Посреди ночной тишины в поселке Шломи недалеко от ливанской границы из-под земли доносились странные звуки. Большая часть жителей бежала из поселка на второй неделе войны, а те немногие, кто начал возвращаться в это зеленое, пасторальное место, лишились покоя, слушая звуки из толщи грунта, которые раздавались под их спальнями и гостиными. Некоторые записали их и на следующий день принесли записи главе местного совета Габи Неэману.

До избрания 25 лет назад на этот пост, Неэман был строительным подрядчиком и разбирался в шумах.

- Я услышал звук машины, сверлящей бетон, - говорит он, - и что-то еще, похожее на удаление мусора. Это было так ощутимо, будто происходило за стеной.

- Страх божий!

- Люди, понятно, очень волновались. Не только у нас, но и в Рош ха-Никра, и в Штуле, и в Зарите они говорили о том, что слышат звуки, словно кто-то копает, особенно среди ночи. Я не мог с точностью утверждать, что кто-то роет туннель под моим городом - быть может, это был шум дождя, или вода, льющаяся из желоба, - но не мог и быть спокоен, пока не доказано обратное.

- Вы кому-то сообщили об этом?

- Конечно! Сначала я проинформировал командование Северного округа, и кто-то сверху сказал, что не может заверить меня в том, что у нас нет подземных туннелей "Хизбаллы". Депутаты кнессета, связанные с правительственным кабинетом безопасности, также слышали о возможности существования туннеля и обещали разобраться с этим. Но как, если армия физически не находится на нашей территории? С помощью датчиков? После того, что произошло на юге, мы не можем доверять технологиям и ждать, пока террористы проникнут в город из туннелей. Я поднял шум, и через четыре дня ЦАХАЛ атаковал территорию Ливана позади Шломи мощными бомбами. Надеюсь, он взорвал какой-нибудь туннель.

- Это вас успокоило?

- Абсолютно нет, потому что шум продолжался и не давал мне спокойно уснуть. Я попросил жителей записывать шумы, и они передали мне записи, которые я отправил в офис командующего Северным округом и командирам дивизий. Они отнеслись к полученным записям очень серьезно, сказали, что проведут тщательное расследование, и уже наутро следующего дня в город прибыли особые подразделения, которые специализируются на обнаружении и уничтожении туннелей. И приступили к тщательной проверке.

- Сколько людей уже вернулись в город?

- Несколько сотен, которым надо заниматься бизнесом или работать на наших жизненно важных предприятиях. В первые дни войны мои дочери не могли оставаться в своих домах. Им снилось, что террористы врываются к ним и похищают детей. Их мучили ужасные кошмары, поэтому я взял кредит и отправил их в отель в центре страны. Сказал: поживите там месяц и отдохните.

- А ваша жена?

- О, она героиня. Я просил ее побыть с девочками, но она предпочла остаться со мной и помогать мне в работе. Но когда жена дома, то закрывает все окна, жалюзи, запирает двери. Дом запечатан наглухо. Такого у нас не никогда было. Уровень преступности в городе практически нулевой, у меня нет личной охраны, а теперь жена просит купить видеокамеры и оружие.

Север особенно прекрасен в это время года. У подножия гор, перед береговой линией, ярко-голубое небо сливается с синевой моря, буйной зеленью и цветами. В новом районе Шломи дома выглядят, как игрушечные, но все это затмевается горькими событиями последних трех месяцев. Местные жители говорят, что если "Хизбалла" бросит в колодец камень, он упадет на голову одному из горожан. Действительно, "Хизбалла" укрепилась на горе, а Шломи раскинулся как раз под ней, как мягкий и беззащитный лоскут ткани. Следы снарядов отчетливо видны на стенах домов. Большая часть жителей эвакуирована, а мэр остается в городе как верный страж. В его распоряжении отряд самообороны, которое в случае вражеского вторжения примет на себя первый удар.

