Декабрь 2011

Введение

Ассоциация "За гражданские права" ежегодно публикует "картину положения" - годовой отчет о положении с соблюдением прав человека в Израиле. В отчете, опубликованном в Международный день прав человека, дается обзор ситуации с соблюдением прав человека в прошлом году в Израиле, на оккупированных территориях и на всех территориях, на которых происходят нарушения прав человека со стороны израильских властей. В этом докладе мы хотим предупредить об особо вопиющих нарушениях прав человека, отметить положительные тенденции - если таковые имеются, обратить внимание на нарушения прав человека, которые не удостаиваются внимания СМИ и общественности, а также указать на важнейшие процессы в сфере соблюдения прав человека, которые влияют на жителей Израиля и его граждан.

Большая часть отчета за 2011 год посвящена свободе в различных ее аспектах. В первой части доклада говорится о нарушениях права на свободу личности в прямом смысле слова, т.е. о физическом ограничении действий - с помощью лишения свободы или введения ограничения на передвижение. Право на свободу - отвечать за свою жизнь и управлять ею, свободно перемещаться с места на место - это, пожалуй, самое основное право после права на жизнь. Этого права оскорбительно, иногда своевольно, подолгу и без необходимости лишают многих в Израиле и на оккупированных территориях. Много раз жертвами становились те, кто изначально принадлежит к уязвимым группам населения: беженцы и просящие убежища, гастарбайтеры и их дети, палестинцы на оккупированных территориях и жители Восточного Иерусалима. Голос тех, кто находится за решеткой или тех, кто остается за воротами КПП, не слышен в общественных и журналистских дискуссиях и в значительной степени для большинства граждан Израиля они остаются невидимками, как будто их не существует. От телесных оков перейдем к оковам душевным. "Как не властен человек над ветром - заточить ветер", - сказал Коѓелет (8:8). Но, конечно, есть те, кто пытается это сделать. В последние годы мы снова и снова становимся свидетелями попыток обуздания свободы в ее общем смысле - свободы выражения, свободы объединения и политической деятельности и даже свободы слова и мысли. Эти угрозы свободе включают в себя преследования демонстрантов, "предупредительные беседы" с общественными и политическими деятелями, антидемократическое законодательство, угрожающее ограничением свобод человека и ущемлением прав меньшинств, попытки причинить вред легитимной, деятельности правозащитных организаций и тех, кто критикует правительство, а также угроза судебных исков, направленная в адрес тех, кто желает выступить с критикой. Помимо специфических нарушений конкретных индивидуальных прав с общей целью произвести эффект охлаждения, такое сдерживание наносит ущерб способности общества и его мотивации проводить углубленный, жесткий политический диалог, открытый для фундаментальных вопросов израильского общества, диалог, без которого демократическое государство не может существовать.

Не всегда граждане демократического государства реализуют свои свободы, выходя на улицу и протестуя. Большинство людей ограничивается тем, что раз в несколько лет бросает бюллетень в урну для голосования. Таково их участие в демократическом процессе. Но настоящая демократия выражается не только в законодательных ограничениях, налагаемых на власть: в настоящей демократии граждане участвуют, открыто выражают свое мнение и влияют на обыденный порядок вещей. Социальный или "палаточный" протест прошедшего лета показал, что десятки тысяч граждан до сих пор не отказались от права и желания участвовать в общественном дискурсе и критиковать политику правительства, нуждающуюся в изменениях. И социальная борьба, свидетелями которой мы стали в последние годы, борьба в которой участвуют организации, активисты, профессионалы, деятели искусства, интеллектуалы и рядовые граждане, не желающие оставаться "рядовыми" и небезразличные к тому, что происходит в стране, говорит о силе гражданского общества в Израиле и о существовании людей, верящих в то, что ситуацию можно изменить. Фоном для этой борьбы является продолжающееся ухудшение положения с социальными правами израильтян, ставшее результатом социально-экономической политики правительств Израиля на протяжении последних 25 лет.

