За 14 месяцев войны в Украине все уже привыкли к атакам беспилотников. Появление их на российской территории тоже никого не удивляет. Но, пожалуй, впервые мир увидел дрон, прилетающий в купол Сенатского дворца в Кремле. Это событие обсуждается уже несколько дней, выдвигаются самые различные версии. Авторы акции в содеянном не признаются, обломков дрона никто не видел, а только по ним, говорят специалисты, можно будет судить о том, какой именно аппарат долетел до Кремля. Русская служба RFI поговорила с израильским военным экспертом Давидом Шарпом об атаке дронов, украинском контрнаступлении, а также о том, почему Израиль не поставляет в Украину оружие или, по крайней мере, публично не говорит об этом.

RFI: Сразу же после того как кадры прилета дрона в Кремль появились в интернете, версии посыпались одна за другой. Какая из них вам кажется наиболее вероятной?

Давид Шарп: Я вижу три возможных варианта случившегося. Первый — это украинское авторство. То есть либо дроны были запущены с территории Украины, (для этого, естественно, нужно иметь соответствующие модели БПЛА с достаточной дальностью полетов), либо это работа украинской агентуры и диверсантов. Тогда можно действовать и с территории России. Это первый вариант.

Вариант номер два — это работа так называемого российского подполья, действующего из солидарности с Украиной, но без связи непосредственно с украинским командованием, либо борцы с режимом. У этой версии есть слабое место: если речь не идет о микробеспилотнике или о чем-то совсем примитивном, то довести беспилотник до Кремля — это нетривиальная задача. Я не скажу, что это невозможно, в истории были случаи, когда те или иные акции, в том числе и террористические акты, осуществлялись одиночками или мелкими группами и были очень даже впечатляющими. Но пока мы ничего не знаем о размерах тех двух машин, которые видели над куполом Сенатского дворца в Кремле. Если это что-то очень крупное, то версия о подпольщиках или тех, кто действовал с близкой дистанции, будь то агентура или подполье, становится малоубедительной. Потому что здоровенную машину нужно откуда-то взять, а потом еще и осуществить такую операцию. Запуск с территории России тем более сложная задача.

Ну и наконец третья версия, к которой относятся как к вероятной — провокация российских властей с определенными целями. Я считаю, российские власти в принципе способны на многие вещи, в том числе и на откровенные провокации, если они посчитают, что это им выгодно. В данном случае я не вижу почти никакой выгоды от таких действий. Более того, мне кажется здесь много минусов. В первую очередь это можно рассматривать, как откровенную дискредитацию собственных вооруженных сил, очевидно показывающую неспособность систем ПВО обеспечить безопасность столь важного объекта как Кремль. Кроме того, подобное событие, естественно, даже у граждан России, поддерживающих войну, вызывает очевидные вопросы: "Как же так? А где наши системы ПВО? В чем успехи спецоперации, если это происходит через 14-15 месяцев после ее начала?".

Наконец российские военные власти и без этого полета дрона стали предметом насмешек, а социальные сети полны шутливых картинок и мемов, касающихся российской армии. Поэтому версия о российской провокации, на мой взгляд, выглядит неубедительно. Довод ее сторонников, что это повод для отмены парада 9 мая, мне кажется тоже несерьезным. Отменить парад под влиянием события такого рода — это очевидная демонстрация страха.

Ну и для того, чтобы ударить по администрации президента и правительственным зданиям в Киеве, российскому руководству совершенно не нужен никакой повод. Если Россия не считала до сих пор целесообразными удары по Администрации президента Украины, то вряд ли что-то должно сейчас поменяться. Кроме того, по неписанным правилам, не принято уничтожать политических лидеров страны-противника. Понятно, что Запад и Соединенные Штаты крайне не одобрят подобные ходы, а это значит, что и санкционный режим может быть усилен и перечень оружия, поставляемого в Украину, может быть расширен, поэтому это не целесообразно.

Если же они сами совершили подобную провокацию, а обвиняют Украину, чтобы нанести ответный удар, нужно убедить Соединенные Штаты том, что это украинцы сделали, а США имеют возможности понять, кто на самом деле это сделал.

Может быть, в ближайшее время появится новая информация. Ответ, кто и откуда мог запустить дроны над Кремлем, могли бы дать обломки машин.

О чем могут сказать обломки?

Если это был большой беспилотник с серьезной дальностью, шансы на то, что он украинский резко бы повысились. Хотя и для провокации российские власти могли бы воспользоваться таким тяжелым самолетом.

Можно ли сейчас говорить о каком-то конкретном типе дрона? Чем он отличается от того аппарата, который прилетел в декабре на авиабазы в Энгельс и в Рязань?

Мы не знаем конкретный тип дронов, которые ударили по Кремлю. Для этого нужны более качественные кадры видео, снятые с близкого расстояния, или обломки. Ни того, ни другого мы не имеем. Тем не менее понятно, что это что-то тихоходное и относительно небольших размеров. По аэродромам российской дальней авиации в Энгельсе и в Дягилево в Рязанской области, удар был нанесен совсем другими средствами. Там использовалась, вероятнее всего, переделка старого советского реактивного беспилотника-разведчика типа "Стриж". Это очень крупная машина, реактивная, скоростная, способна лететь даже на низких высотах. И вот эти "Стрижи", которые изначально для других целей создавались, переделали в такую своего рода крылатую ракету. Она идет, как правило, на дозвуковой скорости, на небольшой высоте с включенным двигателем, то есть это беспилотный аппарат самолетного типа.

Повторюсь, там идет речь о крупноразмерных реактивных беспилотных летательных аппаратах. Это совершенно не то, что использовалось в Москве и, судя по всему, совершенно не то, что использовалось (хотя здесь вариантов меньше, что использовать), например, при ударах по нефтехранилищам и нефтебазам в последние дни.