Подписывайтесь на наш телеграм-канал: zahav.ru - события в Израиле и мире

- "Хизбалла" опубликовала подробное видео того, как завоевывает Шломи с моря, расположенного в 130 метрах от первой линии домов, - говорит Неэман. - Но первым оказался ХАМАС. Мы никогда не предполагали, что эти нелюди станут с такой жестокостью убивать детей и насиловать женщин.

"Хизбалла" пока не вторглась, но на днях город был обстрелян двумя противотанковыми ракетами. Одна взорвалась возле жилого дома и причинила большой ущерб. Мало того, что не было никакой сирены, так противотанковые ракеты и невозможно перехватить, поэтому террористы используют их против нас чаще всего. Мы услвшали свист и грохот, а потом нашли множество шрапнели. Две недели назад была выпущена ракета в направлении горы Мерон, к счастью, она попала в дерево, но жалюзи и окна в окрестных домах были сорваны, а осколком ранило кота. Его прооперировали, о его благополучии заботится вся община. Мы его спасли, - с удовлетворением отметил глава совета.

- Немного света во мраке…

- В беспросветном мраке. Мы эвакуировали жителей и вот уже три месяца не видим света. Сначала нас не хотели эвакуировать, но я поднял большой шум на телевидении, и Сара Нетаниягу позвонила мне, выразила сочувствие и сказала, что время пришло. Я поблагодарил ее за звонок, а на следующий день в восемь утра командующий Северным округом объявил, что все населенные пункты в радиусе двух километров от ливанской границы эвакуируются.

- Как прошла эвакуация?

- Мы единственные из населенных пунктов на линии конфронтации, кто подготовил план эвакуации 9 тысяч жителей. Четыре года мы отрабатывали его вместе с муниципалитетом Иерусалима, так что в течение шести часов после получения приказа об эвакуации половина жителей уже размещалась в столичных гостиницах, а на следующий день мы перевезли вторую половину в отели Тверии и Хайфы. Нам удалось заручиться широкой поддержкой на местах, и эвакуированные не жалуются, не высказывают никаких претензий. Но вечно так продолжаться не может. Люди хотят вернуться в Шломи, хотя у тысячи жителей нет даже укрепленных комнат или убежищ. Одним из крупнейших провалов правительства, особенно во времена Кахлона на посту министра финансов, было то, что оно выделило значительную сумму денег на строительство убежищ только в поселениях, граничащих с сектором Газы. Сменивший Кахлона Либерман способствовал строительству убежищ на севере и ассигновал на эти цели 500 миллионов шекелей, а нынешний глава Минфина Смотрич сократил сумму до 120 миллионов. Это был один из самых больших кризисов, вызванных тем, что нынешнее пренебрежительно относится к нуждам севера. И именно поэтому мы оказались в ситуации, при которой половина семей Шломи убежищ не имеет.

- Многим людям тяжело жить в гостиницах…

- В прошлом месяце многие эвакуированные решили покинуть отели и с тех пор арендуют квартиры в Нагарии, Акко, даже в Мигдаль ха-Эмеке. Они разбросаны по всем населенным пунктам северного региона, и если до сих пор я мог концентрированно заботиться о них, то сегодня сложно помогать каждой семье отдельно. А люди звонят ежедневно: "Габи, у нас нет средств к существованию!" У всех тех, кто продолжал работать, несмотря на эвакуацию, финансовое положение улучшилось, поскольку соцстрах перечисляет семьям около 18 тысяч шекелей в месяц, а государство освобождает их от уплаты налога на имущество. А те, кто находится в гостиницах и не может работать, потому что их рабочее место находилось в Шломи, не в состоянии покрыть расходы. Некоторых жили в Шломи в съемной квартире, за которую приходится платить, даже если они ее не занимают в связи с эвакуацией.

- Есть ли дата возвращения в Шломи?