Летом 2011 года израильское общество доказало, что способно самостоятельно и критически мыслить в вопросах, касающихся власти и политики, что в нем есть отдельные лица и целые группы людей, проявляющих инициативу, берущих судьбу в свои руки, выходящих на демонстрации и борющихся за свои права. В противовес расистскому законодательству, раскалывающему общество, родилась редкая солидарность - между арабами и евреями, между жителями центра и жителями периферии, между студентами и матерями, между бездомными и средним классом. В борьбе за социальную справедливость исчезли привычные барьеры между разными группами населения; бедные, богатые, безработные, иммигранты, арабы, евреи, репатрианты перестали обвинять друг друга и направили свою критику и требования тем, кто ответственен за обеспечение наших прав, - власти. Вероятно, у большей части израильского общества возникло осознание того, что нарушение прав не ограничивается какой-то одной сферой жизни. Хищническая политика, которая оставляет на обочине слабых, чужаков, нуждающихся, тех, кто далек от света софитов и не пользуется широко освещаемыми в прессе общественными связями, в результате затронет всех, потому что это не политика, основанная на соблюдении прав человека, уважения человека, где бы он ни находился. И когда некоторые из нас стоят меньше прочих, в конце концов стоят меньше все.

Очевидно, что в настоящее время политические лидеры не готовы проводить в жизнь политику, отражающую посыл движения социального протеста. Рекомендации комиссии Трахтенберга, назначенной правительством в ответ на социальный протест, разочаровывают. Они не показывают фундаментальных и глубоких изменений в жилищной политике, политике в сфере здравоохранения, социального обеспечения, занятости и образования. Более того, антидемократические процессы, проводившиеся правительством до начала акций социального протеста, возобновились с еще большей силой. Прошедшего лета как будто не было?

В любом случае пока что рано оценивать последствия социальной борьбы, которая велась считанные месяцы назад, и перспективы ее продолжения. Стоит надеяться, что в отчете, который будет опубликован через год, мы сообщим о достижениях этой борьбы и значительных продвижениях во всем, что касается соблюдения социальных прав. Однако уже сейчас нельзя недооценивать значение летних протестов. Массовое участие граждан в ненасильственной акции, направленной на достижение равенства и социальной справедливости демонстрирует желание добиться более глубокого понимания сложных социально-экономических вопросов, не оперируя при этом старыми догмами, желание вести оживленные, яркие и открытые публичные дискуссии по основным вопросам нашей жизни. Для того чтобы потенциал, заложенный в этих процессах, реализовался, их необходимо не только продолжать, но и расширять, ставя на повестку дня помимо вопроса "зеленой черты" обсуждение темы других барьеров, выстроенных в нашем сознании и отделяющих нас от все того же основного права: права на свободу.

За решеткой: прямое нарушение права на свободу

Условия тюремного содержания

"Тюремные стены не должны отделять заключенного от всего остального человечества [...] тюрьма не должна превращаться в загон, и камера заключенного не должна становиться клеткой".1

Арестованные и заключенные - одна из тех групп общества, которая испытывает наибольшее ущемление прав. Тюрьмы и места содержания под стражей - это учреждения, где под наблюдением и контролем находятся всех аспекты жизни заключенных. В этой ситуации мы испытываем серьезную озабоченность в связи с нарушением прав человека.

Фундаментальный закон гласит: уважение к личности и ее свободе обязывает государство защищать права каждого отдельного человека на жизнь, физическую неприкосновенность и достоинство.

Принцип, согласно которому права человека не остаются у ворот тюрьмы, в течение многих лет подчеркивался в постановлениях Верховного суда; обязательство обеспечивать базовые условия жизни заключенного и уважать его достоинство закреплено в международном законодательстве, которое Государство Израиль обязано соблюдать2.

