В трудные времена действует правило "все для фронта, все для победы". Израильтяне с их опытом войн хорошо это знают. Сейчас, когда страна, как и весь мир, воюет с вирусом короны, фронтом становится система здравоохранения. Именно больницы, поликлиники, врачи, медсестры, "скорая помощь" и медицинские лаборатории находятся на переднем крае сражений.

Нашему медицинскому фронту, помимо ослабленной инфраструктуры, достался неопытный главнокомандующий. Возможно, Яаков Лицман был бы неплохим министром здравоохранения в "мирное" время – в всяком случае, не хуже многих. Но у него нет ни профильного образования, ни особых управленческих талантов, а своей главной задачей он всегда ставил не уровень медицины в Израиле, а благополучие ультраортодоксального населения. В итоге страна встретила эпидемию дефицитом наборов для анализов, защитных масок и аппаратов ИВЛ. Все это приходится в срочном порядке закупать за границей с помощью связей ЦАХАЛа, порой даже задействуя Моссад. За просчеты руководства расплачиваются рядовые "солдаты" – медики, которые спасают жизни.

Известно, что в странах со слабой медициной главный упор делается на профилактику и сокращение заболеваемости. Именно на это нацелены нынешние экстремальные меры, которые многие считают чрезмерными, перестраховочными и вредными для экономики. Закрытие целых отраслей, сокращение перевозок и прочие ограничения защищают не нас от коронавируса, а систему от коллапса. Не то чтобы нас, граждан, этот коллапс не коснется – коснется. Если у системы здравоохранения не хватит ресурсов, мы окажемся в положении Италии и Испании. Медикам придется выбирать, кому из больных оказывают помощь в первую очередь, обрекая на смерть пациентов в тяжелом состоянии. Никто не хочет развития такого сценария. И разумеется, его не хочет министр здравоохранения, так как в этом случае именно он окажется виновным в гибели людей.

Поэтому требования минздрава звучат очень жестко: карантин, тотальный контроль, ограничение передвижения – все возможное, чтобы остановить распространение эпидемии. И, конечно, первоочередное финансирование здравоохранения.

Вроде бы это правильные меры. Так и только так мы победим вирус.

Но на другой чаше весов находится экономика, для которой карантинный режим означает массовые увольнения, банкротства, паралич целых отраслей. Полностью обескровить тыл нельзя, иначе некому будет поддерживать фронт, который, несмотря на свою важность, сам ничего не производит.

Оценки ущерба от вируса и введения карантинных мер оцениваются в сумму от 30 до 100 миллиардов шекелей, и последствия пока непредсказуемы. Сегодня эксперты вспоминают ситуацию после войны Судного дня, когда Израиль почти 10 лет преодолевал последствия экономического кризиса. Уже сейчас многие уволенные, отправленные в неоплачиваемый отпуск, отбывающие карантин находятся в отчаянном положении. Сайт службы трудоустройства не справляется с наплывом всех желающих зарегистрироваться. Хуже всего приходится владельцам мелких бизнесов, не имеющим права на пособие по безработице и оплату больничных.

Нет смысла противопоставлять деньги и жизнь. Финансовые катастрофы тоже доводят людей до болезней, инфарктов и самоубийств. А казна у нас одна – и для субсидирования здравоохранения, и для поддержки экономики. С ней и без того хватает проблем после года отсутствия полноценного правительства. Поэтому так важно соблюдать правильные пропорции между снабжением "фронта" и сохранением "тыла", учитывая, что никто не может спрогнозировать ситуацию: сколько будет заболевших, как долго продлится пандемия, какой урон нанесет она экономике. Здесь все зависит от согласованности действий нашего руководства, от их умения приходить к компромиссам ради общего блага.

Увы, наши политики не умели этого делать и в лучшие времена. А сейчас, в условиях кризиса, каждое ведомство тянет одеяло на себя. Неделю назад представители минфина и минздрава уже спорили по поводу обязательного карантина для прибывающих из-за границы.

В сфере экономики стоит свой нелегкий выбор, кого спасать в первую очередь: наемных работников или владельцев бизнесов, мелких предпринимателей, оставшихся без средств к существованию, или крупные корпорации, способные вытащить страну из кризиса. Да, люди важнее заводов и самолетов, но без здоровой работающей экономики им не выжить. Денег на все не хватит, и нужен очень взвешенный, ответственный и профессиональный подход, чтобы определить пропорции поддержки микро- и макроэкономики.

Сейчас министерство финансов создает фонды поддержки малых и средних предприятий, и медлит предоставлять субсидии гигантам вроде Эль-Аля. Минфин возглавляет Моше Кахлон - руководитель достаточно опытный, но у него есть два существенных недостатка. Во-первых, Кахлон привык действовать наскоком, в расчете на быстрый результат, как мы видели по его прежним проектам. Сейчас очевидно не та ситуация. Во-вторых, на фоне развала своей партии и сексуального скандала Кахлон уходит из политики, и ему, по большому счету, все равно, что останется после него. Так что щедрость минфина по отношению к гражданам, потерявшим заработок, может быть своего рода дембельским аккордом министра, который хочет запомниться обществу своей щедростью и вниманием к нуждам простых людей. Если же Кахлон решит когда-нибудь вернуться в политику, то такой имидж ему тоже не помешает.

Простым смертным трудно оценить, правильно ли распределяются государственные средства. Именно поэтому хотелось бы доверять министру, который распоряжается бюджетом, верить в ответственность и профессионализм тех, кто возглавляет сферу здравоохранения. Но откуда взяться доверию?

В эти трудные дни Израиль пожинает плоды порочной практики политических назначений, когда ответственные посты раздаются в ходе коалиционной торговли, без связи с профессиональными качествами кандидатов. В итоге жизненно важными отраслями часто руководят случайные люди, обладающие большими амбициями. Именно они и решают сейчас нашу судьбу.