Первая политическая сила, представляющая Большую Алию, вышла на сцену в 1992 году. Партия ДА (Демократия и Алия) не прошла электоральный барьер, несмотря на десятки тысяч растерянных, не знающих языка и местных реалий потенциальных сторонников, которые, казалось бы, могли ждать помощи только от своих. Но этот электорат растащили в разные стороны: русские штабы работали повсеместно, от МЕРЕЦ и коммунистов до ультраортодоксов и ШАС.

Должно было пройти четыре года, чтобы русскоязычные олим поняли: никто не даст нам избавленья, не озаботится нашим квартирами, пособиями, пенсиями, школами, кроме политической силы, зависящей только от наших голосов. В 1996-м «Исраэль ба-Алия» триумфально вошла в Кнессет с 7 мандатами и стала шестой по размеру партией Израиля. Этому предшествовало создание партийных организаций по всей стране, мощная разъяснительная кампания в русскоязычных СМИ (их становилось все больше), поведение массовых акций и митингов. Руководство ИБА объединило политиков самых разных взглядов, что в свою очередь привлекло избирателей широкого политического спектра.

В одном из своих ранних выступлений лидер «Исраэль ба-Алия» Натан Щаранский заявил: «Наша партия нужна, чтобы решить насущные задачи абсорбции. Мы выполним свою программу и самораспустимся». Последнее обещание оказалось пророческим, хотя почти ничего из своей программы ИБА не выполнила. Лозунги вроде «МВД под наш контроль! И жилье под наш контроль!» принесли ее лидерам хорошие посты, но не решили проблем репатриантов. Жилье и по сей день остается неоправданно дорогим, а олим с постсоветского пространства подвергаются в МВД унизительным проверкам. Что до самой партии, то уже к следующим выборам она начала дробиться и распадаться, а в 2003 году ее остатки присоединились к Ликуду.

Пришедшая ей на смену НДИ, позиционировала себя как общенациональная партия с небольшим русским акцентом, но при этом в довольно агрессивной форме предупреждала: «русским» не на кого надеяться, кроме нее. В 2009 года она стала третьей по величине партией в Израиле, получив 15 мандатов в Кнессете. В ее программе значились громкие реформы вроде всеобщего призыва, упрощения процедуры гиюра, гражданских браков, но особых подвижек в этих сферах так и не произошло. На ближайших выборах партия НДИ рискует вообще не пройти электоральный барьер. Впервые за 20 с лишним лет в Кнессете может не оказаться «русской» партии.

За прошедшие годы убеждение репатриантов в том, что нам нужна политическая сила, защищающая наши интересы, не только не исчезло, но даже укрепилось. Но на сегодняшний день нет ни одной партии, которой бы «русская улица» доверяла настолько, чтобы отдать ей свои голоса. Разочаровавшись в двух первых попытках, наши избиратели не хотят в третий раз наступать на те же грабли.

Впрочем, в НДИ на них особенно и не рассчитывают. Уже в 2015 году лишь трое из шести депутатов НДИ были выходцами из бывшего СССР. Старшее поколение олим уходит, число сторонников партии сокращается, и их ищут уже в других источниках – или считают, что «русские» голоса и так в кармане у НДИ? Руководство партии упрекает «русский» электорат в пассивности и неорганизованности, однако делает ставку на правых израильтян, конкурируя за них с Ликудом и «Новыми правыми», а также на друзскую общину. Таким образом, похоже, «русской» партии в Кнессете не будет, даже если НДИ преодолеет электоральный барьер.

В чем же ошибка партий, представляющих олим, но не сумевших сохранить их поддержку?

Наши лидеры всегда стыдились слова «секторальный» и старались подчеркнуть общенациональный характер своих движений. Избиратели тем временем видели, как упорно добиваются своего политические силы, не скрывающие секторальности: харедим, сефарды, поселенцы, арабы - и ждали того же от «своих». Но даже те наши активисты, кто провозглашал борьбу за интересы олим главной задачей, часто чаще всего заигрывались в большую политику. Обличать с трибуны иранскую угрозу или выдвигать невыполнимые планы урегулирования оказывалось гораздо проще, чем выбивать повышение пенсий и пособий. Разочарованный избиратель делал вывод: «Они нас не представляют», а политики утешали себя легендами о «растворении» русских голосов в общей массе.

А ведь у «русских» партий был шанс выйти на общенациональный уровень, не отказываясь от поддержки своих секторальных избирателей, а поставив в центр своей программы интересы всех олим, без различия происхождения, - ведь их проблемы и нужды в целом схожи. Партия репатриантов во главе с «русскими» лидерами могла бы привлечь миллионы сторонников в стране, где олим составляют четверть населения. Потребность в такой партии не стала меньше, она по-прежнему нужна и нашей общине и всем остальным, но, видимо, совсем не нужна русскоязычным политикам.