В годовом отчете Бюро государственных защитников за 2009-2010 годы, опубликованном в августе 2011 года3, отмечены определенные улучшения условий тюремного заключения в Израиле: заключенные больше не спят на полу4, а с начала 2008 года региональные пенитенциарные учреждения перешли из ведения полиции под ответственность Службы тюрем (ШАБАС). Отмечено улучшение условий содержания заключенных. Вместе с тем, отчет показывает, что в израильских тюрьмах и местах содержания под стражей по-прежнему существуют серьезные нарушения прав человека. Так, в некоторых учреждениях заключенные содержались в тяжелых физических и плохих санитарно-гигиенических условиях под воздействием погодных факторов - в душных, тесных камерах с грязью, влагой, плесенью и вредителями. Наблюдалась нехватка основного оборудования, обнаружились недостатки в оказании медицинской помощи, нехватка реабилитационного оборудования и социальных работников; разные права, такие как право на объединение с семьей, право на адвоката и право доступа к судам, реализуются лишь частично, наблюдаются случаи непропорционального применения наказания, такие как приковывание заключенных к кровати и коллективное наказание.

Авторы отчета особо выделяют проблему значительной переполненности тюрем: жизненное пространство заключенного составляет в среднем по стране всего около 3 кв. м, в то время как средний стандарт в развитых странах (не всегда, впрочем, соблюдающийся на практике) составляет примерно 8,8 кв. м. В 2010 году в ответ на обращение ассоциации "За гражданские права", клиника "За права заключенных" Академического центра права и бизнеса в Рамат-Гане и организация "Врачи за права человека" 5, установили правила, согласно которым минимальная жилая площадь на одного заключенного составляет 4,5 кв. м, но даже эта площадь (которая включает в себя не только жилое помещение, но и туалет с душем в камере) значительно меньше принятой в мире, причем эти правила распространяются только на новые объекты. Также в докладе отмечено, что под давлением членов комиссии кнессета по внутренним делам и обороне, министерство внутренней безопасности распространило меморандум, направленный на закрепление в первичном законодательстве минимальных условий проживания, на которые имеют право заключенные. Это важный шаг, но мы сомневаемся в том, что он сможет ощутимо улучшить положение с правами израильских заключенных, если только не будут выделены ресурсы на увеличение площади камер и улучшения условий содержания.

На сей день нет внешнего контроля над тем, что происходит в израильских тюрьмах. Однако существует несколько органов - внутри и за пределами ШАБАСа, - куда заключенные могут обратиться: например, заключенные и задержанные вправе обратиться в районный суд, в отдел офиса контролера министерства внутренней безопасности по работе с жалобами заключенных или в соответствующий отдел Бюро государственного контролера. Есть также "официальные контролеры", в основном в Бюро государственных защитников и Адвокатском бюро, которые инспектируют разные пенитенциарные учреждения и уполномочены принимать жалобы заключенных. Тем не менее не существует специального органа, который владел бы всеми инструментами, необходимыми для постоянной работы с такими жалобами, чтобы обрабатывать их по-настоящему основательно и эффективно и регулярно проверять условия содержания под стражей, - независимого, авторитетного, самодостаточного органа, у которого были бы возможности и ресурсы проводить серьезные расследования, а также специально подготовленный персонал, включая медицинский.

Законопроект 6, инициированный ассоциацией "За гражданские права" и организацией "Врачи за права человека", предусматривает создание независимой и эффективной инспекции по работе с жалобами заключенных и по проверкам пенитенциарных учреждений. В соответствии с данным документом, работа этой организации будет направлена на признание, уважение и соблюдение прав человека в отношении заключенных. Эта организация будет уполномочена расследовать жалобы заключенных и задержанных на условия содержания под стражей и на поведение тюремных властей в рамках их должностных обязанностей, а также инициировать собственные расследования подобных вопросов и вопросов, касающихся соблюдения прав заключенных, проводить регулярное инспектирование пенитенциарных учреждений и условий содержания в них. Законопроект был представлен в кнессет в августе 2010 года депутатом Давидом Азулаем и еще несколькими парламентариями, но не прошел рассмотрение до сих пор. На оккупированных территориях

Нарушение прав подозреваемых, задержанных и заключенных с оккупированных территорий стало массовым явлением и наблюдается на всех этапах процесса заключения под стражу. Это и длительный арест, заканчивающийся ничем, и отказ от передачи родственникам задержанного сведений о нем, и препятствование встречам с адвокатом7, и серьезные нарушения прав несовершеннолетних, и серьезные упущения при соблюдении основных прав, включая условия организации процесса защиты в военных судах8, и условия содержания заключенных и задержанных по соображениям безопасности, и отсутствие достаточного внешнего контроля над условиями содержания в камерах, где находятся подследственные ШАБАКа9, и административные аресты, и недостаточное расследование жалоб по подозрениям в издевательствах и пытках10. Все это может стать (и становится) темой отдельных отчетов, и отдельные нарушения выходят за рамки данного отчета. Здесь мы коснемся только двух вопросов - длительных необоснованных арестов и административных задержаний. Тему отношения к несовершеннолетним со стороны военной юридической системы мы затронем ниже.

