Отчаянное желание египетских генералов остаться у власти усиливает политический кризис в стране. Египет находится на пороге гражданской войныУ Египта исчез последний шанс относительно мирного перехода от революционной анархии к некоему политическому компромиссу и созданию новой государственной системы. Распустив легитимно избранный парламент, армия перешла черту и послала внешним и внутренним силам страны целый ряд опасных сигналов.

Либеральные и исламистские силы в Египте окончательно поняли, что военные ни при каких условиях не собираются мирно отдавать полученную после революции власть. В результате первые громко говорят о готовности выходить на улицы и требовать возвращения украденной революции, а вторые тихо готовятся к схватке за украденную у них власть. Аналитики не исключают, что обе эти силы, не испытывающие друг к другу особо теплых чувств, могут объединиться и устроить хунте новый Тахрир.

На дестабилизацию Египта будут работать и внешние игроки. Так, Саудовская Аравия и Катар не для того свергали режим Хосни Мубарака, чтобы получить в итоге его перезагруженную версию. В Эр-Рияде и Дохе хотят видеть у власти в Каире подконтрольный им исламистский режим, при котором Египет — потенциально самая мощная страна региона - больше не будет претендовать на роль общеарабского раиса. Примерно такие же интересы и у Ирана - долгие годы мубараковцы были основным барьером на пути усиления позиций Исламской Республики в палестинских делах.

Спасти страну от скатывания к гражданской войне смогло бы формирование новых институтов гражданской или даже псевдогражданской власти - однако и об этом речи не идет. Публично пренебрегая свежепринятыми египетскими законами, армия намерена править по принципу хунты, тем самым возвращая страну к дискредитировавшему себя на всем пространстве Северной Африки насеристскому стилю правления. Потенциально ситуацию смогли бы спасти успешные президентские выборы - первые свободные выборы главы государства почти за 60-летнюю историю Египетской Республики. На момент сдачи номера в печать их победитель был не известен, однако уже очевидно, что любой исход вызовет еще большее углубление раскола в египетском обществе.

Темп и форму скатывания Египта в гражданскую войну пока определить трудно, однако уже очевидно, что страна превращается в огромную пороховую бочку для всего Ближнего Востока. О химических процессах внутри этой бочки и о способах ее детонации в интервью «Эксперту» рассказал президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский.

Законы революционного компромисса

- Почему разгон парламента вызвал столь скромную реакцию со стороны «Братьев-мусульман»? Фактически их лишили завоеванного большинства в парламенте - и в ответ они не вывели толпы на улицы, не стали организовывать новый Тахрир.

- Есть большая разница между поступками, направленными на захват власти, и действиями, нацеленными на ее удержание. Нынешние действия армии нелегитимны с точки зрения любых внешних сил. Она разогнала законно избранный парламент под весьма сомнительным предлогом: утверждалось, что подавляющая часть депутатов, избранных по одномандатным округам, имеет партийную принадлежность (в основном они относились к салафитской «Аль-Нур» или к Партии свободы и справедливости, являющейся политическим крылом «Братьев-мусульман»). Однако в отличие от Мубарака, который по-настоящему никого не расстреливал (потери демонстрантов в столкновениях с полицией на Тахрире зимой 2011 года - детский лепет по сравнению с тем, что могло бы быть), сегодня армия настроена серьезно. Она дерется уже за собственность и за власть. А выводить население на пулеметы, которые готовы стрелять, и танки, которые готовы давить, никто из лидеров «Братьев-мусульман» не хочет.

- То есть они просто сдадут власть и откажутся от своего права победителя?

- Отнюдь нет. Прежде всего, парламент-то не распущен, де-факто он функционирует. Так, депутаты (которых попросту не пускают в здание Народной ассамблеи. - «Эксперт») собрались в здании шуры - и этому формально нелегитимному заседанию никто не воспрепятствовал.

У «Братьев-мусульман» есть другие методы борьбы, кроме как выводить людей под пули. Они, скорее всего, будут придерживаться тактики политической борьбы, исламизировать армию (раньше Мубарак регулярно зачищал офицерский корпус от исламистов, а сейчас этого никто не делает), устраивать ползучие кампании гражданского неповиновения, а также стимулировать серьезное внешнее давление на Египет, прежде всего со стороны Аравийского полуострова. В крайней ситуации они перейдут к тактике диверсионно-партизанских действий.

