Мы наш, мы новый мир построим

"Исламское государство Ирака и Леванта" (ISIS, ИГИЛ) - реинкарнация иракской Аль-Каиды, созданной десять лет назад Абу Мусабом аз-Заркави, иорданским учеником и другом Бин Ладена. Летом 2006 американцам удалось выследить Абу Мусаба, после чего F-16 сбросил 2 бомбы на дом, уничтожив террориста вместе с одной из трех его жен, ребенком и еще несколькими соратниками. Возможно, в Пентагоне надеялись, что со смертью аз-Заркави, его группа исчезнет, однако осенью того же года, осиротевшая организация провозгласила создание "Исламского государства Ирак".

Перед тем, как покинуть Междуречье, Вашингтон утверждал, что сумел, обучив и вооружив местные арабские кланы, покончить с террористами. Однако после вывода американских войск, возродившись подобно фениксу из иракского пепла, организация окрепла и удвоилась на войне в Сирии, украсив также свое название новым титулом и став "Исламским государством в Ираке и Леванте".

Зимой прошлого года, рассорившийся с официальными представителями Аль-Каиды в Сирии "Джабхат ан-Нусрой", ИГИЛ был отлучен от лона материнской организации. Но похоже, это лишь пошло ему на пользу. В конце прошлого года, убедив суннитские племена центрального Ирака в том, что никто лучше них не защитит суннитов от произвола шиитского правительства в Багдаде, они внезапно для политиков Запада овладели иракской провинцией Анбар и за полгода стали самой богатой и влиятельной организацией на и без того тесном подиуме исламских террористических группировок.

На руинах северо-восточной Сирии и центрального Ирака, ИГИЛ и в самом деле основал некое подобие средневекового государства, живущего по законам шариата, в самом жестокой и дремучей интерпретации. Впрочем, для лихих предводителей группировки, война куда предпочтительней занудного мирного управления. Проблема в том, что в Сирии и Ираке ИГИЛ уже проглотил практически все области, суннитские жители которых симпатизировали радикальному исламу. Дальнейшее расширение в Сирии, требует либо жесткой конфронтации с конкурирующими сирийскими оппозиционерами, либо захвата алавитских районов, а в Ираке - соответственно шиитских областей юга страны или курдского востока. Все это сопряжено с большими усилиями и может оказаться далеко не столь успешным, как последние завоевания в центральном Ираке. Поэтому "исламскую революцию" решено экспортировать на новые территории за пределами Сирии и Ирака. Туда, где можно найти поддержку в среде суннитских кланов, недовольных текущим положением дел.

Смело мы в бой пойдем

Речь идет о Ливане, где Хизбалла прижала суннитов к ногтю, осуществляя иранский замысел по созданию шиитского полумесяца от Персидского залива до восточного побережья Средиземного моря, о Cинайском полуострове, где бедуинская вольница воюет с не терпящим исламского самоуправства президентом Ас-Сиси, и, в первую очередь, о родине отца-основателя - соседней Иордании.

В отличии от Сирии и Ирака, иорданское население целиком суннитское. Но и его раздирают противоречия между живущими на юге бедуинами и занимающими центральную и северную части страны местными арабами. Последние по праву называют себя палестинцами, поскольку населяют восточную часть Палестины, отсеченную в 20-е годы прошлого столетия от западной части хитроумными интригами британцев. Иорданские палестинцы ничем ни отличаются ни от арабских жителей Иудеи и Самарии, ни от изральских арабов. Все они являются лоскутным этносом, сформировавшимся, по сути, лишь в середине XX века из относительно немногочисленного местного арабского населения и рабочих-мигрантов со всего исламского востока от Афганистана до Судана, втянутых британской колониальной политикой в Палестину.

До сих пор королю Абдалле II удавалось, играя на этих противоречиях, а также используя кнут хорошо организованной и дисциплинированной армии и пряник финансовых поощрений, балансировать между палестинцами и бедуинами. Так три года назад, Абдалла сумел избежать распространения исламской бури, поднятой "Братьями-мусульманами" и прокатившейся от Туниса до Сирии, ублажив домашних исламистов, контролирующих парламент страны, щедрыми денежными подарками.

Однако сейчас денег в государственной казне нет. Наплыв беженцев из Сирии, неуклонно приближающейся к двум миллионам, и неведомое число беженцев из Ирака подорвали и без того хилую экономику королевства. Государственный долг с 27 миллиардов долларов в 2013 вырос в текущем году до 30 миллиардов. Тем временем, салафитское движение набравшее силу как среди бедуинов, так и среди палестинских арабов, сгладило межэтнические противоречия, перенаправляя совокупную энергию в русло "исламской революции".