Административные аресты и ограничительные указы

"Возразить в ответ на утверждения противной стороны можно лишь в том случае, когда они известны; со сфинксом не поспоришь".11

Действующее на территориях законодательство позволяет задерживать человека по административному указу на срок до шести месяцев, причем указ об аресте можно продлевать снова и снова - всякий раз на шесть месяцев. Как следствие человек может содержаться под стражей годами без глубокого и эффективного надзора со стороны суда, так что у заключенного нет права на юридическую защиту - в нарушение его основного права на защиту от выдвинутых против него обвинений.12 По состоянию на август 2011 года, в Израиле под административным арестом находились около 270 палестинцев. В среднем ежемесячно в период с января по август 2011 года производилось примерно 230 административных задержаний. 13

Административные аресты позволяют государству проводить произвольные задержания, что нарушает основные принципы судопроизводства и противоречит фундаментальной приверженности ценностям прав человека. При задержании на основе секретных материалов - и здесь в большинстве случаев речь идет о подозрениях, а не доказательствах - данные материалы скрываются как от самого подозреваемого, так и от его адвоката. Степень опасности задержанного оценивается, как правило, на основе его предыдущих действий или приписываемых ему намерений, а потому государству не нужно доказывать наличие таковых, как требует уголовное право в случае существования сомнений. Похоже, нет более серьезного нарушения справедливого судопроизводства, чем отказ подозреваемому в возможности оспорить выдвигаемые против него обвинения. Человек, который не знает деталей существующих в его отношении подозрений и не знает, на чем эти подозрения основаны, может действовать лишь наугад, не имея реальной возможности защищать себя. В этих условиях значительно возрастает вероятность ошибки со стороны властей и появляется возможность серьезных злоупотреблений в отношении заключенных.

В этих условиях даже формальный судебный надзор не может обеспечить предотвращение произвольных арестов, ошибок или злоупотреблений властью. В подобной ситуации даже самый лучший судья, поскольку его руки связаны, не может вершить правосудие и во многих случаях просто "утверждает" решения служб безопасности. Таким образом, административный арест позволяет обойти уголовный процесс и превращается в удобный государству инструмент лишения свободы в отсутствие приемлемых доказательств вины человека.

Международное гуманитарное право, принципы которого Израиль обязался соблюдать, допускает применение административного ареста только в качестве меры предосторожности и лишь в чрезвычайных обстоятельствах.14 Широкое и методичное использование этой меры Израилем на оккупированных территориях наряду с повсеместным отказом заключенным в минимальных гарантиях соблюдения надлежащей правовой процедуры, не отвечает этим критериям и потому порочно - как с моральной, так и с юридической точки зрения. Настала пора прекратить подобные злоупотребления и обязать власти придерживаться фундаментальных принципов, поскольку меры, наносящие ущерб свободе человека, в рамках справедливого уголовного судопроизводства, где подозреваемый имеет возможность защитить себя, недопустимы.

Административные ограничительные указы

Административные ограничительные указы и ограничение права на передвижение в пределах территорий, позволяют государству содержать тех, кто там живет, под домашним арестом, держать их в пределах определенного района или населенного пункта либо запрещать им въезд в определенный район или населенный пункт. И если административные аресты почти всегда касаются исключительно палестинцев на оккупированных территориях, то указы об ограничении распространяются, как правило, только на израильтян. Например, в начале августа 2011 года были изданы указы, предписывающие 12 правым активистам - жителям поселения Ицхар в Самарии держаться на расстоянии от определенных районов. Согласно публикациям в прессе15, поводом для данных указов стала полученная ШАБАКом информация о группе ультраправых активистов из района Ицхара, которые были замешаны в поджогах мечетей и собственности палестинцев.

