Падение режима Башара Асада в Сирии стало очередным ударом по "оси сопротивления" Ирана после того, как ХАМАС в секторе Газа и "Хизбалла" в Ливане понесли тяжелые потери от рук Израиля.
Спустя два месяца после того, как повстанцы "Хайят Тахрир аш-Шам" (ХТШ) взяли под контроль Дамаск, очевидно, что позиции Тегерана в Сирии подорваны. Высокопоставленный командующий Корпуса стражей исламской революции Бехруз Эсбати откровенно заметил еще 7 января, что падение сирийского режима стало "очень серьезным поражением" для Тегерана.
В обширном интервью сирийскому телевидению самопровозглашенный новый президент страны Ахмед аш-Шараа сказал, что Иран использовал свои силы для "подогрева нестабильности". Присутствие иранских ополченцев при режиме Асада, сказал он, "представляло угрозу всему региону".
Режим, похоже, намерен бороться с этой угрозой, что уже вылилось в столкновения на границе Сирии и Ливана, где силы ХТШ борются с боевиками "Хизбаллы" за контроль над тем, что при режиме Асада было главным маршрутом наркотрафика и переправки оружия ливанским боевикам. Новые сирийские власти уже несколько раз сообщали о конфискации оружия, предназначенного для "Хизбаллы".
В своей первой поездке за границу в качестве президента аш-Шараа отправился в Саудовскую Аравию, что стало недвусмысленным сигналом о том, что его страна изменила курс. Затем аш-Шараа вылетел в Турцию, где, как полагают, он обсудил с президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом оборонный пакт.
Хотя много говорилось о борьбе Турции и Саудовской Аравии за влияние в Сирии, реальность такова, что эти две страны играют взаимодополняющие роли, пишет Al-Monitor: Анкара предоставляет институциональный потенциал для строительства, а Эр-Рияд поставляет финансирование.
Однако это не значит, что Иран не стремится установить некую форму управляемых отношений с новым сирийским правительством. В конце концов, Ахмед аш-Шараа со свойственным ему прагматизмом не исключал возможность поддержания позитивных отношений с Ираном.
Незадолго до падения режима Асада аш-Шараа призывал Иран отказаться от поддержки правительства Сирии и установить отношения с ХТШ. На следующий день после свержения Асада новый сирийский лидер, по сообщениям, отправил послание Ирану через Катар, в котором призвал новое правительство в Дамаске и Тегеране к сотрудничеству на основе "общих исламских принципов".
Затем в интервью Al Arabiya аль-Шараа призвал Тегеран пересмотреть свою политику и вмешательства в регионе, отметив, что сирийские повстанцы предоставили иранским позициям и имуществу защиту, несмотря на поддержку Исламской Республикой режима Асада.
Тегеран различными способами также сигнализирует о своем желании работать с новой администрацией, быстро изменив свой дискурс в отношении ХТШ после ее молниеносного наступления.
Официальные лица иранского правительства много лет называли врагов Асада в Сирии "террористами", однако к 7 декабря — за день до того, как Асад бежал в Москву — главный дипломат Тегерана начал называть ХТШ и другие повстанческие группировки "законной оппозицией".
В день свержения Асада министерство иностранных дел Ирана призвало к "национальному диалогу" для создания "инклюзивного" сирийского правительства и заявило об ожиданиях, что ирано-сирийские отношения будут продолжаться в силу "общих интересов", заявив, что Иран "приложит все усилия для содействия установлению безопасности и стабильности в Сирии" и "продолжит консультации со всеми влиятельными сторонами".
Читайте также
Кроме того, иранские чиновники не спешили обвинять ХТШ в штурме посольства их страны в Дамаске в день падения Асада. Согласно официальной риторике, за нападением на дипломатическую миссию стояли "неизвестные лица".
Между тем, Иран, похоже, нашел возможную точку соприкосновения с новым сирийским режимом, и это - вопрос американской и израильской оккупации страны после того, как Соединенные Штаты разместили около 2000 солдат в контролируемых курдами районах страны, а Израиль расширил свое присутствие на Голанских высотах. В интервью The Economist аш-Шараа обрушился с критикой на Израиль и США, назвав их военное присутствие незаконным.
Это создает предпосылки для того, чтобы правительство аль-Шараа могло рассмотреть возможность кооперации с Ираном.
Не стоит забывать также, что нет никаких гарантий, что возглавляемое ХТШ правительство консолидирует власть по всей Сирии и создаст сильные государственные институты. До сих пор разные части страны управляются разрозненными негосударственными субъектами, находящимися вне контроля Дамаска. Это именно тот хаос, который Тегеран успешно использовал в своих интересах и раньше. В этих условиях нетрудно представить, что Тегеран усилит свои отношения с курдскими ополченцами из Отрядов народной самообороны (YPG) на востоке Сирии (сообщения об этом уже появлялись в турецких СМИ) или создаст шиитские или алавитские ополчения вдоль средиземноморского побережья Сирии.
В конечном счете, если Сирия будет слабым государством, сети Ирана в стране могут подорвать центральную власть - точно так же, как слабые правительства Ливана и Ирака позволили проиранским группировкам процветать на территории этих стран.