Сходящиеся крайности

В недельной главе "Экев" повторяются те же парадоксальные высказывания относительно избранности Израиля, которые звучали в предыдущей главе: "Не говори в сердце твоем, когда отбросит их Господь, Бог твой, от лица твоего, так: за праведность мою привел меня Господь овладеть этой землею; и за нечестие народов этих Господь изгоняет их от лица твоего. Не за праведность твою и не за правоту сердца твоего идешь ты наследовать землю их; но за нечестие народов этих Господь, Бог твой, изгоняет их от лица твоего и дабы исполнить слово, которым клялся Господь отцам твоим, Аврааму, Ицхаку и Яакову. Знай же, что не за праведность твою Господь, Бог твой, дает тебе эту хорошую землю для владения ею, ибо народ жестоковыйный" (9:4-6).

И между тем чуть ниже мы читаем: "У Господа, Бога твоего, небо и небеса небес, земля и все, что на ней, а только отцов твоих благоволил Господь любить и избрал позднейшее потомство их, вас, из всех народов, как это ныне" (10:14).

Итак, тезис о полном равенстве всех людей, включая евреев, мирно соседствует в Торе с провозглашением радикальной еврейской исключительности.

В предыдущей статье я говорил, что этот парадокс является игрой всеобщего и уникального. Святой народ вырывается из всеобщего, из общечеловеческого, тем самым обеспечивая как свое, так и всеобщее бытие.

При этом каждая из этих позиций в отрыве от другой, т.е. и позиция "евреи равны всем прочим", и позиция "евреи несравненны", сама по себе одинаково ложна и одинаково отталкивающа.

Еврей, воспримающий свое превосходство в простоте сердца, как некое природное явление, немедленно лишается своей еврейской искры и начинает выглядеть таким же дутым индюком, как и любой другой шовинист. Но не менее отталкивающе выглядит также и еврей, старательно "преодолевающий свою национальную ограниченность", испытывающий глубокий стыд за то, что такой пережиток, как "расовая избранность", все еще привлекает каких-то его сородичей. Евреи воображающие, что национализм является для них таким же атавизмом, как и для всех прочих народов, проходят мимо истины широким шагом.

Прав, таким образом, только тот, кто удерживается одновременно на двух полюсах, тот кто, явственно выделяя евреев, одновременно признает их фундаментальное равенство с прочими людьми.

Галахический аспект

Последние точки над "i" ставит в этом вопросе галаха, четко фиксирующая оба эти подхода.

Евреи отличены от неевреев заповедями, связывающими их с Богом. Многие заповеди Торы не только предписаны евреям, но и запрещены гоям, как, например, наложение тфилин или строгое соблюдение субботы.

В том, что касается законов Торы, евреи и прочие люди – это два разных рода. Однако, в гражданском, в этическом отношении, согласно той же самой Торе, никакой разницы между ними не существует.

Часто можно услышать прямо противоположное. В Талмуде приводится несколько дискриминационных законов, которые хорошо известны из антисемитских сочинений, а порой по разным поводам муссируюются и самими иудеями. Сюда входит закон, запрещающий помогать язычнице-роженице, запрет лечить и спасать язычников, и даже предписание при удобном случае сталкивать их в яму. Между тем, согласно консенсусу, достигнутому уже в средневековье, эти законы ни в коей мере не распространяются ни на христиан, ни на мусульман.

Вот небольшая выдержка из диспута между рабейну Йехиэлем и Дониным, имевшим место в Париже в 1240 году: "Сказал Донин: Талмуд содержит места, несправедливые по отношению к неевреям: - Нееврея нельзя убивать, но необязательно спасать, если ему угрожает опасность. Еврей, убивший нееврея, не подлежит смертной казни, тогда как нееврей, убивший еврея, подлежит. Запрещено помогать нееврейке при родах или кормить ее ребенка грудью.

