Zahav.МненияZahav.ru

Пятница
Тель-Авив
+28+18
Иерусалим
+25+16

Мнения

А
А

Уходящий Израиль Йоси Сарида

Сарид был убежден, что только острое чувство стыда способно спасти страну. Если стыдно - то не все равно. Если стыдно - это значит, что еще можно исправить...

10.12.2015
Источник:Релевант
מערכת וואלה! צילום מסך

Читайте также

Что делать таким, как Сарид, в политике, где министр культуры Регев хвастается тем, что не читала Чехова?! В Кнессете деляги и хама Орена Хазана?! Что делать им в политической дискуссии, где смысловое содержание заменено ржанием кобылок Калигулы, которые сегодня составляют прочное большинство в нашем "Сенате"?! Сарид был убежден, что только острое чувство стыда способно спасти страну. Если стыдно - то не все равно. Если стыдно - это значит, что еще можно исправить...

Умер Йоси Сарид - политик, общественный деятель, публицист, острослов, копирайтер.

Это был человек, который порой раздражал даже тех, кто им восхищался.

Это был человек, который порой вызывал уважение даже тех, кто его люто ненавидел.

В русском языке не ценится мастерство яркой фразы, красивого жеста, эффектной позы. Оно клеймится словами, которые вообще-то могли бы быть комплиментами: "фразер", "позер". К жесту пристает постоянный эпитет "бессильный", к позе - "нелепая", к фразе - "пустая". Но жест может быть не только эффектным, но и эффективным коммуникационным деянием. Позерство - осмысленной политической позицией. А фразы можно наполнить не только звонкостью, но и содержанием. У Йоси Сарида это получалось.

Ровно 10 лет назад Сарид заявил об уходе из политики. Заявил эффектно. Сидя в голубой рубашечке он сказал, что уходит из Кнессета, через тридцать работы, ничего не накопив, в той же самой рубашке, в которой он в парламентскую деятельность явился. Дама, смотревшая вместе со мной новостной выпуск, не могла скрыть возмущение: "Что он хочет сказать, что зарплаты члена Кнессета за тридцать лет не хватило на вторую рубашку?!" Дама была членом партии МЕРЕЦ, поддерживала линю Сарида почти по всем вопросам, но он ее бесил чрезвычайно.

Его предшественница на посту председателя партии Шуламит Алони среагировала на уход Сарида из политики жестко: "был пресс-секретарем, пресс-секретарем и остался". Его давний оппонент, который в середине 70-х составлял с ним неразрывную пару непримиримых спорщиков, Эхуд Ольмерт с грустью сказал тогда в декабре 2005 года, что без Йоси Сарида израильская общественная дискуссия станет менее яркой, менее содержательной, менее интеллектуальной, менее острой. Сказал, как накаркал. Через считанные недели после этого Ольмерт стал исполняющим обязанности главы правительства, а Сарид его острейшим критиком.

Голос Сарида последние 10 лет было слышно не хуже, чем голоса представителей МЕРЕЦа, которые в сильно скукоженной фракции удержались в Кнессете. Это была борьба уже внепартийная, не для политической карьеры и электорального капитала, а ради сохранения демократического и еврейского характера страны. "Если Израиль не будет демократическим, его просто не будет" - любил повторять Сарид.

Его остроты повторялись теми, кто никогда не цитировал бы действующего руководителя партии МЕРЕЦ. Помню, как один мой очень правый знакомый с восторгом пересказывал, что Йоси Сарид каждое утро начинает с чтения экономического приложения "Гаарец", где есть рубрика "Пожертвования". Там говорится: кто кому и на какие цели дает деньги, и, таким образом, пускает хлеб свой по водам. "Читайте эту рубрику, – сказал Сарид генералу Данино – и вы будете точно знать, на кого открывать уголовные дела и кого сажать".

Он мог паясничать на сцене. Шутить, что заберет после конференции использованные бутылки, чтобы сдать их и заработать, когда СМИ обсуждали очередную историю бутылками Сары Нетаниягу. Мог, отвечая Бену Каспиту, который оправдывал курс "Исраэль ха-йом" тем, что после проигрыша 1999 года Нетаниягу пообещал: "Когда я вернусь, у меня будет своя медиа", сказать: "Это – не медиа, а комедия". Мог в ответ на выкрик из зала "Почему среди участников дискуссии нет женщин?", во время одного из обсуждений, ответить не только мгновенно, но и рифмованно: "Сарра бикша, ше ло ихье иша" ("Сарра просила, чтобы не было женщин"), что вызывало громовой смех в зале, переполненном журналистами (все знают о маниакальной ревности супруги главы правительства). Но шутки Сарида никогда не были только острословием. Это была форма скорейшей передачи и формулирования смыслов.

В последние годы к нему стали заметно лучше относится и многие из тех, кто прежде его люто ненавидел. И дело не в том, что время примиряет. Дело в том, что и Сарид, и его главные оппоненты 70-х годов (Эхуд Ольмерт, Дан Меридор, Рони Мило и пр.) - относились к другому дискурсу, к тому политическому Израилю, который уже почти полностью ушел со сцены.

Время само подбирало Сариду противников. Одно дело спорить с классическим Херутом и идеологическими продолжателями Зеева Жаботинского. Но последними по времени оппонентами Сарида - министр культуры Мири Регев, которая кричала Сариду, что она министр "для всех, а не для таких как ты", и газетка "Исраэль ха-йом", та самая "не медиа, а комедия".

Когда Сарид занимал пост министра образования его порой называли не "сар а-хинух", а "мар а-хинух" (не "министр образования", а "мистер образование"). Что делать таким, как Сарид, в политике, когда погремушечная министр культуры Израиля не считает нужным даже скрывать своего невежества и бескультурья, хвастается тем, что не читала Чехова и ненавидит настоящее искусство?! Что делать таким, как он, хоть правым, хоть левым, в Кнессете деляги и хама Орена Хазана?! Что делать им в политической дискуссии, где смысловое содержание заменено ржанием кобылок Калигулы, которые сегодня составляют прочное большинство в нашем "Сенате"?!

Самой громкой политической публикацией Сарида последнего времени была статья "Стыдно", вышедшая в сентябре. Статья начиналась словами: "Я уже не люблю тебя, родина, ты уже не "моя земля". По мне, ты можешь кричать или молчать - делай, что хочешь, нелюбимая страна".

Это очень напоминало начало стихотворение, написанного другим евреем в другое время и другой стране:

"Иль впрямь я разлюбил свою страну?-

Смерть без нее и с ней мне жизни нету.

Сбежать? Нелепо. Не поможет это

Тому, кто разлюбил свою страну…"

Сарид писал, что несмотря на то, что Израиль все еще претендует на звание демократии, он уже давно не является еврейским государством. Сарид говорил, что прежнюю любовь заменил стыд. Стыд за все, чем переполнены ленты новостей. Стыд за еврейских поджигателей домов в Кфар-Думе, за то, что наших солдат посылают арестовывать детей. За то, что армии приходится бороться с кусающимися девочками…

Сарид был убежден, что только острое чувство стыда способно спасти страну. Если стыдно - то не все равно. Если стыдно - это значит, что еще можно исправить…

Комментарии, содержащие оскорбления и человеконенавистнические высказывания, будут удаляться.

Пожалуйста, обсуждайте статьи, а не их авторов.

Статьи можно также обсудить в Фейсбуке