Даже если ограничительные указы представляют собой менее жесткие, чем административные аресты, меры, невозможно игнорировать всю проблематичность этой "альтернативы" задержанию. Точно так же, как административные аресты, ограничительные указы основываются на секретных материалах, а не судебных решениях, и не предоставляют людям возможность оспорить выдвигаемые против них обвинения. Такой подход нарушает основные права человека и открывает значительные возможности для произвола со стороны властей. Таким образом, речь идет о настоятельной необходимости обеспечить соблюдение закона на территориях и предотвратить насилие в отношении палестинского населения, однако делать это следует единственно верным способом: нужно принимать необходимые усилия для получения доказательств, арестовывать подозреваемых, расследовать их действия и представить все эти данные в суд.

С глаз долой из сердца вон: "чужаки" под арестом

"Арест и заключение под стражу любого человека сопряжены с унижением и оскорблением, будь то гражданин Израиля или иностранный рабочий. Речь идет об оскорблении личного достоинства, об отрицании права человека на свободу, об отказе в комфорте и физическом благополучии, о чувстве замешательства, о страхе и о беспомощности в течение долгих дней, особенно когда задержанный находится в иностранном государстве, где говорят на непонятном ему языке".16

Нелегалы, находящиеся на территории Израиля, иногда прибывают сюда законно, по визе, а иногда - нет, но все они в силу ряда обстоятельств, утратили правовой статус. Среди них есть беженцы и те, кто просит убежища, спасаясь от войны и преследований у себя на родине; есть среди них и иностранные рабочие, которые въехали в Израиль легально, но утратили разрешение на пребывание на территории страны (по собственной вине или в силу предписаний министерства внутренних дел); есть также лица без гражданства, которых невозможно выдворить из Израиля, поскольку ни одна другая страна не готова их принять. Все они живут в Израиле, не имея статуса: они не имеют права работать, они не застрахованы в рамках государственной системы здравоохранения, они не могут претендовать на социальные права и постоянно находятся под угрозой ареста и депортации. Зачастую их арестовывают на долгие месяцы. Мы остановимся здесь на нескольких проблемах, связанных с лишением этих людей свободы.

Продолжительный арест - иногда неограниченный по времени

В соответствии с Законом о въезде в Израиль, одним из оснований для освобождения из-под стражи иностранцев, незаконно находящихся в стране, служит продление ареста при невозможности депортации в течение 60 дней. В соответствии с решением Высшего суда, человек, который не был депортирован в течение 60 дней с момента ареста, по истечении этого срока освобождается - при условии, что задержка депортации не связана с отказом от сотрудничества с его стороны и что он не представляет опасности для государственной безопасности, общественному порядку и здоровью. Однако так происходит при отсутствии "значительного общественного интереса, диктующего необходимость продления удержания нелегала под стражей в течение приемлемого срока". Данный подход отражает два принципа: во-первых, это требование уравновесить необходимость депортировать из Израиля нелегальных иммигрантов с соблюдением их права на свободу, а во-вторых, то, что единственной целью ареста должна быть именно депортация; соответственно, если не существует эффективной депортационной процедуры, то нет и причины для ареста.

Несмотря на вышесказанное, во многих случаях люди проводят за решеткой долгие месяцы, а то и годы. Так происходит, если у человека нет гражданства и нет ни одного государства, готового его принять, если человек не может привести в порядок документы, которые обеспечат его депортацию, если человек просит о предоставлении ему убежища: МВД спешит заявить, что это люди не желающие "сотрудничать" в вопросе депортации, и не освобождают их из-под стражи. В последние годы суды раз за разом выносят решение о том, что лишение этих людей свободы в течение длительного срока не решает проблему. Вот лишь несколько примеров.