Нам ненавистны тиранов короны

ИГИЛ уже давно расшатывает Иорданию с помощью небольших ячеек террористов, проникающих вместе с беженцами в пределы страны и, подобно дрожжам, заквашивающих население королевства.

Палестинцы сотнями сбегающие на войну в Сирию, возвращаются закаленными бойцами джихада, носителями "революционной идеологии". В отличие от "Братьев-мусульман", чтущих происхождение короля - 43 потомка пророка Мухаммеда, салафиты новой формации видят в королевском доме, насаженном сто лет назад британцами, зловредное порождение чуждого исламу Запада.

Вот уже несколько месяцев колобродит и вечно неспокойный бедуинский Маан на юге стране. Черные флаги ИГИЛа все свободнее вздымаются над собирающимися на демонстрации толпами. Но король не спешит подавить протест, понимая, что жестокий разгон демонстрантов приведет к взрыву, подобно тому, как это случилось в соседней Сирии. Со своей стороны, главы бедуинских кланов, хоть и не недолюбливают монарха, тоже не спешат, опасаясь анархии и дестабилизации. Но чем прочнее база ИГИЛа в королевстве, и чем звонче их успех в Ираке, тем больше шансов, что бедуины, подобно иракским суннитам, решатся присягнуть на верность создателям единого суннитского халифата.

И тогда королевский дом, опирающийся на бедуинскую элиту армии, рухнет с такой же неизбежностью, с какой прежде обрушилась государственность Сирии и Ирака. Ни малоспособная армия Саудовской Аравии, ни Египет, вязнущий в собственных проблемах, не смогут спасти королевство от коллапса. На США, последовательно предавшие всех своих ближневосточных союзников, Абдалла тоже не может полагаться . Американцы, положив 4000 солдат и потратив триллион долларов, не станут возвращать на Ближний Восток войска в количестве необходимом для укрощения салафитов.

Но от тайги до британских морей

Единственной силой, способной остановить ИГИЛ, является Израиль. Но еврейскому государству, ни в коем случае не стоит вступаться за своего соседа. Самое большее, Израиль может потихоньку помогать королю разведданными, получаемыми с помощью беспилотников. Но нет ни малейших причин ни рисковать жизнями солдат на чужой исламской войне, ни даже отправлять ВВС на бомбежку террористов, ввязываясь в сектантское столкновение.

Дело не только в откровенной враждебности иорданцев Израилю, лишь слегка нивелируемой усилиями короля. Участие евреев в войне на стороне монарха лишь консолидирует противников королевства, ослабляя сторонников, воспринимаемых коллаборционистами Запада, и потому вряд ли необходимо Абдалле II. Не стоит забывать и о том, что важнейшим своим врагом в ИГИЛ считают все же не Израиль, но шиитский Иран, а потому ослабление ИГИЛ совсем не обязательно выгодно Израилю.

А главное, точно так же как это не удалось США в отношении Ирака, Израилю не удержать от распада искусственно созданное европейцами государство против воли его жителей. Если главы бедуинских племен решат отказаться от поддержки монарха, а только в этом случае, порождению британской колониальной политики суждено исчезнуть, Израиль не сможет удержать Абдаллу II у власти.

Очевидно, именно так понимают ситуацию в израильском генштабе. Учитывая все риски, связанные с захватом Иордании исламскими радикалами, там отдают отчет в том, что лишь сами жители королевства в силах определить свое будущее. Скорее всего, вмешательство израильской армии, в том числе и в глубине иорданской территории, рассматривается лишь как превентивная мера, предотвращающая попытки террористов нанести ущерб непосредственно Израилю.

Хаос и нестабильность, которые могут возникнуть на восточной и самой протяженной границе нашей страны потребуют больших усилий от Армии обороны Израиля. Нынешние пограничные заграждения и существующая линия обороны совершенно не соответствуют грядущему уровню угроз. Но точно также, как и в случае с сирийской войной, участия в которой израильтянам удалось избежать, невмешательство в иорданские дела принесет стране только пользу. В дальней перспективе, крушение Иордании в ее сегодняшнем виде, откроет новые возможности и для политического решения наших проблем с той частью палестинских арабов, что живут к западу от реки Иордан.

Передел ближневосточных границ займет долгие годы, как и последующее восстановление разрушенных инфраструктур. И все это время соседи еврейского государства будут иметь гораздо меньше возможностей для козней против Израиля, что само по себе уже не может не радовать.