Пассионарный заряд европейской цивилизации исчерпан

— Скажи мне, бабушка, почему у тебя такие жалкие зубы?

— Потому что настоящие зубы, внученька, мне выбили под Сталинградом.

Шарль Перов, «Коричневая шапочка»

Да, Запад прогрессивная цивилизация. Самая прогрессивная на Земле. Но, видимо, понятия «Прогресс» и «Агрессия» имеют не только филологическое родство. Феноменальная тяга к новому — отличительная черта западных людей — не ограничивается тягой к новым знаниям, но также распространяется на новые земли, новые богатства, новых рабов. Вершиной этой эволюционной линии стала гитлеровская Германия.

Редкий случай, когда я почти во всём согласен с Юлией Латыниной. (На слове «почти» надо сделать отчетливый акцент, но об этом позже.) А пока читаю, и глазам не верю. Латынина, либеральная до мозга костей, западница на все двести процентов, и так припечатала современную Европу? Да это не статья, а целый обличительный манифест. И название какое изящное: «Европа, ты офигела!» Ни дать, ни взять, ультрапатриотический ответ на щекочихинское «Россия, ты одурела!» Впрочем, хватит эмоций, перейдем к тезисам. (Заранее извиняюсь за повторы перед теми, кто статью уже читал.)

«Кончается пятисотлетнее доминирование Европы над миром». Точнее не скажешь. Чтобы убедиться в этом, не надо даже призывать в свидетели Найла Фергюсона, достаточно заглянуть в статистические справочники: ВВП, экспорт-импорт капитала, доля в активах и прочее...

«Когда Европа была в зените славы, она исповедовала иные ценности. Нынешние ценности, принятые европейцами, полностью отличаются от традиционных европейских». Согласен полностью, и неоднократно подчеркивал эти радикальные перемены на ресурсе WIN.ru. Единство Европы не есть европейская ценность. В эпоху расцвета она состояла из множества конкурирующих государств». Верно. По Тойнби, единение есть признак упадка. Цивилизация, теряя внутренние силы, стремится к созданию «универсального государства». Европейский Союз — яркая иллюстрация предзакатного слияния «остывающих» элементов системы.

«В Европе времен расцвета не было всеобщего избирательного права. Демократия — не европейская ценность». Опять в точку! А то я устал твердить коллегам, что демократизация и вестернизация — разные вещи, что выборность вовсе не является особой приметой Западной цивилизации, а в средние века в Европе было меньше демократии, чем у монголо-татар или даже североамериканских индейцев.

Не буду утруждать читателя пунктами о социальной справедливости и роли государства (если кто настаивает, коснемся их в другой раз). Перейду к самому интересному — тезису о мультикультурализме. «Какое отношение мультикультурализм имеет к европейским ценностям? Когда Кортес громил ацтекских божков — он что, мультикультурализм проповедовал? Когда Васко да Гама топил корабли с паломниками в Мекку — это что, была гуманитарная программа?

Европейские ценности времен колониализма были представлением о безусловном примате... европейской цивилизации. Как только эта идея кончилась, то кончилось и превосходство».

Подписываюсь под каждым словом, но... развиваю мысль дальше. Все величие современного Запада покоится на былой убежденности в своем превосходстве. На вере в свое естественное, врожденное право — низвергать ацтекских божков, топить магометанских паломников, торговать неграми, подсаживать на опиум китайцев, грабить византийские храмы и индийские сокровищницы.

Да, Запад прогрессивная цивилизация. Самая прогрессивная на Земле. Но, видимо, понятия «Прогресс» и «Агрессия» имеют не только филологическое родство. Феноменальная тяга к новому — отличительная черта западных людей — не ограничивается тягой к новым знаниям, но также распространяется на новые земли, новые богатства, новых рабов.

Вершиной этой эволюционной линии стала гитлеровская Германия. Мы видим, как век от века развивались принципы триумфального западного колониализма. Сначала Испанская империя — еще по-средневековому жестокая, но пока не слишком склонная к сегрегации, породившая миллионы метисов-латиносов. Затем Британская империя с ее принципом «For Whites only» и строгой расовой иерархичностью. И, наконец, Третий Рейх, с Освенцимом и планом «Ост». Чистая, как кровь нордического героя, квинтэссенция европейских ценностей. Царство «безусловных приматов».

