"Если Тель-Авив уйдет из Газы, Газа придет в Тель-Авив". Этот слоган родился задолго до размежевания 2005 года. Его создатели хотели предупредить, предостеречь, да и, откровенно говоря, напугать сторонников отступления. Правда, никто не ожидал, что осуществит выход из Газы неустрашимый в прошлом боевой генерал Шарон.

Но это была, пожалуй, единственная неожиданность. Все остальное оказалось предсказуемым до тошноты. Демонстрации поселенцев, призывы к обществу, которое негодовало, спорило, сомневалось, но ничему не помешало. Единичные протесты военнослужащих. Попытки ненасильственного сопротивления. Слезы жителей Гуш-Катифа. Бульдозеры, равняющие с землей дома, синагоги, теплицы и сады. Ликующие пляски бандитов на руинах поселений. Ракетные обстрелы – все чаще, дальше и прицельнее. В 2012 году ракета впервые долетела до Тель-Авива. В 2014-м Газа обрушилась на Тель-Авив с неба. Предсказание емкого слогана осуществилось так страшно и буквально, как его авторы, возможно, и могли предположить.

Верно, что террористические группировки обстреливали Израиль и до размежевания, начиная с интифады Аль-Акса в 2001. Да и ХАМАС зародился и окреп много раньше. Вряд ли сохранение горстки поселений Гуш-Катифа могло бы предотвратить совершенствование ракетной техники боевиков, военный переворот и приход ХАМАСа к власти, похищение Гилада Шалита. Собственно, Шарон и сторонники одностороннего размежевания не рассчитывали, что выход из Газы спасет Израиль от террора и войн с ХАМАСом. Но они надеялись, по крайней мере, избавиться от политических проблем, связанных с сектором, - прежде всего, от обвинений в дискриминации и угнетении его жителей.

Но и этого не произошло. Теперь Израиль виноват если не в оккупации, то в бойкоте, не говоря уж о том, что смеет отвечать на ракетные обстрелы. Для международного сообщества Газа по-прежнему остается символом страданий палестинского народа под игом сионистов. Каждая оборонительная операция приводит к созданию комиссий, расследований, резолюций ООН и спискам преступлений израильской армии. Движение за изоляцию еврейского государства, всевозможные "флотилии мира" (инцидент с одной из них стал поводом для разрыва отношений с нашим ближайшим союзником в регионе) – все это проходит под знаком Газы. Газа прочно обосновалась в нашей жизни и не собирается уходить. Повторяющийся алгоритм наших отношений уже стал привычным: передышка, эскалация, военная операция, договоренность о прекращении огня, нарушение договоренности… Общество практически смирилось с тем, что раз в год или два приходится переселяться в бомбоубежища. Общество приняло Газу как часть реальности.

Что можно сделать сегодня? Реоккупировать сектор, как предлагают некоторые горячие головы? Навести порядок в анклаве, перенаселенном, нищем, озлобленном, напичканном оружием, полном террористов всех мастей? Это абсолютно нереально. Контролировать Газу не получалось и до 1994, года когда там стояла израильская армия – зато солдаты постоянно погибали в стычках с боевиками. Разбомбить осиное гнездо до основания, сравнять его с землей? Этого Израиль не делал, даже когда гораздо меньше оглядывался на международное сообщество, и не сделает никогда.

Рассчитывать, что с сектором разберется Египет? Но Каиру хватает головной боли с Синаем, а от Газы он всегда может просто отгородиться, не опасаясь упреков в бойкоте.

Ждать, пока исламисты разных мастей перестреляют друг друга, салафиты победят ХАМАС? Вряд ли новые бандиты окажутся миролюбивее или слабее старых. Надеяться, что хамасовские вожди, вкусив политической власти, принесут террор в жертву легитимации, откажутся от уничтожения "сионистского образования", станут партнерами по мирному процессу? Абсурдно. Не говоря уж о том, что наши официальные и всемирно признанные партнеры, власти Западного берега, вполне себе продолжают поддерживать террор.

Возможно, ситуация сложилась бы иначе, осуществи Еврейское государство аннексию всех территорий, присоединенных к нему в результате войн, включая сектор Газа. Но история не знает сослагательного наклонения.

Единственное, что мы можем - вынести из размежевания урок. Научиться оценивать последствия односторонних шагов, исходя из наиболее пессимистичного сценария, который обычно оказывается самым реалистичным. Но даже этого не происходит. Среди политических лидеров то и дело возникают разговоры о новом одностороннем размежевании, которое должно удовлетворить международных миротворцев, улучшить имидж Израиля, дать легитимацию нашей борьбе с террором – старые, несбывшиеся надежды. Практически нет сомнений, что в итоге Рамалла, Хеврон и Шхем станут новой Газой, многократно увеличив уже имеющиеся проблемы безопасности. Газа не просто остается с нами – она расширяет границы.