маленьком израильском рынке. Некоторые из них предпочли не задумываться над тем, каким маршрутом движется их газета. Год назад, два года назад, пять лет назад. У остальных журналистов в Израиле все еще имеется возможность взглянуть правде в глаза и задать себе вопрос: возможна ли ситуация, когда у них за спиной – главные редактора, генеральные менеджеры, владельцы изданий ведут совершенно другую игру, в которой они, журналисты, исполняют роль послушных марионеток? Считают ли владельцы газет свои издания независимым средствами массовой информации или инструментом, с помощью которого продвигают собственный бизнес, а также обслуживают деловые интересы своих друзей?

До крушения "Маарива" большинство журналистов в Израиле хотели верить, что подобного рода журналистика и подобного рода бизнес-модель могут существовать вечно: мы будем делать вид, что ничего не замечаем, либо будем обслуживать посторонние интересы, а взамен нам позволят заниматься нашим любимым делом – журналистикой. Все они получили звонкую пощечину. Изменит ли это ситуацию в СМИ, или каждый продолжит думать (как думали сотрудники "Маарива" до недавнего времени), будто им навечно обеспечено место в клубе "Капитал-власть-газета", который до прошлого года беспрепятственно управлял этим государством?

Гай Рольник, "Гаарец"