Красивая схема

В недельной главе "Эмор" говорится о законах, связанных со священством, об исключительном статусе потомков Аарона среди прочих сынов Израиля. "И сказал Господь Моше: объяви священникам, сынам Аароновым, и скажи им: (никто из них) да не осквернится (прикосновением к) умершим из народа своего, Только ближним родственником своим: матерью своей и отцом своим, сыном своим и дочерью своей, и братом своим... Да не осквернит он себя, муж в народе своем, так чтобы стать ему нечестивым. Да не делают они плеши на голове своей и боков бороды своей да не обривают, и на теле своем да не делают надреза. Святы должны быть они Богу своему, и да не оскверняют имени Бога своего, ибо жертвы Господни, хлеб Бога своего, приносят они, и (потому) должны они быть святы". (21:1-9)

Итак, священники выполняют дополнительные заповеди и тем самым дополнительно отделены от прочего человечества, дополнительно святы.

С одной стороны уже все сыны Израиля являются священниками, являются народом святым, как сказано: "И вот, если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим дражайшим уделом из всех народов, ибо Моя вся земля; А вы будете у Меня царством священников и народом святым" (Шмот 19:5-6).

И в то же время, как все колено Леви (взятое вместо первенцев Израиля), так и потомки Аарона, обладают дополнительной святостью: "Святы должны быть они Богу своему".

В храмовом служении участвовали только левиты, а жертвы приносились только одним семейством из этого колена - коэнами: "Отдай же Левитов Аарону и сынам его; отданы они ему от сынов Израилевых. Аарону же и сынам его поручи, чтобы они наблюдали за священнослужением их; посторонний же, который приступит (к службе), смерти будет предан. И Господь сказал Моше, говоря: Я ведь взял Левитов из среды сынов Израиля вместо всех первенцев, разверзающих чрево, из сынов Израиля, дабы Левиты были Моими" (Бемидбар 3:1-6).

В этом установленном Всевышним порядке часто усматривается единая сквозная иерархия: Народы, Израиль, Левиты, Коэны, Первосвященник.

Причем у иерархии этой имеется вполне четкое пространственное выражение: только Первосвященник может входить в Святая святых, только священники могут приближаться к жертвеннику, только сыны Израиля могут находиться в Храмовом дворе. Но в свою очередь народы мира не только могут находиться на территории внешнего двора, но и настоятельно приглашаются в него заходить, как сказано: "Дом Мой наречется домом молитвы для всех народов" (Иешайя 56.7), "будет каждый оставшийся из всех народов тех, приходивших на Иерусалим, подниматься из года в год, чтобы поклониться Царю, Господу Цваоту, и праздновать праздник Суккот… Будет наказание Египту и наказание всем народам, которые не взойдут праздновать праздник Суккот" (Захар 14:16-19).

Но даже, если никто из народов не придет в Храм, там все равно в Суккот будут приноситься жертвы в их честь. И поэтому в Гемаре (Суккот 55а) сказано: "народы мира не знают, сколь многого они лишились с разрушением Иерусалимского Храма, ибо в те времена, когда Храм стоял, их грехи очищались, а теперь кто очистит их?".

Причем в этом собственно литургическом плане, то есть в плане расположения относительно жертвенника, Израиль вообще выглядит находящимся по одну сторону с народами, выглядит одним из "прихожан".

Подобная иерархия просматривается также в учении Аризаля об эсхатологическом скачке, в результате которого каждый из миров поднимется на следующий уровень: растения начнут двигаться, животные заговорят, народы станут пророчествовать, а Израиль священнодействовать. То есть народы поднимутся на уровень Израиля, Израиль на уровень священников, а священники на уровень Первосвященника.

В рамках этой логики священники, отделенные от Израиля дополнительными заповедями, выглядят "избранниками", относительно которых хочется сказать, что как евреи стали "дражайшим уделом из всех народов", так священники стали дражайшим уделом из всего Израиля.

Более того, у кого-то даже может возникнуть соблазн проэкстраполировать модель "избрания Левитов" на все человечество и предположить, что Израиль, появившийся столетиями позже основных 70 народов, и все же названный первенцем ("Так сказал Господь: "сын Мой, первенец Мой – Израиль"" Шмот 4:22), избирается вместо первенцев всех человеческих семей, как вместо первенцев Израиля избираются левиты.

Иррациональный сбой

И все же о таком замещении в Писании нигде ничего не говорится, и по-видимому, не случайно.

Первенцев Израиля могло заменить колено Левитов, потому что они находились внутри одной миссии, но первенцы народов никак не связаны с первородством Израиля. Между Израилем и народами имеется разрыв, связанный не с количественным накоплением святости, а с принципиальной несводимостью святого к будничному, обусловленной качественным различием призваний.

Иерархическая схема работает, но работает не во всех ситуациях, как не во всех ситуациях работает физика Ньютона, и тогда приходится обращаться к иным теориям.

О какой же теории, о какой логике идет речь при взаимоотношениях между Израилем и народами? По-видимому, о теории дополнительности, согласно которой мир двоится вместо того, чтобы унифицироваться.

В самом деле, различие между Израилем и народами - это внешнее различие, различие между двумя дополняющими друг друга субъектами, священным и будничным, в то время как различие между Коэнами и Израилем – это внутреннее различие, различие между святым и святым.

Разница между всеобщим священством Израиля и особенным священством Коэнов сродни разнице между правой и левой сторонами одного тела, в то время как разница между святым и будничным – это разница между двумя суверенными телами, которые далеко не во всех ситуациях стремятся слаженно взаимодействовать.

И Коэны и Израиль находятся внутри одного избрания. Когда говорится, что на горе Синай Израиль получил 613 заповедей, то в этот счет входят также и заповеди, связанные с жертвоприношениями и дополнительными ограничениями ("не прикасайся к умершим из народа своего" и т.д.), наложенными на священников. Даже находясь по разные стороны завесы, Коэны и Израиль остаются по одну сторону еврейской судьбы.

Именно в этом заключается причина того, что еврейский народ не испытывает никакой неприязни к коэнам и не устраивает периодически "левитских погромов", в то время как неспособность еврея разувериться в своей избранности очень часто вызывает у народов – начиная от широких джихадистских масс и кончая узким кругом высоколобой интеллектуальной элиты – приступ острейшей ненависти.