Царские дворцы

Недельная глава "Бо" начинается словами: "И сказал Господь Моше: войди ("бо") к Паро, ибо Я отягчил сердце его и сердце рабов его, чтобы совершить Мне сии знамения Мои в его среде. И чтобы ты рассказывал в слух сына твоего и сына сына твоего о том, как издевался Я над Египтянами, и о знамениях Моих, которые Я совершил в среде их, и будете знать, что Я Господь" (10:1-2).

В книге "Зоар" обращается внимание на странное употребление слова "бо", буквально значащее "подойди". Если мы хотим сказать человеку, что ему следует идти куда-то, то говорим "лех", если же говорим "бо", то подзываем к тому месту, на котором расположены сами. "Зоар" поясняет эту странность тем, что в период галута Шехина также оказывается в галуте, обитая там во дворцах монархов. Таким образом, сказав Моше "бо" применительно к Паро, Всевышний открыл ему, что Он находится также и у Паро, отчего, как сказано в "Зоаре", Моше затрепетал, т.е. затрепетал перед Паро страхом, приличествующим Богу.

Соответственно, при виде царя (будь тот язычник или христианин) еврей призван произносить благословение: "Благословен Ты, Царь мира, который дал от славы Своей плоти и крови". Более того, согласно тому же "Зоару", Шехина присутствует не только во дворцах, но даже и в языческих капищах. Так, относительно ложных культов, в которых Всевышний категорически запретил евреям принимать участие, в "Зоаре" (по поводу слов "Кто как Ты, между богами, Господи? Кто как Ты, славен святостью?" Шмот (15:11)) сказано: "не существует идолослужения, в котором бы не присутствовало искр святости".

В некоторых случаях эти искры самым явственным образом извлекаются традицией, как это, например, имело место в случае присвоения еврейским месяцам имен вавилонских божеств ("Сказал раби Ханания: имена месяцев принесли с собой из Вавилона" (И.Т, Рош а-Шана, 81).

Еврею категорически запрещено поклоняться идолам, прямота его позиции в этом пункте является важнейшим свидетельством единства Творца и исключительности Его власти, однако от народов такой ригоризм не ожидается.

С одной стороны, одна из семи заповедей сынов Ноаха представляет собой запрет идолослужения, более того, "де-юро" даже угрожает идолослужителю смертной казнью. Однако "де-факто" идолослужитель-нееврей никак не преследуется Законом. Если еврей за участие в ложном культе действительно подлежит казни, то совершивший аналогичное нарушение нееврей не наказывается даже в пределах земли Израиля. Что же касается всех прочих земель, то там идолослужение неевреев (если оно, разумеется, не сопровождается кровопролитием или сексуальными оргиями) по существу признается легитимным, как сказано: "идолослужители за пределами земли (Израиля) не совершают "чужого служения", ибо для них это – обычай предков" (Хуллин 13б).

При этом признается, что языческие народы полностью охвачены Божественным промыслом. В этом отношении достаточно напомнить, что на праздник Суккот в Храме приносились в жертву 70 быков за 70 народов земли, которые в ту пору все как один являлись языческими народами.

Грех жителей Ниневии, за который Всевышний собирался их уничтожить, состоял в разбое. Именно в нем они раскаялись и сохранили жизнь, но при этом они не перестали чтить наравне с Богом Израиля также и своих вспомогательных божеств.

Согласно иудаизму, участие в идолослужении не лишает нееврея вечной жизни. "Мы не отрицаем воздаяния за добрые поступки, к какой бы религии человек ни принадлежал", – пишет рабби Иегуда Галеви (Кузари 1:111).

