Администрация президента США Джо Байдена столкнулась с беспощадной критикой за неспособность повлиять на кампанию Израиля в секторе Газа. Байден и его окружение, как сообщается, встревожены растущим числом погибших (сейчас оно превышает 30 000 человек) и разочарованы отказом Израиля обеспечить достаточный запас гуманитарной помощи для сотен тысяч палестинцев, которые были вынуждены бежать из своих домов. Тем не менее, Байден не остановил поток американского оружия, и в ООН США ослабили свою защиту Израиля лишь на прошлой неделе.

Критики Байдена предполагают, что Соединенные Штаты имеют огромные рычаги воздействия на эту ситуацию и что твердое слово президента - в сочетании с угрозами сократить или прекратить американскую помощь - быстро заставит Израиль изменить курс.

Но возможно, что у США просто нет таких рычагов влияния, которые могли бы заставить израильское руководство изменить свою позицию, пишет в Foreign Policy Стивен Уолт, профессор международных отношений в Гарварде и автор книги "Истоки альянсов".

Еще в конце 1980-х годов он описал процессы, которые стоят за отношениями между государством-патроном и государством-клиентом.

Предоставление государствам-клиентам экономической и военной помощи, дипломатической защиты и других льгот дает покровителям значительные рычаги воздействия при трех условиях: когда они обладают почти полной монополией на предоставляемую помощь; они заботятся о рассматриваемой проблеме почти так же, как и клиент; и нет никаких внутренних препятствий для манипулирования уровнем помощи с целью заставить клиента подчиниться.

Однако возможности давления уменьшаются, если клиент может получить аналогичную помощь от кого-то другого, если он заботится о спорных вопросах гораздо больше, чем его покровитель, и поэтому готов заплатить цену за сокращение поддержки, или если покровитель не может уменьшить свою поддержку из-за внутренних или институциональных ограничений.

Эти условия объясняют, почему и как некоторые государства-клиенты могут и хотят игнорировать предпочтения покровителей. Если покровитель считает, что более слабый союзник ценен по своей сути (например, потому что он находится в жизненно важном стратегическом месте, разделяет схожие ценности и т. д.), или если успех клиента привязан к репутации или престижу его покровителя, тогда покровитель будет неохотно отключать клиента от своей помощи, даже если тот упрямо сопротивляется.

Сопоставим эту теорию с реальностью американо-израильских отношений.

Во-первых, хотя Израиль не так зависит от поддержки США, как в предыдущие эпохи, ему по-прежнему в значительной степени необходим доступ к американскому вооружению. Соединенные Штаты, конечно, не единственная страна, производящая современное оружие, и Израиль имеет собственную сложную оборонную промышленность, но переоснащение вооруженных сил в маловероятном случае прекращения поставок США будет трудным и дорогостоящим процессом. Израильские стратеги считают, что сохранять военное преимущество над потенциальными противниками жизненно важно, а потеря поддержки США поставит под угрозу их способность делать это в долгосрочной перспективе.

Добавьте к этому ценность дипломатической защиты США - будь то в форме вето Совета Безопасности ООН или давления на другие государства, чтобы они воздерживались от критики Израиля - и становится ясно, что поддержку, которую Израиль получает от Соединенных Штатов, будет трудно, если вообще возможно, заменить. Вот почему многие наблюдатели считают, что все, что нужно сделать Байдену, — это пригрозить сократить поддержку США, и у Нетаниягу не будет другого выбора, кроме как подчиниться.

Во-вторых, исторически Соединенным Штатам удалось заставить Израиль изменить его поведение, когда собственные интересы США были более активно затронуты, как это часто случалось во время предыдущих конфликтов на Ближнем Востоке. Президент Дуайт Эйзенхауэр успешно оказал давление на Израиль, чтобы тот ушел с Синая после войны 1956 года, а официальные лица США смогли помочь убедить Израиль принять соглашения о прекращении огня во время Войны на истощение 1969-70 годов и позднее в 1973 году. Гневный телефонный звонок президента Рональда Рейгана премьер-министру Израиля Менахему Бегину также положил конец массированной израильской бомбардировке западного Бейрута во время вторжения в Ливан в 1982 году. В каждом из этих случаев лидеры США действовали решительно и успешно, поскольку считали, что более широкие интересы США находятся под угрозой.

Однако трудно сказать, какая из сторон сейчас более решительна. Хотя Нетаниягу становится все более непопулярным внутри страны, общественное мнение поддерживает военную кампанию в Газе, и даже ближайшие политические соперники Нетаниягу присоединились к коалиции после начала войны. Нетаниягу видит экзистенциальную угрозу в продвигаемой США идее о создании двух государств (или любом виде справедливого мира с палестинцами), а его политическое выживание зависит от крайне правых членов кабинета министров. Добавьте к этому его желание избежать преследования за коррупцию - и в результате получится израильский лидер, ставки для которого так высоки, что он может бросить вызов открытой угрозе США приостановить помощь.

Однако и для США ставки высоки. Кризис в Газе наносит реальный ущерб имиджу страны во всем мире и заставляет администрацию Байдена выглядеть бессердечной и неэффективной. Эта ситуация также может поставить под угрозу шансы Байдена на переизбрание, что дает Белому дому еще один повод проявить жесткость.

Наконец, как насчет внутренних ограничений? Основная причина, по которой прошлые президенты США имели меньше рычагов влияния, чем можно было бы предположить, заключалась в силе израильского лобби, из-за которого было политически рискованно угрожать значительным сокращением поддержки со стороны США. Учитывая влияние, которое Американо-израильский комитет по связям с общественностью (AIPAC) и другие группы оказывали на Капитолийском холме, президент, который хотел оказать серьезное давление на Израиль, неизменно сталкивался с резкой критикой, в том числе со стороны членов его собственной партии.

Эта ситуация постепенно меняется. Защита государства, которое сталкивается с правдоподобными, хотя и недоказанными обвинениями в том, что оно проводит геноцид, — непростая задача. Никакие лоббистские усилия не могут полностью свести на нет эффект от фотографий и видеороликов, поступающих из сектора Газа, - в том числе опубликованных самими солдатами ЦАХАЛа. Когда сенатор Чак Шумер, долгое время один из самых стойких защитников Израиля, произносит речь в сенате, заявляя, что политика Нетаниягу вредна для Израиля, - это сигнал, что политические ветры меняются.

Настроения американской общественности также меняются, особенно среди молодежи. Хотя по-прежнему существуют огромные политические препятствия для того, чтобы поставить поддержку США в зависимость от поведения Израиля, это не так немыслимо, как это было несколько лет назад.

Стивен Уолт приходит к выводу, что у Вашингтона действительно есть много потенциальных рычагов влияния, и барьеры для их использования ниже, чем в прошлом. Но поскольку нынешние лидеры Израиля по-прежнему полны решимости в этом вопросе, даже реальные угрозы сократить поддержку США не могут заставить их существенно изменить курс.

Однако, пишет он, "реальный вопрос, который следует задать, заключается в том, в стратегических ли и моральных интересах Америки быть активным соучастником огромной и усугубляющейся гуманитарной трагедии. Даже если Соединенные Штаты не смогут остановить ее, они не должны способствовать ухудшению ситуации".