Последние годы в Израиле проходят под знаком борьбы против распространения ядерного оружия. Для еврейского государства эта угроза совершенно конкретна и исходит от иранского режима. Нет ни одного международного форума, где бы высокопоставленные представители Израиля, начиная с премьер-министра и президента, не затрагивали эту тему. В других странах не меньшее внимание уделяют Северной Корее. Одной из структур занимающейся данной проблематикой, является Международный Люксембургский форум по предотвращению ядерной катастрофы, созданный председателем ЕЕК Вячеславом Кантором.
В декабре состоялось седьмое заседание Наблюдательного совета этого консультационного органа, которое проходило в Варшаве. В своем обращении к участникам Кантор пояснил, что выбор места был определен той ролью, которая играет Польша во взаимоотношениях между Россией и Западом. Он также добавил, что сейчас отношения РФ и США/НАТО сильно осложнены из-за проблемы ПРО и это препятствует дальнейшему сокращению ядерных вооружений.
При всей актуальности этой темы, сосредоточимся только на тех высказываниях авторитетных участников форума, которые имеют непосредственное отношение к иранской ядерной угрозе.
Академик и член Президиума Российской академии наук Николай Лаверов сделал акцент на необходимости ограничить распространение технологий обогащения урана-235 и облученного топлива, из которого получают оружейный плутоний. Пример Ирана он считает показательным в этом смысле: объединенные усилия международного сообщества, оказались достаточно эффективными, чтобы приостановить этот процесс. "Я считаю, что эта проблема решена, по меньшей мере, наполовину", - сказал Лаверов. Теперь, полагает он, необходимо сконцентрировать усилия на мониторинге и раннем обнаружении попыток разных стран создать ядерное оружие под видом развития атомной энергетики. Между тем, отметил академик, Фукусима не напугала мир, и темпы развития атомной энергетики остаются стабильно высокими, что усложняет отслеживание попыток создания ядерных ОМП.
Председатель оргкомитета Люксембургского форума и главный научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Владимир Дворкин счел нужным заявить, что, несмотря на определенный успех в переговорах с Ираном, ситуация остается непростой. Но, по его мнению, основная угроза – это прекращение процесса сокращения ядерных вооружений в странах-членах "атомного клуба", тогда как Женевское соглашение показало бесперспективность попыток государств, не входящих в этот клуб, создать собственное ядерное оружие. По его мнению, санкции, применяемые в рамках соглашения, создают достаточное давление на социально-экономическое положение Ирана, и будут не менее эффективны, если применить их против других стран. Вместе с тем, профессор (и генерал-майор в отставке) Дворкин упомянул и про особое мнение Израиля и Саудовской Аравии, которые скептически относятся к результативности санкций.
Интересно также мнение западных экспертов, входящих в состав форума. Так, бывший министр обороны США Уильям Перри считает, что санкции достаточно эффективны, чтобы сделать ненужным военное решение иранской проблемы, что же касается бывшего главы МИДа Австралии Гарета Эванса, то он и вовсе убежден, что Иран никогда не собирался создавать собственное атомное оружие. "Они, несомненно, хотели продемонстрировать Западу, что у них есть необходимый для этого потенциал, но не собирались делать бомбу – даже не потому, что отдавали себе отчет, что Израиль действительно может нанести разрушительный удар, если они пересекут "красную черту", но и из-за серьезных экономических последствий санкций. Они также понимали, что не смогут долго удерживать гегемонию в регионе, так как их бомба заставит другие страны активно создавать собственную". Эванс также произнес, что готов признать довод о том, что атомная бомба не совместима с духовными ценностями ислама. Он напомнил, что в свое время именно из этих соображений Иран отказался от разработки химического оружия. "Я не говорю, что опасения Израиля совершенно не обоснованы – многим заявлениям иранского руководства нет никаких оправданий. Но по-настоящему бояться незачем, а договоренности в Женеве – это эффективные договоренности, которых, кстати, можно было бы достичь значительно раньше, если бы Запад занял более прагматичную позицию", - сказал экс-министр и добавил, что эффективность окончательного соглашения, работа над которым начнется через полгода, будет во многом определяться тем, готов ли разоружиться Израиль.
Еще один аргумент в поддержку позиции Эванса выдвинул Дворкин, который сказал, что история не знает государства, которое заявляло бы о своем намерении создать ядерное оружие – страны создавали его, и лишь потом ставили мир перед фактом. Он также считает подписанное соглашение достаточно эффективным, чтобы сделать создание бомбы невозможным – в первую очередь, благодаря контролю МАГАТЭ.
В работе форума принимал участие руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН и заместитель председателя оргкомитета Люксембургского форума академик Алексей Арбатов. Он согласился ответить на вопросы "Мнений".
- Г-н Арбатов, насколько договор, заключенный с Ираном может гарантировать, что эта страна откажется от намерения создать атомную бомбу? И не может ли случиться так, что в какой-то момент иранский режим откажется не от бомбы, а от договора?