Вот тут мы с Латыниной, до сих пор согласные, как близнецы, подошли к точке бифуркации, когда малое расхождение в оценках рождает великое противостояние в выводах. Вовсе не «за 20 лет, прошедших с момента объединения Европы и торжества «общечеловеческих ценностей» европейцы «профукали» свое лидерство. Европейцы профукали свое лидерство не в Гааге и Страсбурге, а под Волоколамском и Сталинградом, когда потерпела крах идея «безусловного примата». После пятисот лет триумфального шествия по планете неожиданно выяснилось, что на любого примата может найтись свой «Т-34». Причем обнаружилось это отрезвляющее средство вовсе не у наследников древних утонченных цивилизаций — китайцев или индусов, а у «чумазых варваров», в историческом масштабе только вчера вылезших из таежной берлоги. Представляете себе потрясение, которое пережили сыны великого Западного мира, маршировавшие в дремучую глухомань и едва сумевшие унести ноги из-под залпового огня реактивной артиллерии? Тут не только духовным ценностям — генофонду мутировать впору.

В полях под Сталинградом погребен не только цвет европейского рыцарства из домов Силезии, Ломбардии, Фландрии и Шампани, но также зарыт в землю весь набор традиционных европейских ценностей. Зарыт навсегда, нравится это российским западникам или нет.

Да, мы свидетели заката Европы, и современные европейские ценности, пришедшие на смену традиционным, досталинградским, — безусловно, есть ценности упадка. У фанатов Западной цивилизации этот факт вызывает грусть (как у господина Бьюкинена) и даже протест (как у госпожи Латыниной). Однако ничего не поделаешь. Сколько ни пиши манифестов, сколько ни взывай к исторической памяти «офигевшей Европы», былого величия не вернешь, как не вернешь прошедшей молодости. Поворот на 180 градусов, произошедший в 1941-45 годах, — не игра исторического случая, а провиденциальная закономерность.

В самом деле, начиная с плаваний Колумба, сфера западного доминирования расползалась по планете, как перезревшее тесто из квашни. К началу ХХ века в сетях Запада (по выражению А. Тойнби) запутался весь мир. Кому еще можно было принести идеи прогресса и за счет кого еще можно было поживиться? Луна и Марс далеки и безлюдны. Океанские глубины и полярные шапки труднодоступны и малорентабельны. Руководствуясь ценностями старого Запада, европейцам оставалось только рвать куски друг у друга. Конкуренция достигла апофеоза. Спасибо европейским ценностям за две мировые войны!

Нетрудно представить, какая судьба ожидала бы планету, дрогни русские под Сталинградом. Идея безусловного примата продолжала бы свой торжествующий галоп, получив новый аргумент от германского производителя. Принцип прогрессивно-агрессивного отбора не оставлял шансов уклониться от Третьей мировой войны: между Рейхом и Америкой, между Западной Евразией и Новым Светом. Надеюсь, у читателя нет сомнений, что главным оружием этой войны стало бы ядерное. А следующей ступенью прогресса, по пророчеству Эйнштейна, оставался каменный топор. Безудержная конкурентная гонка западных гигантов вела к взаимному обнулению. Слава Богу, этого не случилось. Европа, плодовито рожавшая одну колониальную империю за другой, не смогла доносить самого воинственного отпрыска. И на этом закончила свой репродуктивный период.

Идеи нынешней Европы отличаются от ее прежних идей, как чаяния климакса отличаются от надежд юности. Они, мягко говоря, своеобразны. Но это естественно для возраста угасания. Мало ли встречается нам стареющих женщин, впавших в эзотерические поиски или превративших свои квартиры в приюты для бездомных животных?! Причем экзальтированная благотворительность по отношению к «братьям меньшим» посещает даже особ сварливых и злобных. (Помните, у Мари де Севинье: «Чем больше узнаю людей, тем больше люблю собак»?) Европейский мультикультурализм — это явление подобного порядка. Он не стремится к вселенскому человеческому универсуму, как христианство или коммунизм, а приобретает форму заботы о «братьях меньших», которым в припадке умиления позволяется даже то, что не позволено «разумным существам». Старый расизм, вывернутый наизнанку.

Понятно, что Латынина, как и прочие российские неофиты Западной цивилизации, не прошла европейской эволюции вместе со старожилами континента, не утомилась пятисотлетней конкистой и не пережила катарсис после Нюрнберга. Ей кажется, что еще можно вернуться в боевую задорную юность, где «Кортес громил ацтекских божков, а Васко да Гама топил паломников в Мекку». Но вряд ли такой рецепт станет эликсиром молодости для усталой старушки Европы. Это в восемнадцать можно танцевать ночь напролет, а на шестом десятке от такой программы запросто и коньки отбросить.

Поклонникам увядающей Европы, растратившей свой пыл в колониальных походах, остается утешаться известной мудростью: «Старость — единственное средство прожить долго».