Сахель - второй Афганистан?

«К счастью, есть только один Афганистан...» Так вздыхали те, кто сражался с талибским государством, логовом исламского терроризма. Увы, вырисовывается еще один. На сей раз в Африке, в ее полупустынном Сахеле. За несколько последних десятилетий к караванам кочевников здесь добавились многочисленные виды незаконной торговли и похищения заложников «по-берберски». Затем, при пособничестве стран-изгоев с западного побережья, развился международный наркотрафик. Наконец, радикальный ислам взял под контроль север Мали, вырванный из-под хилой опеки Бамако.

Для черного континента эта перспектива получить на своей территории малийский Афганистан чревата серьезными угрозами. Перед тем как начать то тут, то там вторгаться в зону христианизированных народов, джихадистский ислам, эксплуатирующий анархистские последствия войны в Ливии, запускает когти в африканский ислам и его вековую мудрость. Эта варварская сеть, накрывшая на севере Мали Тимбукту – священный город с 300 000 манускриптов античной негро-мусульманской цивилизации – это последний «черный флаг» диаспоры фанатиков-исламистов.

Тот факт, что «арабская весна» везде – в Тунисе, Египте, Ливии – выродилась в «исламскую весну», вызывает у Запада, у светского Магриба и у всей Африки растущее беспокойство. Политический ислам, не участвовавший в народном восстании, с выгодой для себя поворачивает в это русло нарождающийся анархизм. Изгнанные или посаженные за решетку Бен Али, Мубараком и Каддафи исламисты втягиваются в конфликт, подобный тому, что вызвали первые свободные выборы. Революция пожирает своих детей, а пионеры «арабской весны», испытывающие горечь и одураченные, начинают новый виток сопротивления.

В Египте, разоренной стране, армия (путем государственного переворота и пользуясь благосклонностью американских спонсоров) оспаривает у «Братьев-мусульман» власть, вырванную у Мубарака. В Тунисе ислам Партии возрождения и его президента Марзуки балансирует между декларируемой умеренностью и продолжением борьбы с приверженцами светского пути развития с позиций фундаменталистского салафизма. Борьбы в первую очередь с сопротивлением тунисских женщин, наиболее свободных из всех женщин мусульманского мира. В Ливии племенная анархия еще не сложила оружия. Словом, везде будущее колеблется между умеренным исламом по образцу турецкого и грубым фундаментализмом. Только Алжир под властью военных и Сирия Башара Асада противопоставляют политическому исламу осознанное насилие. Как можно себе представить, резня в Сирии не способствуют укреплению популярности светского движения в глазах мусульман...

«Конфискация» восстания туарегов привела к тому, что север Мали оказался в руках исламского джихада. Властелины пустыни, туареги увидели в последствиях войны в Ливии, откуда вернулись их вооруженные соотечественники-наемники, возможность заявить о своей обиде на то, что их считают малийцами второго сорта, и отколоться. Этот раскол был поначалу поддержан, а затем быстро «конфискован» радикальным исламизмом, который в Африке открыто процветал лишь в сомалийской трясине.

В Западной Африке одна из его группировок уже навязала введение шариата на севере Нигерии, где произошли антихристианские мятежи. Во всем Сахеле фундаментализм проникал в умы проповедников и активистов. Сенегал, Мавритания, Нигер, все мусульмане теперь в тревоге и активно работают над тем, чтобы восстановить расчлененный Мали. Находясь в относительном подполье, агенты ЦРУ, с их беспилотниками и разведывательными самолетами, и французские спецслужбы, ограниченные в действиях тем, что в стране находятся наши заложники, готовят им помощь в плане логистики.

Однако на раскольническом Севере, в Гао или Тимбукту, находящихся в бедственном положении с точки зрения питания и медицинской помощи, шариат заставляет женщин прятать лицо и бичует адюльтер на городской площади. По всей Африке на радиостанциях, телеканалах и в беседах старейшин на рынках транслируются – вдали от Сахеля – оглушающие потоки страхов и слухов.

В первую очередь, черный ислам – с его колдунами и мирным синкретизмом – начинает вновь ощущать отвращение к исламу «арабских рабовладельцев» доколониальной эпохи. Он осуждает подозрительную щедрость саудовского мессианства.

Больше того, страны – такие как Судан, Камерун или Кот-д’Ивуар, – которые пересекает плавающая граница между христианским Югом и мусульманским Севером, переживают новый всплеск утихнувших было страстей. Пример: на юге Кот-д’Ивуара, который еще верен бывшему президенту Гбагбо, коего ждет Международный уголовный суд в Гааге, зреет глухое неповиновение президенту Уаттара, мусульманину с Севера, которого подозревают в поддержке исламистского движения. Непредвиденные последствия: Францию обвиняют в том, что она устранила Гбагбо и, поддеживая войну в Ливии, способствовала дестабилизации Африки...

Ислам – это огромная река, в которой есть противоположные течения. Они делят Ближний и Средний Восток между шиитами и суннитами. В Африке фундаментализм отравляет спокойствие африканского ислама. Происходят причудливые изменения, а Аллах не торопится признавать своих!

Клод Имбер, Le Point", Франция