Украина в очередной раз не признает атаку дронов своей операцией. Так же было и с Крымским мостом.

Вот тут есть существенная разница, на мой взгляд: не признавать или комментировать туманно. Насколько я понимаю, четкое отрицание причастности — это несколько иное.

Есть такая тактика, принятая многими странами мира в разных случаях. Кстати говоря, Израиль очень часто в ряде вопросов к ней прибегает. Например, когда речь идет об ударах по Сирии, те или иные события просто не комментируются за редким исключением, или комментируются в том духе, что мы не реагируем на сообщения международных СМИ. Я не берусь оценивать версию украинцев. Могу лишь сказать, что касательно Крымского моста я почти убежден в том, что это дело рук украинских спецслужб. У меня нет ни малейших оснований считать, что это кто-то другой сделал, был бы рад ознакомиться с соответствующей информацией.

Возвращаясь к вашему вопросу, хочу сказать, что в таких ситуациях важен принцип "Не навреди!", и дело не только в репутации. Если ты что-то сделал, то лучше не комментировать, чем сказать откровенную неправду, особенно когда речь идет о таких деликатных ситуациях. Потому что американцы и западные союзники не одобряют подобного подходы, а выяснить, правда это или нет, у них во многих случаях возможность имеется, и им не понравится, что их обманывают, соответственно, могут быть последствия. Я уже не говорю о том, что одно дело поддерживать репутацию, а другое дело когда тебя ловят на лжи. Это плохо для репутации у собственных граждан, и даже для репутации у противника.

Уже больше месяца говорят о возможности украинского контрнаступления. По словам хозяина группировки "ЧВК Вагнера" Евгения Пригожина, оно уже началось. Как это можно понять?

Объявляется иногда война, а вот наступление или контрнаступление должно быть в той или иной степени внезапным. Поэтому о том, что контрнаступление началось и началось ли, мы поймем постфактум и, возможно, даже отнюдь не в первую секунду. Наступление может носить характер крайне массированной атаки на некоем участке, может начаться по-другому. Поэтому даже не всегда сразу можно понять, что это случилось. Есть кое-какие подготовительные шаги, по которым можно судить о скором начале наступления. В любом случае на данную секунду, когда мы с вами разговариваем, никаких реальных признаков и никакой информации из открытых источников о начале контрнаступления мы не видим. Однако, по всей видимости, это произойдет в очень обозримой перспективе.

Можно ли говорить, что у Украины достаточно необходимых вооружений для контрнаступления?

В этом вопросе слово достаточно я бы не употреблял. Тем более, когда мы говорим об Украине, даже если бы перечень поставленного оружия был еще больше и шире, все равно можно было бы говорить, что нужно еще и еще, тем более когда противник многочисленный и опасный.

Украина получила немало, в том числе за последние пару-тройку месяцев. Знаковым было решение о поставке систем зенитно-ракетного комплекса дальнего радиуса действия Patriot. Далее были поставки бронетехники, артиллерии, в том числе и танки западного производства. Этот цикл был завершен где-то к середине - к концу апреля. Курсы освоения техники и базисной подготовки соединений и частей тоже украинцами завершены. Поэтому с тем, что есть, ВСУ придется наступать.

Потенциал есть, однако задачи предстоят очень непростые, и на сегодняшний момент все, что отделяет нас от момента начала наступления, это решение украинского командования, которое, в свою очередь, зависит в первую очередь от ощущения того, насколько украинские части и соединения готовы. Естественно, есть погодный фактор наступать очень желательно тогда, когда распутица и ее последствия не мешают.

В конце апреля в ООН случился скандал. Израильская делегация покинула зал заседаний в знак протеста против того, что Россия инициировала дебаты по палестинскому вопросу в день памяти павших воинов Израиля. Сподвигнет ли это руководство Израиля на военную помощь Украине, например, на поставки "Железного купола"? Хотя говорят, что в условиях украинской войны, это средство защиты не очень эффективно.

На самом деле, кстати, я знаю, что "Железный купол" как таковой или его компоненты, будь они поставлены, в той или иной степени Украине помогли бы. Более того, "Железный купол" имеется у Соединенных Штатов — две батареи, то есть, если бы это было на повестке дня, они бы могли теоретически их поставить. И кое-где это дало бы результат. Но это отдельный разговор.

Касательно поставок оружия Украине, Израиль с начала конфликта находится на стороне стран Запада, то есть декларативно поддерживает Украину. Гуманитарная и экономическая помощь в небольших объемах, которую можно считать военной, оказывается. Но это на уровне символическом. Кроме того, есть слухи о том, что кое-какие вещи делаются конфиденциально. В том числе не так давно. Президент Зеленский говорил о неких подвижках на израильском направлении, но высказался в том духе, что, мол, здесь лучше помолчать.

Вообще традиции Израиля во всем, что касается поставок оружия, оказании помощи, на протяжении десятилетий это, как правило, держится в секрете, потому что когда это не секретно, то влечет за собой те или иные последствия. Есть много исторических примеров, о которых становится известно десятилетия спустя.

Почему Израиль воздерживается от более активной поддержки Украины? Ответ здесь понятен. У нас есть серьезные опасения, что Россия создаст Израилю помехи для действий в Сирии, которые непрерывно ведутся и которые очень важны для безопасности Израиля. Если Россия начнет поставлять Ирану то, что не поставляла до сих пор или в количествах гораздо больших, чем сейчас, это может повредить безопасности Израиля, который готовится к возможной операции против иранских ядерных объектов. И тогда будет идти речь о полномасштабной войне. Вот здесь Израилю совсем ни к чему, чтобы Россия создала какие-то помехи.