Предвыборный ажиотаж уверенно завоевывает эфирное пространство, сдвигая остальные темы на информационные задворки. Отсутствие реальной интриги компенсируется немыслимыми спекуляциями и откровенной ложью.

При этом весь предвыборный расклад можно уложить всего в пару фраз. В нынешнем политическом истеблишменте Израиля у Биньямина Нетаниягу не существует ни одного реального конкурента. А бывшая секторальная партия религиозных сионистов в руках молодого и энергичного Нафтали Беннета уверенно набирает поддержку в израильском мейнстриме, превращаясь во вторую по величине фракцию Кнессета.

Поэтому дискредитация и, соответственно, поддержка этих двух политиков и станет основным трендом предстоящей избирательной кампании. И темы, вокруг которых она будет раскручиваться, уже ясны: действительно ли Нетаниягу "оторван от действительности" и является ли Беннет "экстремистом".

Цель первого кампейна - максимально ослабить "Ликуд". Надежд у какой-либо из партий обойти его по количеству мандатов немного, но чем меньше и, соответственно, слабее будет его представительство в Кнессете, тем больше шансов окажется у возможных будущих партнеров для торга и манипуляций. А потому атаки на "Ликуд" и особенно на Нетаниягу лично выгодны всем без исключения партийным спискам - как тем, кто надеется оттеснить от власти правых, так и тем, кто просто рассчитывает увеличить таким образом свое представительство.

Целевой группой второй темы являются умеренно левые представители среднего класса, потенциально способные склониться к поддержке Нафтали Беннета. Речь идет в первую очередь о молодых избирателях, интуитивно тянущихся к Беннету, в котором по праву видят эталонного израильтянина - офицера боевых частей, заработавшего состояние благодаря собственным достижениям в сфере высоких технологий, ведущего себя последовательно, разумно и прагматично.

Молодежи, чье сознание было изуродовано на "уроках мира" и траурных церемониях памяти "дедушки Рабина", уже не узнавшей, что поселенцы Иудеи и Самарии еще недавно воспринимались обществом как "соль земли", теперь будут вбивать в головы, что одно только упоминание о еврейских жителях этих областей в положительном контексте, да еще и вкупе с вязаной кипой на голове политика, является безусловным свидетельством его экстремизма.

Еще одной темой, по крайней мере, в начале предвыборной кампании, станут многочисленные обсуждения возможных комбинаций и блоков между партиями.

При этом главной интригой, естественно, является вопрос о присоединении Авигдора Либермана или Моше Кахлона, или их вместе, к левому блоку, стремящемуся свергнуть Нетаниягу.

Скорее всего, оба этих политика ясно отдают себе отчет в том, что в глазах руководителей левых партий они являются лишь потенциальными временными союзниками для получения власти, но никак не равноправными партнерами, и уж тем более не лидерами всего лагеря противников нынешнего премьера.

Больше похоже на то, что, подыгрывая слухам и умозрительным построениям, множащимся в СМИ, они ожидают от Нетаниягу более заманчивого предложения, способного нейтрализовать потенциальную угрозу с их стороны.

Характерно, что об идеологической подоплеке тех или иных союзов никто даже не упоминает и не говорит всерьез. Все возможные альянсы не имеют ни малейшей связи с идеологическими установками или позициями политиков, способных менять их столь же часто, сколь и кардинально, и строятся лишь вокруг вопроса о свержении Нетаниягу.

Печально и то, что общество воспринимает эту беспринципность как должное или, скорее, как неизбежную данность, не надеясь и не ожидая от своих политиков ни последовательности, ни ответственности перед избирателями.

Вероятно, по мере развития предвыборной кампании противники нынешней партии власти постараются снизить мотивацию ее сторонников вообще идти на голосование, используя естественную усталость общества от частых выборов. Как правило, противники правящей партии куда активнее приходят на избирательные участки, чем сторонники. Поэтому чем меньше потенциальных избирателей "Ликуда", считающих, что "и без них обойдутся" и "мне все надоело", пойдет на выборы, тем больше мандатов достанется нынешним оппозиционным партиям. За последние четырнадцать лет явка избирателей в Израиле ни разу не превысила 70%. На выборах 2006 года она составила меньше 65% и увеличилась лишь на 3% в 2013 году. Активность участия в выборах 2015 года станет одним из важнейших обстоятельств, влияющих на результаты.

Трудно сказать определенно, был ли развал правящей коалиции и досрочные выборы результатом прямого влияния со стороны администрации Обамы, или Белый дом только воспользовался ситуацией. При этом ясно, что Обама лично заинтересован в том, чтобы отстранить Нетаниягу, и этические нормы, предполагающие невмешательство во внутреннюю политику союзного государства, уж точно не являются для него преградой. Оппозиция со своей стороны также вряд ли побрезгует столь мощным административным ресурсом.

Поэтому по ходу предвыборной кампании можно будет ожидать широко освещаемых в прессе встреч высших представителей американского государственного аппарата с потенциальными конкурентами израильского премьер-министра, включающих заманчивые обещания о развитии отношений с США при условии их избрания и угрозами ухудшения в противном случае.

Вероятно, израильтянам предстоит столкнуться также и с различными утечками и даже дезинформацией, дискредитирующей Нетаниягу.

Помимо имиджевой и, возможно, финансовой поддержки оппозиции, администрация Обамы может также постараться привлечь авторитетных представителей израильской общественности, до сих пор остававшихся вне политического расклада, к вступлению в политическую игру и участию в выборах против Нетаниягу.

В то же время, учитывая фатальную провальность всех без исключения планов Обамы на Ближнем Востоке, может статься, что именно его помощь сыграет с его креатурами злую шутку и на этот раз.