В январе 2007 года в постановлении по иску, который был подан ассоциацией "За гражданские права" от имени трех человек, не имеющих гражданства, суд Тель-Авива - Яффо по административным вопросам подчеркнул17, что нет смысла держать в заключении нелегалов, если нет возможности их депортировать: "Такой подход к людям без гражданства недопустим, пусть даже они являются нелегалами (если только они не обладают фальшивой личностью), и поэтому бессмысленно надолго заключать их под стражу - до тех пор, пока не выяснится, что их невозможно выдворить за пределы страны. Заключение - это не наказание, а средство обеспечения депортации, а если таковая невозможна, то нет ни смысла, ни оправдания содержанию под стражей".

Человек, который был приговорен к тюремному заключению за пребывание на территориях без разрешения на проживание, вынужден был провести в тюрьме по окончании срока лишения свободы еще 10 месяцев, поскольку не владел действительными документами, позволявшими депортировать его в Иорданию, и он обладал никаким правовым статусом в Палестинской автономии. В сентябре 2008 года БАГАЦ постановил, что государству следует по собственной инициативе освобождать иностранных заключенных по окончании срока их содержания под стражей, даже если кажется, что их некуда депортировать: "Трудно согласиться с ситуацией, при которой человек остается под стражей и лишен свободы в течение длительного времени из-за проблем с его переводом в другое государство или иное формирование, - говорится в судебном постановлении. - Необходимо, чтобы соответствующие государственные органы сформулировали процедуры поведения в столь сложных случаях, когда возникает вопрос о том, куда именно перевести заключенного по окончании срока отбытия им наказания [...]. Удержание заключенного под стражей в течение длительного времени после отбытия наказания только из-за трудностей в организации его перевода в принимающее его государство - проблема, требующая быстрого и основательного решения, при необходимости даже с активным участием государства. Все это должно обеспечить максимально быстрое освобождение заключенного, отбывшего наказание, как следует из фундаментального права человека на свободу - права, которое государство должно признавать как часть своих политических обязательств".18

В марте 2011 года вышла на свободу африканка, которая, будучи нелегальной иммигранткой, находилась под стражей 7 лет (!). Депортация этой женщины была невозможна, поскольку возникли трудности с установлением страны ее происхождения, куда ее следовало выдворить.19 Сотрудник суда по надзору за содержанием нелегалов Март Дорфман постановил, что так больше продолжаться не может, и распорядился освободить заключенную. В своем решении судья подверг критике поведение властей в данном деле и неудачную иммиграционную политику Управления регистрации населения - орган, который занимался данным делом.

Подобно взрослым: аресты и расследования в отношении несовершеннолетних

Само собой разумеется - и это отражено как в израильском законодательстве, так и в международном праве, - что когда на повестке дня оказываются интересы несовершеннолетних, власти в первую очередь должны руководствоваться их благополучием. В число прав ребенка входит обязательство властей воздерживаться от его ареста, но если иного выхода нет, задержание несовершеннолетнего должно быть последним средством, применяемым государством, а не стандартным средством следствия. Статья 37 Конвенции о правах ребенка гласит: "Арест ребенка, его содержание под стражей или тюремное заключение производятся в соответствии с законом и применяются лишь в качестве крайней меры, причем на минимальный срок".

Причина этого совершенно очевидна, и неслучайно законодатели решили свести воедино, в отдельный закон предписания, касающиеся ареста, следствия и суда в отношении детей и подростков: арест тяжело воспринимает любой человек и особенно тяжело - ребенок, для которого последствия данной процедуры могут оказаться просто катастрофическими. Сильный страх, связанный с заключением, способен повлечь за собой посттравматический стресс; дети, попавшие под арест, часто страдают от разных симптомов и расстройств: депрессии, спутанности сознания, кошмаров, нарушений сна, ночного недержания мочи, изменений поведения, ухудшения успеваемости в школе и пр.20 Более того, ребенок, родители которого присутствуют при аресте, ощущает их страх и беспомощность перед лицом власти. Это подрывает ощущение личной безопасности, которое родители должны давать детям, и доверие ребенка к миру и людям.