- На второй вопрос ответить легче: конечно, такое может произойти. Теоретически это возможно, но тогда не просто санкции возобновятся, но и может быть принято гораздо более жесткое решение Совета Безопасности ООН.
- Ввести санкции вновь – это потребует достаточно длительного времени…
- Почему? Нет. Все уже отработано. До введения эмбарго на иранскую нефть никто не верил, что Европейский Союз в условиях нефтяного кризиса на это пойдет. И европейцы боялись: как же мы проживем без иранской нефти? Но решение приняли и прожили, а Иран понес огромные убытки и изменил свою позицию. Во второй раз все будет сделать гораздо проще, и меры будут более жесткие, вплоть до блокады. Кстати, статьи 41 и 42 Устава ООН позволяют применить силу, если отказ от соглашения будет сделан без угрозы безопасности или нарушения обязательств, данных "шестеркой".
Важнейшая часть этого соглашения – это расширение контроля. Через инспекции МАГАТЭ, через установку аппаратуры… фактически, разрешены ежедневные посещения объектов, связанных с атомной программой.
- Иран будет соблюдать это положение?
- Всегда можно что-то спрятать, но, по сравнению с периодом до соглашения, сейчас это сделать гораздо труднее. Вместе с тем, полной гарантии нет. Все будет зависеть от окончательного соглашения. В нем, наверняка, будут дополнительные требования, в том числе и те, о которых говорил г-н Нетаниягу.
Например, Ирану сейчас разрешено продолжать обогащение урана, но не более, чем до 5%. При подписании окончательного соглашения предстоит решить, зачем Ирану накапливать 5-процентный уран, если у него нет необходимости обеспечивать им АЭС – Бушерскую станцию снабжает Россия, тегеранский реактор очень мало потребляет… думаю, что в соглашении будет оговорено, что Иран имеет право обогащать и накапливать уран, но только в тех объемах, которые необходимы для его мирной атомной энергетики, науки и медицины. Эти объемы могут быть легко установлены, и они весьма небольшие.
Объект в Фордо, на 80-метровой глубине, никакого отношения к мирному атому не имеет. Я считаю, что страны "шестерки" должны настаивать, чтобы этот объект был закрыт и законсервирован. Есть и ряд других вещей, например, присоединение к дополнительному протоколу от 1997 года. Иран его подписал, но не ратифицировал. Тегеран ссылается на то, что у него демократия и парламент выступает против. Хорошо. Тогда можно положения этого протокола внести в окончательный договор и таким образом обязать Иран выполнять их.
В этом протоколе сказано, что инспектор МАГАТЭ может в любой момент приехать на объект, даже тот, который не завялен Ираном, например, Парчин. Или вот сейчас появились сведения, что еще один объект сооружается в горном массиве в 60 километрах к югу от Тегерана. Инспектор сможет приехать туда и поинтересоваться, что там делается.
- Вопрос о возможном наличии ядерного оружия у Израиля каким-то образом влияет на позицию Ирана?
- Конечно. Правда, Иран не говорил, что он намерен создать ядерное оружие, потому что оно есть у Израиля, его позиция была другой: мы не собираемся делать такое оружие, соответственно, это положение и будет положено в основу будущего соглашения.
Насколько я понимаю, израильское ядерное оружие было создано не потому, что другие страны региона собирались его создать, а потому что чувствовал угрозу своей безопасности, вооруженные силы других стран региона постоянно совершенствовались и он не мог рассчитывать, что ему удастся выигрывать и следующие войны, а ему достаточно проиграть одну войну, чтобы исчезнуть с лица земли. Атомное оружие создавалось, как последний довод, крайняя мера. Но, если будет прогресс в соглашениях с Ираном и встанет вопрос о зоне, свободной от ядерного оружия, Израилю, конечно, придется признать его существование.
- Это может навлечь на Израиль санкции, подобные тем, которые применяются к Ирану?
- Об этом речи не идет. Просто, если Израилю будут предоставлены соответствующие гарантии безопасности, не исключено, что ядерное оружие будет частично демонтировано и поставлено под контроль МАГАЭ. В случае опасности инспекторов попросят удалиться, а оружие будет собрано и приведено и боевую готовность. Можно придумать и другие варианты. Специалисты придумают что угодно, только дайте им политический заказ. Эти вопросы решаемы, не надо видеть картину только в черном или только в белом цвете. Я прекрасно понимаю, зачем Израилю нужно ядерное оружие. Я смотрю на Россию – просто несопоставимую с Израилем ни по территории, ни по населению, ни по вооруженным силам, ни по соседям. И все равно, Россия говорит, что ей нужно ядерное оружие - для безопасности. Поэтому позиция Израиля мне кажется абсолютно обоснованной, но это не значит, что она навеки должна оставаться неизменной.