- Связана ли, на ваш взгляд, начавшаяся схватка вокруг парламента с президентскими выборами? Говорят, что армия закрыла парламент потому, что отчаялась достичь компромисса с «Братьями-мусульманами».

- Армии нужен был не компромисс, а демонстрация собственной силы. Сегодня настал момент, когда все договоренности рушатся, когда на повестке дня стоит вопрос, кто будет властью.

- То есть вы не согласны и с версиями о том, что парламент разогнали после того, как подход к «Братьям-мусульманам» не нашли США и Саудовская Аравия?

- Его бы все равно разогнали. И вопрос не только в «Братьях-мусульманах», за которыми стоит Катар, - с ними-то договориться было несложно. Но есть еще и салафиты, за которыми стоит Саудовская Аравия (в отличие от того же Катара, Эр-Рияд всегда делал ставку в Египте прежде всего на радикальных исламистов). Мы не видим никаких договоренностей с салафитами, которые были бы достигнуты параллельно с какими-то соглашениями между Саудовской Аравией и хунтой.

- Каковы вообще внешнеполитические ориентиры «Братьев-мусульман»? С одной стороны, их лидер шейх Юсеф Кардауи сидит в Катаре и действует в соответствии с внешнеполитической линией катарского МИДа. С другой стороны, на Западе говорят о тесной связи «Братьев» с Тегераном.

- Тесные отношения «Братьев-мусульман» с Ираном касаются лишь их совместных действий против Израиля. Это старая идея шейха Юсефа Кардауи. Катарцы ему не мешают - ведь отношения Катара с Ираном нельзя назвать однозначно враждебными. Катар не придерживается такого же сильного анти­иранского курса, как Саудовская Аравия, и активно добывает газ на совместном с Ираном шельфовом месторождении.

В целом на сегодняшний день максимальным итогом отношений между «Братьями» и Ираном может стать отход Египта от жесткой антииранской политики периода Хосни Мубарака. Но тут, впрочем, иранцы могут достичь успехов и без тесного сотрудничества с местными исламистами. Так, нынешний глава внешней разведки Египта Мурад Мувафи, бывший губернатор Северного Синая, имеет весьма близкие отношения с иранскими спецслужбами и активно лоббирует их присутствие на Синайском полуострове.

Из самураев в ронины

- Победа какого кандидата на президентских выборах в Египте - Мухаммеда Мурси или Ахмеда Шафика - имела бы наименее негативные последствия для самого Египта?

- Наименее негативные последствия имела бы победа Омара Сулеймана (до революции он был всесильным руководителем египетской разведки и, по мнению некоторых, вторым после Мубарака человека в государстве. - «Эксперт»), который не был допущен к выборам. Оценивать остальных смысла нет - страна уже перешла определенную черту, за которой лишь два варианта.

Первый - «алжирский». Армия всерьез отцепляет исламистов от власти, в стране начинаются волнения, переходящие в гражданскую войну. Причем эта война будет куда драматичнее, чем в Алжире. Там в свое время были более стабильные экономическая ситуация и внешнеполитический фон. Тогда в Северной Африке единственной страной, не являвшейся жесткой светской секулярной диктатурой, была Марокко - традиционный противник Алжира. И с территории Марокко алжирские исламисты получали помощь, однако она была сравнительно небольшой. При этом все остальные страны региона - Тунис, Ливия, Египет - исламистов преследовали. Сейчас же в Северной Африке исламисты у власти везде, и армии Египта будет чрезвычайно трудно одержать победу в долгосрочной перспективе. Ситуацию усугубляет то, что экономика страны в коллапсе - из 36 миллиардов накопленных Мубараком золотовалютных резервов революционеры за год уже проели 21 миллиард, и без масштабнейших внешних вливаний выжить Египет не сможет. Однако прокормить 80-миллионную страну ни США, ни саудовцы не способны.

Второй вариант - идти по пути исламской революции. В рамках этого варианта армия - в ее нынешнем виде - должна быть физически ликвидирована. Сделать это можно, лишь спровоцировав войну с Израилем на Синае, чего исламисты и будут всячески добиваться. Военные пытаются избежать этой ситуации, прекрасно помня судьбу иранской армии, которую восемь лет утюжил Саддам Хусейн во время ирано-иракской войны. Египетским военным тут повезло в том, что у их исламистов нет своего аятоллы Хомейни - будь шейх Кардауи лет на двадцать моложе, ситуация в Египте развивалась бы в другом, куда более драматическом ключе.

