Чего он хочет на самом деле? К чему стремится? Либерман всегда был и остается энигмой. Трудно найти другой пример неразрешимой загадки. Он умеет оставлять с носом комментаторов и экспертов, и явно получает от этого удовольствие. Он блестяще умеет обходить на вираже, ставить противников в самое неловкое положение, преподносить сюрпризы и поднимать бучу. Кажется, иногда он удивляет и самого себя. Вступив в 1996 году в должность гендиректора канцелярии главы правительства Нетаниягу, Либерман сказал, что Израиль – действительно страна неограниченных возможностей. Повод для этого у него был нешуточный: новый репатриант с тяжелым акцентом, с пугающей внешностью, с должностью ресторанного вышибали в резюме и с репутацией партийного хулигана занял самую высокую должность на государственной службе и получил в свои руки ключи от всей страны.

Либерман – человек дела. Он терпеть не может болтовню, он ценит дела. Он не любит слушать, ему трудно усидеть на одном месте дольше четверти часа, даже если это напряженное заседание кабинета. Он постоянно заточен на принятие решений, прекрасно умеет руководить и управлять сложными системами – политическими или иными – располагая при этом необходимым минимумом данных. Когда он пришел в МИД, все полагали, что дипломаты будут разлетаться от него как выбиваемый пух, но вскоре выяснилось, что они с ним прекрасно сработались. Будучи человеком очень способным и схватывающим все на лету, Либерман не собарился играть роль слона в посудной лавке и преподнес на посту министра иностранных дел приятный сюрприз абсолютно всем.

С Нетаниягу у него сложные отношения. Нет человека, который бы знал главу правительства и его слабые стороны лучше, чем он. Либерман ушел с поста в канцелярии главы правительства в 1998 году из-за неумения Нетаниягу противостоять давлению и держать слово. Либерман не сомневается, что именно Нетаниягу подстроил в канун последних выборов т.н. "дело НДИ", которое разрушило планы Авигдора стать главой правительства – планы, бывшие тогда вполне реальными. Но его достижение на последних выборах (6 мандатов) – поразительно. Либерману, по его словам, пришлось противостоять сразу трем мощнейшим факторам: активно муссируемому в СМИ "делу НДИ", разгулу каннибализма Нетаниягу среди избирателей правого лагеря, и постоянным завываниям всех комментаторов и политологов о том, что НДИ не пройдет электоральный барьер. И эту борьбу приходилось вести при том, что практически весь аппарат НДИ был парализован полицейским расследованием, и вся работа на местах была практически свернута. И несмотря на все это, он сумел удержаться и получить 6 мандатов. Только Либерман мог с таким удовольствием и умением пинать Нетаниягу в течение почти года, а затем, в долю секунды, совершить поворот оверштаг и занять пост министра обороны в правительстве Нетаниягу. И с тех пор мы видим совершенно другого Либермана.

На данный момент можно утверждать, что он вновь связал свою судьбу с Нетаниягу, и ему нужны еще 2 года, чтобы полностью восстановить собственную мощь. Для него пост министра обороны – важнейшая и рискованная миссия. Ивет просто влюблен в свое дело, в командиров и воинов ЦАХАЛа. Он явно предпочитает поездки на места кабинетным заседаниям, которые он среди своих именует не иначе как "заседания кебенейматери". Он ведет себя в министерстве обороны так же, как в МИДе: глубоко изучает систему, которой руководит, старается не ломать ничего зазря и не исправлять то, что работает как надо. Несмотря на разницу в подходах и нередкие существенные разногласия, Либерман сумел наладить хорошие и уважительные отношения с командующим Генштабом Айзенкотом, который отвечает ему взаимным уважением и добрым отношением. Авигдор Либерман, в который раз, вернулся на позиции ответственного руководителя. Он первым признал неизбежное: Амону придется эвакуировать, он первый признал инфантильных лидеров правого лагеря умерить свои восторги по поводу избрания Трампа до тех пор, пока тот не сформулировал свою политику.

Либерман утверждает, что шансы на его возвращение в Ликуд в обозримом будущем равны нулю. Он убежден, что следующие выборы станут противостоянием правых прагматиков и правых догматиков. Сам он – правый прагматик. Умудренный опытом политик, верящий, что цельность народа важнее территориальной целостности. Его мечта достичь вершины все еще в силе. А пока, по пути к вершине, надо получить максимум удовольствия.

Бен Каспит, Маарив Соф-шавуа