- По моим оценкам, пасхальный седер уже будет отмечаться в Шломи, но если на севере разразится война, то это займет больше времени, минимум полгода. Поэтому жители обустраивают жизнь на новом месте. Большинство не возвращается в Шломи. Я дома подолгу смотрю в окно - ни одна машина не проезжает мимо. В поселке работает только один бизнес - фалафельная, есть продуктовый магазин, который открыт три часа в день, и предприятия первой необходимости, такие, как "Зоглобек". Но парки и дороги пусты, школы закрыты. Раз в неделю я завожу машину и еду в Нагарию, чтобы выпить чашечку кофе с апельсиновым соком и посмотреть на город. В нем кипит жизнь. Сотни людей сидят в ресторанах, машины стоят в пробках, а у нас на расстоянии всего 12 километров - пустыня.

Резня 7 октября застала главу совета в синагоге.

- Я был в середине молитвы, и вдруг моя жена пришла расстроенная и рассказала мне, что на юге произошел большой инцидент. Я сказал верующим, что возникла чрезвычайная ситуация, предложил им быть осторожными и вернулся. домой. Прибыли представители местной власти, мы вместе смотрели новости и звонили командиру дивизии и ждали, когда солдаты придут нам на помощь. Мы ждали восемь часов, а армия не пришла. Поэтому я открыл полицейский участок, мобилизовал людей и мы начали действовать самостоятельно.

- Как вы оцениваете масштаб происшедшего?

- Мне кажется, что я попал в плохой фильм. Я не понимаю, как такое произошло с ЦАХАЛом, ШАБАКом, АМАНом. Худшее предположение было, что террористы проберутся в Израиль, в Галилею и похитят солдат. Никто не предполагал такой жестокой резни. Мы доверяли технологиям, нашей военной мощи. Никто и представить не мог, что ХАМАС возьмет в плен младенцев, женщин и взрослых, убьет за несколько часов почти полторы тысячи человек. Сейчас правительство обещает вернуть нас в дома в целости и сохранности, но, чтобы это произошло, армия должна войти на север, как вошла на юг. Но я боюсь, что правительство делает все, чтобы не пересекать северную границу. Оно надеется на международные соглашения, а мы против каких-либо соглашений. Я и главы других северных населенных пунктов не согласимся на документ, в основу которого ляжет доверие к террористической организации. Мы настаиваем на том, чтобы ЦАХАЛ вошел на территорию Южного Ливана, уничтожил военный потенциал "Хизбаллы" и отогнал ее дальше от границы.

Мы не принимаем плана строительства новых заборов и дополнительных оборонных сооружений на границе. Защита ЦАХАЛом жителей приграничных населенных пунктов должна осуществляться с территории Ливана, а не на территории Израиля. ЦАХАЛ должен войти в Южный Ливан и убедиться, что там нет туннелей, проникающих в Шломи или другие поселения у границы. Пока этого не произойдет, мы всегда будем бояться, что однажды познаем страшную реальность.

- Пока мы не закончили даже на юге…

- Армия разносит Газу. У нее нет проблем с завершением этой работы, но она действует медленно и осторожно, чтобы не причинить вред заложникам. Если солдаты войдут в туннели, ХАМАС взорвет их вместе со всеми заложниками, не дай Бог. Но операция идет. Газа разрушена, с ХАМАСом покончено, теперь очередь за севером.

- ХАМАС все еще силен, только недавно по Нетивоту был произведен мощный залп из сектора Газа.

- Это остатки. Мы всегда говорили, что, когда ЦАХАЛ войдет в Газу, на улицах будут тысячи мертвых солдат. Когда же, в конце концов, армия вошла, число погибших оказалось намного меньше. ЦАХАЛ продвигается медленно и уверенно, разбивая сектор Газа на части и захватывая то, что находится на поверхности. Действительно, террористы скрываются в туннелях, но со временем солдаты найдут их и там, очень осторожно, чтобы ни один солдат не погиб и ни один заложник не пострадал. В Ливане же воевать гораздо легче, там все менее сложно и запутано, чем в секторе Газа. Самолеты сбрасывают бомбы, а затем ЦАХАЛ танками зачищает территорию. Израиль не намерен действовать в Ливане так, как мы действуем в секторе Газа. Все, что нужно, - это смелое решение правительства и максимум 30 дней борьбы с "Хизбаллой".