Закон о молодежи21 устанавливает нормы и правила задержания и следствия в отношении несовершеннолетних. Эти критерии призваны регулировать обращение властей с несовершеннолетних и гарантировать, что с ними будут обращаться в соответствии с их особыми потребностями, а также в соответствии с международной Конвенцией о правах ребенка и основным принципом достоинства и свобода человека. Таким образом, строго запрещено арестовывать подозреваемых в совершении уголовных преступлений детей, которым еще не исполнилось 12 лет, что считается возрастом наступления уголовной ответственности. Как правило, дети в возрасте от 12 до 18 лет должны допрашиваться в присутствии родителей или другого родственника, причем вести допрос должен исключительно следователь, специализирующийся на работе с детьми. Кроме того, детей запрещено допрашивать в ночное время и заключать - за исключением особых оговоренных законом случаев - в наручники. Применение насилия в ходе расследовании также запрещено.

Несмотря на все вышесказанное, правозащитные организации сообщают о многочисленных отклонениях от норм и правил, установленных законом - как в уголовном, так и в других видах судопроизводства, в том числе связанных с иммиграцией и гражданским статусом. В некоторых случаях исключение из правила становится правилом. Кроме того, есть дети, на которых защитные меры, упомянутые в законе, вообще не распространяются.

Дети на оккупированных территориях

"На протяжении всего допроса следователь не разрешал мне сходить в туалет, хотя мне очень хотелось. Мне не приносили ни еды, ни воды. Я очень устал от расспросов и побоев и предпочел сказать следователю, что и в самом деле бросал камни в 2007 году. Тогда следователь приказал мне подписать признание. Я подписал, хотя этот документ был на иврите и я не понимал, что там написано. Для меня тогда было важнее всего, чтобы допрос и побои закончились, тем более что то был мой первый арест".22

По данным международной Организации защиты детей (DCI)23 , каждый год на оккупированных территориях арестовываются и привлекаются к суду около 700 несовершеннолетних палестинцев в возрасте 12 лет и старше, большинство по обвинению в камнеметании. В среднем в январе-сентябре 2011 года в израильских тюрьмах находились 206 несовершеннолетних, включая 38 детей 12-15 лет.24

Как уже говорилось, на оккупированных территориях действуют две разные правовые системы - для израильтян и палестинцев. Разница в юридическом подходе проявляется также в отношении к подозреваемым и обвиняемым несовершеннолетним. С несовершеннолетними палестинцами обращаются с регулярными вопиющими нарушениями юридических процедур и принципа благополучия ребенка - вопреки нормам международного права, которые распространяются как на Израиль, так и на оккупированные территории.

В целом уголовно-процессуальные процедуры, которые применяются к несовершеннолетним палестинцам, не предоставляют им основные права, закрепленные в израильском законодательстве и распространяющихся на несовершеннолетних израильтян, которые проживают на территориях. Так, в частности: несовершеннолетние израильтяне, проживающие на территориях, предстают перед судами общей юрисдикции в Израиле, а несовершеннолетние палестинцы - перед военными судами на территориях. Закон запрещает применять тюремное заключение к израильтянам в возрасте до 14 лет, но к несовершеннолетним палестинцам такое наказание применяется уже с 12 лет. Допросы несовершеннолетних израильтян, совершивших тяжкие правонарушения, протоколируются (за исключением преступлений в сфере безопасности), в отличие от допросов несовершеннолетних палестинцев.

Здесь важно упомянуть о двух изменениях, наблюдающихся в последние два года: в ноябре 2009 года были созданы военные суды для молодежи, а в сентябре 2011 года возраст совершеннолетия палестинцев был уравнен с возрастом совершеннолетия израильтян, живущих на территориях, и поднят с 16 до 18 лет25. Эти изменения - первые шаги процесса, призванного свести к минимуму нарушения прав несовершеннолетних палестинцев при аресте их израильскими властями, но этого очень мало, для того чтобы изменить положение. Большая часть указаний, призванных обеспечить особое отношение к несовершеннолетним, не отменена, и несовершеннолетние палестинцы по-прежнему страдают от систематического нарушения их прав в уголовном судопроизводстве и от вопиющей дискриминации по отношению к ним в сравнении с их израильскими сверстниками, живущими в поселениях.26

Аресты: в большинстве случаев детей арестовывают прямо на дому, часто среди ночи, солдаты, не позволяющие родителям их сопровождать. Именно так, в частности, были задержаны 30 из 50 несовершеннолетних, с которыми беседовали представители организации "Бецелем"27. Согласно докладу DCI28, составленному на основании показаний и заявлений 40 несовершеннолетних палестинцев, делами которых занималась военная судебная система, в ходе ареста всем им связывали руки, а в 90% - и глаза. В другом докладе DCI29 который основан на свидетельствах 45 несовершеннолетних, говорится, что 62% несовершеннолетних были арестованы ночью, в период с полуночи до 5.00, и их допрашивали, не давая выспаться.