- Но после уничтожения иранской армии новые вооруженные силы страны - Корпус стражей исламской революции - окрепли настолько, что уже много лет успешно оспаривают право аятолл на власть.

- Да, но есть разница - КСИР не имеет претензий на власть за пределами концепции исламского государства. Президент Махмуд Ахмадинежад и генералы КСИР могут позволить себе побороться за власть с престарелыми аятоллами, но никто из них и не заикается о возвращении к светскому государству в Иране. Египетские исламисты хотят, чтобы борьба за власть в их стране - а в ближайшие десятилетия она будет не менее острой, чем в Иране, - тоже проходила внутри рамок политического ислама.

- Какое влияние события в Египте окажут на соседние страны, прежде всего на Ливию и Судан?

- Когда у вас общая эпидемия холеры, вспышка болезни в отдельно взятом уголке барака мало влияет на соседей. В этих странах и без Египта все разваливается. Собственно, такой страны, как Ливия, больше нет, она распалась на племенные альянсы, контролирующие трубопроводы, месторождения, терминалы и вырезающие остатки каддафистов. Параллельно они воюют с берберскими ополчениями, зинтанско-мисуратской вольницей, сенусситскими организациями, «Аль-Каидой», «Аль-Каидой Магриба» и просто криминальными бандами. Вслед за Ливией вразнос идет и значительная часть Африки. Ведь амбициозный полковник, грезящий «Панафриканским легионом», статусом короля традиционных королей Африки и лидера Африканского союза, фактически субсидировал 23 африканских режима - он покупал в разных странах правительства, оппозицию, племенных вождей, реализовывал крупные экономические проекты. Со смертью полковника источник иссяк, и все самураи превратились в ронинов, занимающихся свободным разбоем. Судан не стал исключением - страна продолжает распадаться. Дарфур, Кардафан, штаты Юнити и Голубой Нил, нубийские районы - по всей стране взрываются маленькие сепаратистские бомбочки, а армия попросту не способна справиться с ополчениями. Внутри племенных союзов также есть серьезные разногласия между полевыми командирами, имеющими различные взгляды на будущее. А в лагерях беженцев как обычно основную организующую роль играют лидеры боевиков и террористов. Одновременно идет война между Южным и Северным Суданом - вопреки всем теориям о том, что ну никак не будут воевать два настолько взаимозависимых государства (бюджеты Южного и Северного Судана соответственно на 90 и 70 процентов зависят от нефти, при этом месторождения этой нефти в основном на юге, а трубопроводы и терминал в Порт-Судане находятся на севере).

На фоне всей этой катастрофы дальнейшая дестабилизация Египта затронет все эти страны лишь в сфере иммиграции. Египет (вместе с Тунисом и Ливией) перестал быть надежным барьером для иммигрантов из южных стран. В Европе пока не знают, что через Сахару и Сахель к ним уже медленно идут порядка 18 миллионов человек. Судан и Египет - один из естественных коридоров этого движения. Анархия в Египте и неспособность контролировать Синай уже привели к тому, что в первом квартале нынешнего года в один только Израиль, несмотря на лихорадочно достраиваемую систему пограничных укреплений, проникло около пяти тысяч африканских нелегалов (сейчас их в Израиле около 60 тысяч человек). В целом в Европу в текущем году проникнет от нескольких сотен тысяч до миллиона человек, а в следующем миллион уж точно будет.

Кэмп-Дэвида больше нет

- Египет превратился в явную угрозу для Израиля. Что, на ваш взгляд, должны предпринять израильтяне, чтобы ее нивелировать?

