Изучение Торы

Эрнест Хемингуэй как-то написал в письме своему другу слова, которые впоследствии взял эпиграфом к своему роману: "Если тебе повезло, и ты в молодости жил в Париже, то, где бы ты ни был потом, он до конца дней твоих останется с тобой, потому что Париж - это праздник, который всегда с тобой".

А я бы в письме к своему другу-еврею написал бы так: если тебе посчастливилось родиться евреем, то ты всегда можешь превратить свою жизнь в праздник, в определенной мере, даже если ты вдалеке от земли Израиля. Потому что Тора, которую евреи получили на горе Синай, всегда с тобой.

Всякое исследование, всякий творческий поиск приносит человеку удовлетворение, всякое знание ценно. Я бы, во всяком случае, не стал занижать значение любой добросовестной учебы, совершаемой ради нее самой. Но все же тот, кто проникается интересом к Торе, счастлив не только потому, что его ум постоянно чем-то занят, - эта учеба наполняет его дополнительным смыслом, наполняет его живительными соками жизни.

Книга Тегилим начинается словами: "Счастлив человек, который не ходил по совету нечестивых и на пути грешников не стоял, и в собрании легкомысленных не сидел. Только к Торе Господней влечение его, и Тору Его изучает он днем и ночью. И будет он, как дерево, посаженное при потоках вод, которое плод свой дает во время свое и чей лист не вянет; и во всем, что ни сделает он, преуспеет" (1:1-4).

Не все, конечно, так однозначно. Тора - это "Древо Жизни для придерживающихся ее" (Мишлей 3.18), но одновременно и источник гибели для тех, кто обращается с ней недостойно, как сказано: "Всякий использующий Тору - искореняется из мира" (Недарим 62а), или "для забирающих в ней (Торе) вправо - она эликсир жизни, для забирающих влево - смертельный яд" (Шабат 88.б).

Поэтому неудивительно, что "Небесный суд начинает судить о еврее прежде всего по тому, занимался ли он изучением Торы, а уж потом судит о нем по остальным его делам. Поэтому мудрецы говорили: "Всегда пусть человек занимается Торой - ради нее самой или просто так, потому что нецелеустремленные занятия Торой приведут его к целеустремленным" ("Мишне Тора" Талмуд Тора гл 3).

И неудивительно, что жизнь того человека, который полюбил изучать Тору и находит для этого занятия время и место, наполняется постоянным смыслом, превращающим ее в праздник. Но и тот, кто этого не удостоился, тот, кто этой любви к изучению Торы себе не привил, не должен отчаиваться, но продолжать учить ее даже не ради нее самой. В конечном счете, срабатывают и эти усилия. Главное, как говорят медики, не повредить. Главное не использовать Тору и ее изучение для посторонних целей. Только в этом случае она может оказаться "смертельным ядом".

Так рав Элиягу Гаон из Вильно пишет: "Сказано: "Пусть человек всегда занимается Торой даже не во имя ее самой, ибо от этого придет к изучению Торы во имя ее самой", имеется в виду человек, который не имеет какой-то определенной цели в изучении Торы, а делает это, потому что его к этому приучили, но не тот, кто учится главным образом, чтобы достичь почета… Есть четыре вида изучения Торы не во имя ее самой: а) чтобы Всевышний дал ему жизнь; б) чтобы достичь величия; в) чтобы похваляться; г) чтобы возбудить зависть товарища.

Первый из них - не тяжел и близок к святости. Так, если еврей говорит: "Эти деньги я даю на благотворительность, чтобы мой сын выжил и чтобы я удостоился Будущего мира", - он - абсолютный праведник. А три остальные соответствуют зависти, страсти и почету [и поэтому резко отрицательны]" "Эвен шлема" (8:12).

Недельное празднество

Но даже и у праздника, который всегда с тобой, имеется его особое время, когда его уместно выделить и отметить еще и каким-то дополнительным образом. Во всяком случае, так повелевает Тора: "И отсчитайте себе от второго дня празднования (Песаха), от дня приношения вами омэра возношения, семь недель; полными да будут они… И провозглашайте в тот самый день: священное собрание да будет у вас; никакой работы не делайте; (это) устав вечный во всех жилищах ваших в роды ваши" (Ваикра 23:15-22).

Как известно, пятидесятый день после Песаха выпадает на 6 сивана. Чем примечательно это число? Вопрос не праздный, если учесть, что два других праздника, сопровождавшихся паломничествами в Иерусалимский Храм ("регалим"), Песах и Суккот связаны с полнолунием, то есть с 14 и 15 числами лунного месяца. С полнолунием связаны, как известно, так же и некоторые другие праздничные даты - Шошона Пурим, День Любви - Ту бе-ав, Новолетие растений - Ту бе-Шват. С учетом того, что времена Храма практиковался также и Второй Песах - Песах Шейни, приходящийся на 14-15 ияра, можно сказать, что половина годовых полнолуний приурочены к празднествам народа Израиля.

Привязку основных сакральных событий Израиля к полнолунию трудно признать случайной. Объяснение этому обстоятельству обыкновенно дается символическое: то убывающая, то возрастающая в своей силе луна, в отличие от солнца, появляется в любое время суток и тем самым как бы прообразует Израиль, никогда не исчезающий с исторического небосвода.

Но даже полное неведение глубинных причин корреляции между праздниками и полнолунием не может избавить нас от вопроса, каким образом ее - этой корреляции - оказалось лишено центральное событие еврейской религии - дарование Торы? Почему в отличие от прочих дат, время Синайского Откровения, и соответственно, праздника Шавуот выпало на какую-то, казалось бы, достаточно случайную, ничем не примечательную лунную фазу?

В этой связи уместно обратить внимание на то, что в действительности время праздника Шавуот не ограничивалось одним днем, а растянувшись на неделю, фактически дотягивало до полнолуния.

Во-первых, этому дается намек в Торе: "И сказал Господь Моше: взойди ко Мне на гору и будь там; и Я дам тебе скрижали каменные и Тору, и заповедь, которые Я написал для научения их... И взошел Моше на гору, и покрыло облако гору Синай. И осенила слава Господня гору Синай, и покрывало ее облако шесть дней, и воззвал Он к Моше в седьмой день из среды облака. А вид славы Господней, как огонь пылающий на вершине горы, пред глазами сынов Израилевых. И вошел Моше в средину облака, и взошел на гору; и был Моше на горе сорок дней и сорок ночей" (Шмот 24.12-18).

То есть после того как (6 сивана) были получены Десять заповедей, откровение продолжалось "пред глазами сынов Израилевых" еще неделю, и только после этого Моше уединился на горе для получения детализированного Закона, в общей сложности оставаясь на ней сорок дней.

Некоторые комментаторы, правда, считают, что неделя в данном случае отсчитывается от новолуния, то есть, что Тора говорит здесь не о 6-ом, а о 1-ом Сиване. Но так или иначе, во времена Храма начинающийся 6-го числа праздник Шавуот продолжался фактически неделю.

В трактате "Хагига" (17.а), сообщается, что также как в Песах и в Суккот, в Шавуот праздничные жертвы ("ташлумин") приносились на протяжении семи дней после основного праздника. Иными словами, Суккот, Песах и Шавуот - это три недельных праздника, привязанных к полнолунию. Если Суккот и Песах в полнолуние начинались, то Шавуот в него завершался, то есть завершался с исходом 13-го числа лунного месяца. Как раз в соответствующую дату начинается Песах ("в четырнадцатый день месяца, в сумерки, - песах Господу. И в пятнадцатый день сего месяца праздник опресноков" (Ваикра 23:5).