Следствие: несмотря на многочисленные жалобы на некорректные средства, применявшиеся в ходе допросов молодых палестинцев с целью оказать на них давление, их родителям не разрешают присутствовать при допросе, которые к тому не документируются. Так, 19 из 50 несовершеннолетних, опрошенных организацией "Бецелем"30, сообщили 19 о насилии и угрозах, применявшихся во время допроса, а 23 рассказали о том, что им в течение долгого времени отказывали в отправлении основных физических потребностей - таких как пища, питье и пользование туалетом. Как следует из доклада DCI31, 70% несовершеннолетних сообщили о том, что их избивали руками и ногами, 55% жаловались на угрозы, а 50% - на давление и запугивание с целью получения признания. Несовершеннолетние также жаловались на другие средства, применявшиеся к ним, такие как словесные оскорбления и унижения, принуждение к подписанию документов на иврите, заключение в одиночную камеру и угрозы сексуального насилия.

Суды: когда дело касается несовершеннолетних, предстающих перед судом в Израиле, к ним в подавляющем большинстве случаев применяется исправительно-корректирующий подход, не предусматривающий тюремного заключения. И напротив, в военных судах преобладает карательная тенденция. Применение тюремного заключения - даже к несовершеннолетним - это правило, и лишь в исключительных случаях суд удовлетворяется условным заключением. Согласно данным "Бецелем"32, в период с 2005 по 2010 год 93% несовершеннолетних, обвинявшихся в камнеметании, были приговорены к заключению сроком от нескольких дней до 20 месяцев. 19 из этих детей не было еще 14 лет, притом что израильский закон запрещает применять лишение свободы к несовершеннолетним такого возраста. Отчет организации "Мишпат лело гвулот" упоминает о том, что в 98% рассмотренных случаев несовершеннолетние отправлялись в тюрьму, а в 100% случаев применялось условное наказание. Помимо реального заключения примерно в 96% случаев обвиняемому вменялся штраф с оговоркой, что если он не будет уплачен, срок лишения свободы будет продлен.

С июня 2010 года ассоциация "За гражданские права", организация "Еш дин" и DCI неоднократно обращались в главную военную прокуратуру33 с требованием устранить грубые нарушения прав несовершеннолетних палестинцев в рамках уголовного судопроизводства на территориях и дискриминацию палестинцев в сравнении с несовершеннолетними израильтянами. Среди прочего мы потребовали повысить возраст совершеннолетия палестинцев с 16 до 18 лет; определить, что к детям до 14 лет тюремное заключение не применяется; сократить период ожидания суда по указанию главного военного прокурора с двух лет до одного года; ввести протоколирование допросов и позволить родителям присутствовать во время допроса. Как уже говорилось, недавно возраст совершеннолетия палестинцев был повышен с 16 до 18 лет, но другие нарушения прав несовершеннолетних, предусмотренные действующим законодательством, устранены не были. В ответ на наши обращения из военной прокуратуры сообщили, что работа над этими вопросами ведется, но крайние сроки данной работы не установлены. Ассоциация и ее партнеры продолжают действовать во имя реального улучшения ситуации с правами человека в отношении несовершеннолетних палестинцев, которые предстают перед военными судами на оккупированных территориях.

Несовершеннолетние граждане Израиля

Порочная практика допроса несовершеннолетних, характеризующаяся полным игнорированием их прав и заботы об их благополучии, не ограничивается оккупированными территориями и Восточным Иерусалимом. Так, в сентябре 2011 года были арестованы и допрошены шесть несовершеннолетних из Яффо, в том числе двое, не достигших возраста уголовной ответственности, при методическом отказе им в защите, которая предусмотрена законом и п