Хорошо известно высказывание рабби Йегошуа, принятое как галаха: "Есть праведники среди народов мира, имеющие удел в мире грядущем" ("Тосефта сангедрин" 13:1). Некоторые (например, Хасдей Давид) трактуют эти слова в том смысле, что они относятся только к тем неевреям, которые воздерживаются от идолослужения. Между тем, существует версия "Тосефты", в которой говорится: "Есть праведники среди идолослужителей, имеющие удел в мире грядущем". И многие следуют именно этой версии. Так, рабби Йехезкель Абрамский ("Хазон Йехезкель") (1886-1976) поясняет: "несмотря на то, что они служители звезд, если дела их праведны, то они имеют удел в мире грядущем. Это же следует и из трактовки Рамбама "Гилхот Эдут" (11:10)". Аналогичного понимания этого места придерживается известный иерусалимский раввин Ури Шерки.

Диалогика

Демократическое общество, признающее равноправие религий и культур, в своей основе опирается не на релятивизм и религиозную индифферентность (хотя и это в изобилии прилагается), а на диалог, на концепцию некоторой исходной антиномичности и полисубъектности истины. Монистский взгляд, то есть взгляд всеохватывающий, подытоживающий, вписывающий в себя каждую былинку бытия - исходно выглядит ложным, механистичным и неадекватным взглядом. Академик А.В. Ахутин пишет: "Каждая культура – бывшая и нынешняя – были и существуют всерьез, а не в качестве ступенек, этапов, каких-то недо-разумений, недо-бытий… Голоса мифа, эллинской классики, Средневековья, Просвещения, — как и голоса Востока, Африки, Латинской Америки — звучат с новой силой и новым смыслом, вступают в заинтересованный диалог или вызывают на суд, требуя ответа. И это происходит не только в современном искусстве, где такая со-временность времен едва ли не норма, но и в философии, и в нравственном самосознании, и даже в цитадели новоевропейской цивилизации — науке".

В науке, но конечно - добавим от себя - все же не в религии. Религии и в современном мире в значительной мере остаются верны себе средневековым. Однако иудаизм стоит в этом пункте несколько особняком, потому что, как мы выше отметили, он и в средние века и в глубокой древности подразумевал множественность миров. Как и все традиционные подходы – подход иудаизма внешне выглядит монистичным, он указывает место всем традициям, но все же далеко не так, как это делают сами эти прочие традиции, и уж тем более не так, как они это делали по отношению к иудаизму!

Существуют совершенно неприемлемые для Всевышнего культуры и культы, носителей которых Он полностью истребил, как сказано: "Сотри память об Амалеке" (Двар 25:17-19), или "совершенно истреби их: Хетийца и Эморийца, и Кенаанея, и Перизея, и Хиввийца, и Йевусея, как повелел тебе Господь, Бог твой. Дабы они не научили вас делать подобное всем мерзостям их, какие они делали для божеств своих" (Двар 20:17).

Но существуют также культуры и культы, которые приемлемы для Создателя и в пределе составляют одно целое с отделенным от них Израилем, как сказано: "В тот день Израиль будет третьим Египту и Ашшуру; благословением (будут они) среди земли, Ибо благословил его Господь Цваот, сказав: благословен народ Мой – Египтяне, и дело рук Моих – Ашшур, и наследие Мое – Израиль" (Иешайя 19:24).

И дело не только в том, что иудаизм признает частичную истину также и у язычника ("Я привожу в свидетели небо и землю, что на Израиле и язычнике, на мужчине и женщине, на рабе и на рабыне, на всех них в соответствии с их делами почиет Святой дух" - Танада вэ-Элиягу 9). Дело в том, что Тора в основе своей диалогична. Хотя в древности и в средние века иудаизм нес на себе монистскую печать своего времени, глубоко под спудом он держался именно на идее партнерства и диалога, уходящей своими корнями в идею избрания, в идею разделения на святое и будничное. Бог – это Бог именно и святого и буднично в их различенности, а не чего-то одного в его слитности. Бог – во всем.

Однако сказанное составляет лишь половину правды, вторую половину которой я рассмотрю в следующем недельном чтении.