Терроризм - это игра. Правила просты. У вас есть три варианта: 1. Уничтожить террористов. 2. Жить с терроризмом. 3. Сдаться террористам. Четвертого не дано. Первый выбор - правый. Третий вариант - левый. Второй вариант - это, что выбирают политики, когда не хотят менять статус-кво.

Несмотря на все взрывы в Газе, Израиль все еще держится второго выбора. Воздушные удары не предназначены для уничтожения ХАМАС. Их цель - нейтрализация их военного потенциала, что даст два-три года относительного мира. Летом 2016 года следует ожидать того же самого, и еще хуже, когда ХАМАС получит смертельное оружие от Ирана и Сирии.

Эти войны дали больше мира, чем когда-либо мирный процесс. Мирный процесс привел к войнам. Войны ведут к временному перемирию.

Этот статус-кво стал основным выбором, с тех пор как израильтяне обнаружили, что мирный процесс не действует, и что их лидеры не собирались бросать вызов ООН, США, Великобритании и прочим путем фактического уничтожения террористов.

Когда Нетаньяху впервые был против Переса, разница между право- и левоцентристами заключалась в том, что он агитировал за безопасность во-первых и мир во-вторых, в то время как Перес выступал за мир во-первых, а безопасность - во-вторых. В израильской политике доминировали правоцентристы, потому что большинство израильтян принимали позицию Ликуда "безопасность во-первых" как более разумную позицию, чем лейбористский "мир во-первых".

Жизнь с терроризмом - это был жизнеспособный выбор для 1980-х. Это перестало быть жизнеспособным выбором после того, как Израиль допустил создание террористического государства в рамках мирного процесса. Одно дело - сдерживать терроризм на подконтрольных территориях, и совсем другое - иметь дело с целым террористическим государством внутри ваших границ. Даже физического разделения недостаточно. Это совсем другое дело, когда террористические группировки могут обстрелять все ваши главные города.

Израиль отвечает на эту угрозу посредством легких воздушных ударов, наносящих ущерб военному потенциалу ХАМАСа. ХАМАС теряет несколько командиров, бойцов и ракет, но выигрывает пиар-баллы. Израиль получает пару лет мира, давая повод противникам атаковать их как толпу детоубийц-расистов. Тем временем ХАМАС заменяет ракеты и истребители, запускает новую операцию, и все начинается снова.

Аргумент левых, обрамленный экспертами Washington Post, израильских левых, Обамы, дипломатов в ассортименте, отставных офицеров служб безопасности, суетящихся активистов, финансируемых радикальными миллиардерами, и всей банды внешних и внутренних врагов, заключается в том, что у Израиля нет иного выбора, чем принять третий вариант - мир.

Они утверждают, что Израиль должен играть на мир, потому что его ситуация постоянно ухудшается. Однако они забывают упомянуть, что ситуация ухудшается отчасти из-за их давления на Израиль, с тем чтобы умиротворить террористов, в то время как нынешние проблемы являются результатом предпринятых ранее попыток умиротворения.

Люди и политики всегда выбирают вариант, причиняющий наименьший вред. В ответ на международное давление Израиль выбирает умиротворение. И когда умиротворение порождает очередные акты терроризма, он наносит необходимые повреждения ХАМАСу в качестве меры временного сдерживания, так чтобы не вызывать слишком большого международного возмущения, снова выбирая наименее болезненный вариант.

Таков цикл Израиля. Это не цикл насилия. Это цикл целесообразности.

Легко критиковать Израиль за то, что он не кончает с ХАМАСом, но давайте посмотрим, что ему мешает.

Премьер-министр Израиля Ицхак Рабин депортировал 400 террористов ХАМАСа, в том числе многих их лидеров. В своей речи в Кнессете он предупредил: "Мы призываем все страны и народы сосредоточить внимание на огромной опасности, стоящей за исламским фундаментализмом. Это реальная и серьезная опасность, угрожающая миру во всем мире в ближайшие годы".

Вместо этого международное сообщество решило, что миру во всем мире угрожает депортация террористов ХАМАС. СМИ месяцами описывали "страдания" депортированных террористов ХАМАС. Соединенные Штаты проголосовали за резолюцию ООН, осуждающую Израиль и предписывающую ему "обеспечить безопасность и немедленное возвращение всех депортированных лиц".

Это было в 1988 году. Один из депортированных террористов, Джибриль Махмуд Раджуб поклялся, что если Израиль не позволит им вернуться, то они "проникнут в виде человека-бомбы, опоясавшись взрывчаткой". Заместитель госсекретаря Джон С. Уайтхед предупредил Израиль, что если он не пересмотрит решение о депортации, то это "повредит нашим двусторонним отношениям".

Если такова была реакция администрации Рейгана и Буша на депортацию нескольких террористов, то представьте себе, какой может быть реакция Обамы и ЕС.

И все же неизбежное нельзя откладывать вечно.

Второй вариант больше не является жизнеспособным вариантом. Атаки давно прошли рубеж простого терроризма и приняли военные масштабы.

Умиротворение террористов перестало быть долгосрочной стратегией. С этим согласны и правые, и левые. Атаки ставят Израиль перед выбором: либо крупномасштабный конфликт, либо крупномасштабное умиротворение. Попытки умиротворить террористов ни разу не удавались. Сработает только уничтожение террористов.

Израильские левые готовы принять разрушительную политику умиротворения без учета последствий. Ему нужны правые, которые в равной степени не обращают внимания на последствия, когда дело доходит до войны, чтобы преодолеть этот болевой порог, препятствующий правильным действиям и переменам в будущем.

Daniel Greenfield. A Game Changer in Gaza. Frontpage Mag. Переведено с сокращениями.