Моше Краус спас во время гитлеровской оккупации Венгрии не менее 40 тысяч евреев. Именно он заставил президента Рузвельта осуществить бомбардировку Будапешта за решение профашистского венгерского правительства депортировать евреев. Но, в отличие от Кастнера, который вел закулисные переговоры с нацистами о спасении группы соплеменников, Краус, к сожалению, почти не известен широкой общественности.

- Я не смогу рассказать обо всем. За десять месяцев оккупации ежедневно происходило так много всего, что мне пришлось бы говорить неделями день и ночь. Когда мы начали спасать евреев Будапешта, все активные сионисты уже покинули город, в руководстве остался я один. Вот почему я могу говорить только от своего имени...

Однако имя это почти неизвестно. Спасший в Холокост несколько десятков тысяч своих соплеменников, Моше Краус словно и не существовал. После войны, испытывающий жгучую горечь, он засел за пишущую машинку, чтобы пробить стену своей анонимности, но потерпел неудачу. Некоторые страницы его так и не законченной книги упоминались в суде над Кастнером, но изданы никогда не были. После смерти Моше его семья передала их в архив университета им. Бар-Илана. В течение многих лет эти страницы впитывали смрад заплесневелых подвалов, пока не попали в руки писательницы доктора Аялы Надиви. "Между Краусом и Кастнером. Борьба за спасение евреев Венгрии" - так называется ее книга, изданная иерусалимским издательством "Кармель". В этом материале, помимо данной книги, использованы архивы расположенного в мошаве Нир Галим музея "Бейт-яадут" и издательства "Морешет".

Холокост венгерских евреев начался в мгновение ока. За десять месяцев немецкой оккупации - с 19 марта 1944-го по 18 января 1945 года в печи Освенцима были отправлены около 600 из 800 тысяч наших соплеменников, живших в Венгрии. В то время в столице работали два сионистских лидера, но мы помним почему-то только одного: Исраэль (Режё) Кастнер был активным участником рабочего движения, возглавлял от имени руководства еврейского ишува "Комитет помощи и спасения" и вывез в так называемом "Поезде привилегированных" 1685 евреев. Среди пассажиров этого поезда были сироты из Польши, беженцы из Словакии, члены семьи самого Кастнера и такие известные люди, как сатмарский раввин Йоэль Тейтельбойм, будущие лауреат Премии Израиля раввин профессор Меир Вайс, посол Израиля в ООН профессор Иегуда Блюм, хореограф Йонатан Кармон, писательница Иегудит Ротем. Компромисс, на который Кастнер пошел с немцами ради спасения хотя бы небольшой части евреев, поднял сложные моральные вопросы, привел к ожесточенным, по сей день не затихающим спорам. В марте 1957 года Кастнер был застрелен тремя евреями.

Моше Краус, глава будапештского отделения газеты "Гаарец", обратился не к нацистам, а к аккредитованным в Будапеште дипломатам нейтральных стран. Он разработал всеобъемлющий и оригинальный план, который позволил спасти почти 40 тысяч евреев. Среди них мы можем назвать поэтессу и лауреата Премии Израиля Тувию Ривнер, художника Шмулика Каца, проживающего в Австралии еврейского филантропа Франка Лави, Моше Шкеди - отца 15-го командующего ВВС Израиля Элиэзера Шкеди.

Так кто из двоих поступил правильнее - Кастнер или Краус? Ужасающие обстоятельства вынуждают писательницу Аялу Надиви дистанцироваться от "мудрости задним числом". История, которую я хочу рассказать здесь и сейчас, будет лишь попыткой воздать должное памяти Моше Крауса - человека, который тоже был "там", но отодвинут на задворки истории.

Беженцы Бургенланда

Известно, что Моше (Миклош) Краус родился в 1908 году в деревне Мзольд на севере Венгрии. В молодости он учился в иешиве в соседнем Мишкольце: раввин этого города Шмуэль Галеви Аустерлиц был одним из немногих сионистских раввинов в Венгрии, и под его влиянием 17-летний юноша основал сионистскую молодежную группу в рамках "Мизрахи" (религиозно-сионистская организация и движение, созданное в Вильнюсе в 1902 году. До образования Государства Израиль партия "Мизрахи" играла большую роль в создании сети религиозных школ. В 1956 году "Мизрахи" объединилась с политическими течениями религиозных сионистов в Национально-религиозную партию Израиля - МАФДАЛ). Хотя Моше не был особенным красавцем, он привлекал людей своими вдохновением и обаянием. Как вспоминал один из его близких знакомых, Моше был очень вежлив и отличался скромностью - носил один костюм и в будни, и по субботам. Зарабатывал на жизнь частными уроками. Кто были его родители? Чем занимались? С кем он дружил? На эти вопросы у нас нет ответа. "Все, что мы знаем, - пишет Аяла Надиви, - это то, что он сделал в судьбоносные для венгерского еврейства годы".