- Израиль готовится к войне, восстанавливая военную инфраструктуру в Южном округе (после Кэмп-Дэвидских соглашений она была фактически ликвидирована). Одновременно израильтяне понимают, что они тем или иным способом должны вернуть контроль над Синайским полуостровом вплоть до горных проходов. В ином случае помимо волны нелегальных иммигрантов из Сомали и Судана (которая усиливается с каждым месяцем при поддержке не только исламистов, но и некоторых представителей армейского командования) израильская территория будет подвергаться непрерывным ракетным обстрелам и террористическим атакам. На севере Синая основной игрок - «Аль-Каида», и она куда опаснее, чем ХАМАС. Ее боевики осуществляют атаки даже на суфийские святыни в регионе: для салафитов и представителей «Аль-Каиды» суфийские мавзолеи представляют собой некие полуязыческие места. Кроме того, при поддержке тихо закупленных местных бедуинских шейхов они занимаются физическим уничтожением туризма в регионе. Для них любая экскурсия к пирамидам, к сфинксу или тем более в монастырь на горе Святой Екатерины - это поклонение солнцу и языческим богам, которое должно караться смертью.

- И как Израиль может взять под контроль Синайский полуостров?

- Тут главное - методика. Самый тяжелый вариант - это война с египетской армией, после того как та займет Синай. Оптимальные - контроль над Синаем с помощью ограниченных военных операций на этой территории, массированное использование беспилотников, по примеру США в Афганистане, и точечные удары по отдельным объектам, представляющим угрозу для Израиля. Можно купить шейхов основных бедуинских племен и их руками реализовывать концепцию обеспечения безопасности Израиля на внешней периферии. В любом случае делать что-то надо - перекачка за катарский счет через Турцию, Иорданию и Ливан ливийских боевиков, а также поставки саудовцами оружия в Сирию серьезно обостряют ситуацию во всем регионе.

- А хватит ли у израильского руководства политической воли для восстановления контроля над Синаем?

- Вопрос так не стоит, израильтяне не собираются выходить на берег Суэцкого канала, он, безусловно, будет оставлен в стороне от боевых действий. Да и идея о том, что Синай с его масштабной контрабандой оружия может кто-то контролировать, несерьезна по своей сути. Израильтяне хотели бы создать некую зону контроля местных племен - типа армии Южного Ливана (ЦАДАЛ), которая в свое время была создана в буферной зоне и держала ее несколько десятилетий на базе сотрудничества всех тех сил, которые сидели в южноливанских деревнях. Учитывая, что синайские бедуины ищут источники финансирования, создать такую же зону на Синае вполне возможно. Не исключено и присутствие израильских подразделений в точках, которые когда-то были военными базами Израиля и сегодня являются курортными городами. Тот же Шарм-аш-Шейх превратился в курорт только потому, что в бытность там израильской военной базы израильтяне построили дороги, аэропорт и инфраструктуру.

- Насколько высока вероятность, что новые власти Египта в конечном счете денонсируют Кэмп-Дэвидские соглашения?

- В долгосрочной перспективе, а для Ближнего Востока это два-три года, - сто процентов. Дело в том, что Кэмп-Дэвидские соглашения де-факто уже разорваны. Четырнадцать взрывов на любимой игрушке Мадлен Олбрайт - «газопроводе мира», идущем с Синая в Израиль и Иорданию, - лишили израильтян газа. А жестко обусловленные поставки синайских энергоносителей, которые израильтяне разведали, пробурили и начали добывать, были одним из основных пунктов Кэмп-Дэвидских соглашений. Под угрозой также пункт о демилитаризации Синайского полуострова - соглашение жестко ограничивало численность и типы вооружения египетских подразделений в регионе. Пока что выдерживается лишь форма переговоров с Израилем из серии: «Вот нам надо тут провести операцию против “Аль-Каиды”, поэтому на помощь дислоцированным тут нескольким сотням человек со стрелковым оружием мы перебросим сюда бригады и полки с тяжелым вооружением». Но все громче раздаются голоса - в том числе в среде египетского генералитета: «С чего это мы спрашиваем? Мало ли что написано в Кэмп-Дэвиде, это наша земля, и мы должны решать». Даже самые либеральные, прозападные и образованные кандидаты в президенты вроде Амра Мусы говорили, что Кэмп-Дэвидские соглашения должны быть пересмотрены. Слово «денонсация» они, конечно, не употребляют - но это такая же логическая конструкция, как «борьба за мир, после которой не останется камня на камне» или «мирный иранский атом».

Другое дело, что признавать разрыв соглашений Израиль пока не готов - в этом случае ситуация очень быстро перейдет к военной конфронтации, а в преддверии распада Сирии и стремительно приближающейся военной кампании с Ираном израильтянам только войны с Египтом не хватало.