Ответил р. Йехиэль: Неевреи, о которых говорится в Талмуде, это не христиане. В качестве доказательства ты можешь увидеть, что евреи ведут общие дела с неевреями, хотя Талмуд вроде бы это запрещает. Известно, что евреи не раз жертвовали своей жизнью ради своей веры - стали бы они нарушать закон, если бы "неевреи", о которых говорит Талмуд, включали бы христиан? Евреи имеют много деловых контактов с христианами, хотя это и запрещено по отношению к "неевреям", под которыми Талмуд подразумевает древних египтян и хананеев. Так же евреи учат христиан ивриту, хотя Талмуд запрещает обучать этому неевреев".

И все же полного равенства в отношениях между евреями и народами в ту пору достигнуто не было. Согласно большинству авторитетов - "ришоним", слова "ближний" и "брат" относились только к человеку своего народа, поэтому еврей не был обязан любить инородца, согласно заповеди "возлюби ближнего своего". Формально, еврей мог злословить нееврея, то есть распространять порочащую того (правдивую) информацию, он был вправе мстить нееврею, давать ему заем под процент, кроме того еврею запрещалось лечить нееврея в субботу в том случае, если это лечение требовало нарушения субботы.

Со временем все эти этические "лакуны" были заполнены с помощью разнообразных раввинистических патентов. Так, для спасения инородца в субботу был подобран специальный галахический повод - "мишум эйва" - "ради избежания вражды". Что же касается отсутствия заповеди любви к инородцу, то это скорее терминологическая проблема. Так, рав Ури Шерки со ссылкой на учение рава Хаима Витала, изложенное в книге "Шаарей Кдуша", поясняет, что еврей, ограничивающий свою любовь Израилем и не распространяющий ее на все творения, лишен Святого Духа. Верно, еврею не заповедано любить инородца "как своего ближнего", однако если он не вычитал этой заповеди "между строк закона", то напрасно коптит небо.

Кроме того, имеется общий подход, в принципе не делающий никакого различия между евреем и неевреем в этическом плане. Подход этот был предложен равом Менахемом Амеири, жившим в Провансе в 13 веке. Р.Амеири разрешал лечить нееврев в субботу наравне с евреями, и вообще относиться к ним как к "ближним", то есть фактически так, как если бы они были евреями.

Причем многие "ахроним", то есть законоучители последних двух-трех веков, пошли в этом пункте как раз по Амеири, а не по большинству "ришоним".

В этом отношении важное значение имеет книга респонсов "Зера Эмет" итальянского раввина Ишмаэля Акоэна (1723-1811). В этой книге он высказывается относительно провозглашенных во Франции идеалов равенства и братства, и, опираясь на позицию Амеири, полностью солидаризируется с ними. Р.Ишмаэль Акоэн приравнял современных ему христиан к "гер тошав", т.е. к "ноахитам", проживающим в Эрец Исраэль и считал уместным применение по отношению к современным неевреям слов "ближний", "брат" и "братство".

Этого же подхода придерживался и родоначальник религиозного сионизма - рав Кук, который писал: "в главном применим подход Амеири, согласно которому, все народы, определяемые как цивилизованные, уважающие права других, уже приравниваются к "гер тошав" (Игерет 89).

Поэтому раввин Хаим Давид Галеви (1924-1998) считает ушедшими в прошлое все даваемые Талмудом предписания взаимоотношения с инородцами, в том числе принцип "даркей шалом", то есть поведения, направленного на поддержание мира.

В своей книге "Осе леха рав" р.Галеви пишет: "В наше время, когда никто не подпадает под определение идолослужителя, …во всем комплексе взаимоотношений между евреями и инородцами, как в Эрец Исраэль, так и вне ее, в том, что касается отношения государства к его гражданам, и в том что касается взаимоотношения между частным евреем с его соседом или другом - инородцем, нет никакой необходимости обращаться к законам "поддержания мира" ("даркей шалом")… Предоставлять им работу, посещать их в больнице, предавать погребению их умерших, утешать скорбящих и т.д. следует на основании требований человеческой нравственности ("митох хова эношит мусарит"), а не по причине поддержания мира". Аналогичный подход разрабатывается школой рава Йосефа Соловейчика (йешива Ар-Ацион).

Я бы закончил так: иудей, утверждающий, что в сфере межличностных отношений один закон существует для евреев и другой для гоев, такой же отрицатель основ, как еврей, отвергающий различия, делаемые Торой между евреями и народами в их отношениях с Богом.