- У "Хизбаллы" есть арсенал ракет гораздо более разрушительных и дальнобойных, чем ракеты, летящие из сектора Газа.

- У Израиля есть возможность перехватить большую часть ракет, хотя я всегда говорю, что мы заплатим дорогую цену за войну на севере, за получение сдерживания. Но, даже получив удар, мы ответим вдвойне и уничтожим тех, кто собирался резать нас через год, три или пять. Если же мы испугаемся ракет и не начнем кампанию в Ливане, то что произошло на юге, произойдет и здесь Даже если армия будет охранять нас день и ночь, "Хизбалла" выберет момент и доберется до Хайфы. У нее есть возможности и техника гораздо более серьезные, чем у ХАМАСа, и более подготовленные бойцы. Буквально на днях, как вы знаете, трое террористов поднялись на Ар-Дов, и если бы их не обнаружили, они бы уничтожили жителей близлежащих поселений. Еще трое террористов пытались сюда пробраться из Иудеи и Самарии и чудом были остановлены в последний момент. Однажды в Шломи и соседние поселки ворвутся тысячи обученных боевиков, которые пересекут границу на мотоциклах и планерах, и неизвестно, как далеко они зайдут. "Хизбалла" - это опытные бойцы, и все, что они делают сегодня, - всего лишь подготовка к великой цели: завоеванию севера. ХАМАС никогда не мечтал о завоевании юга, он просто ворвался в наши поселки и был удивлен легкостью, с которой ему это удалось. Но у боевиков "Хизбаллы" более воинственные амбиции. Есть видео, на которых заснято, как они тренируются оккупировать израильский север. Они четко провозгласили эту цель и годами готовятся к ее реализации, накапливая опыт и оружие. Если мы отсрочим конец "Хизбаллы", то увидим, как террористы захватывают Нагарию и превращают зеленый и прекрасный Шломи в выжженную землю.

- Вы говорили об этом с премьер-министром?

- Да, дважды. Мы встретились на передовой в первые недели войны. Нетаниягу выглядел уставшим, с покрасневшими глазами, было заметно, что он страдает от недосыпания. Я выразил ему поддержку и похвалил как лидера в это тяжелое время, поскольку считаю, что все разборки следует оставить на потом. В то же время я при всех выразил свое мнение о перспективе войны на севере и призвал Нетаниягу воспользоваться нынешней возможностью, чтобы исправить у нас то, что было упущено на юге, и устранить уже сегодня угрозу со стороны Ливана. Премьер-министр прислушивался к каждому слову, затем пожал мне руку и поблагодарил.

- Что вы будете делать?

- Мы не будем молчать. Мы пойдем в Иерусалим и будем бороться с несостоятельностью правительства как в плане безопасности, так и в плане отсутствии помощи для жителей. А пока мы приняли решение, что все эвакуированные поселения будут бойкотировать правительство. Нам не нужен ваш миллиард шекелей, нам нужен пятилетний план на 4 миллиарда шекелей. Время севера пришло. Не может быть, чтобы спустя 17 лет после Второй Ливанской войны правительство продолжало пренебрегать поселениями Севера.

- Вы с одной стороны против бюджетной политики правительства, а с другой публично восхваляете премьер-министра и пожимаете ему руку?

- Когда премьер-министр приехал на север, все приложили огромные усилия, чтобы сфотографироваться с ним, а на следующий день сказали, что это был вынужденный шаг. Нет. Я был там, я вдел, как люди рвались сфотографироваться. Но меня на этом фото нет. Я требую того, что заслуживают жители севера, чтобы они могли вернуться в свои дома и жить достойно и с чувством безопасности.

Источник: Маарив

Сокращенный перевод: Яков Зубарев