26-летним юношей Краус приезжает в Будапешт, начинает работать в отделении "Гаарец Исраэль", которое от имени Еврейского агентства занимается репатриацией евреев, и вскоре становится главой отделения. После аншлюса Австрии Моше предпринял действия, которые позже стали основой для главной спасательной операции. После изгнания из Австрии 240 евреев-жителей федеральной земли Бургенланд арендовали ветхий корабль. Несколько недель они шли на нем по Дунаю, просили убежища у прилегающих к реке стран, но от всех получили отказ. Между тем, венгерское правительство на протяжении всех лет войны не запрещало репатриацию евреев в Израиль, и Краус решил воспользоваться этим, чтобы спасти изгнанников. Он заручился согласием британского посла в Будапеште Джефри Нукса разрешить депортированным въехать в подмандатную Палестину и затем обратился к министру иностранных дел Венгрии Фишеру. Фишер ненавидел нацистов и разрешил принять беженцев при условии, что они немедленно продолжат путь в Эрец-Исраэль. Краус выдал всем прибывшим английские сертификаты для въезда в Палестину - их как иностранцев фашистские власти преследовать не могли. Так Моше нашел лазейку для спасения, которой впоследствии воспользуются десятки тысяч венгерских евреев.

Когда Великобритания разорвала дипломатические отношения с Венгрией - союзницей Германии, выдавать евреям иммиграционные сертификаты продолжил консул нейтральной Швейцарии Карл Лутц, который представлял теперь британские интересы. Каждый раз, когда еврей подвергался аресту, Краус обращался к Лутцу, и тот немедленно выдавал документ о том, что "вышеупомянутый собирается иммигрировать в Эрец-Исраэль и должен быть освобожден". Лутц, впоследствии удостоенный звания Праведника народов мира, установил связи с Палестиной еще до войны, когда работал заместителем консула Швейцарии в Яффо. Испытывая симпатии к сионизму, он наладил в Венгрии отношения с некоторыми нацистскими бюрократами и использовал их в своем благородном деле. Иногда, в редкие минуты досуга, он беседовал об Иерусалиме с Краусом, который дважды посещал Палестину.

Репатриация из Венгрии была непростым предприятием. В том числе и потому, что иерусалимский муфтий Хадж Амин аль-Хусейни оказывал давление на венгерское правительство, утверждая, что репатрианты запишутся в британскую армию и станут сражаться на фронте против Венгрии. Но венгры - по собственным причинам - отказывались остановить выезд "своих" евреев. Способствовал этому и Моше Краус, у которого сложились неплохие отношения с официальными лицами МИДа. К сожалению, далеко не все евреи торопились покинуть любимую Венгрию. Хотя до них и доходили сообщения об участи соплеменников в других странах Европы, здесь они ощущали себя в безопасности. Но в марте 1944 года Гитлер неожиданно вызвал под Зальцбург - якобы для переговоров - венгерского правителя Миклоша Хорти. И друзья из МИДа нашептали Краусу: "Они собираются оккупировать Венгрию исключительно для изгнания евреев". И действительно, пока венгерская армия оставалась без главнокомандующего, Гитлер ввел в страну свои войска.

Кто раскрыл правду об Освенциме

Моше Краус понимал последствия происшедшего. Он позвонил в еврейскую общину и доложил о ситуации. "Но было уже слишком поздно, - писал он позже в своих заметках. - Опять ничего нельзя было сделать, около 50 тысяч мужчин-евреев в возрасте от 18 до 50 лет набрали в трудовые батальоны венгерской армии... Многие были отправлены в Украину и участвовали в боевых действиях. Я сделал вывод, что немцы старались держать подальше от Венгрии евреев, которые были способны воевать против них".

Опасаясь за жизнь Крауса и его ближайшей помощницы Густы Шталь, Лутц пригласил их жить в здании консульства, откуда, убеждал он, можно было управлять офисом "Гаарец Исраэль". Моше получил швейцарский дипломатический статус, что давало ему полную свободу передвижения. У него даже был личный водитель от консульства, а на автомобиле развевался флаг Швейцарии.

Вскоре после немецкой оккупации Венгрии между двумя еврейскими лидерами Будапешта вспыхнул спор. На повестке дня остро стоял вопрос о способах спасения евреев. Кастнер, глава "Комитета спасения", поддержал идею переговоров с немцами, Краус категорически возражал, поскольку не верил в искренность их намерений и надеялся на свой опробованный метод. Еще до оккупации в его офисе оставалось 1500 неиспользованных семейных сертификатов. По официальным подсчетам, один сертификат включал в себя от четырех до шести членов семьи, суммарно - на 7800 человек. Лутц получил доступ к этим документам и понял, что нужно действовать. Он решил схитрить и превратить 7800 одиночных сертификатов в семейные. Лутц встретился с высокопоставленным чиновником венгерского МИДа, и о ходе их беседы Моше Краус поведал в своих воспоминаниях:

Лутц: "Я запрашиваю разрешения на выезд для 7800 обладателей сертификатов".

Клерк: "Это семьи?"

Лутц: "Да".

Клерк: "О каком количестве идет речь?"

Лутц: "О 40 тысячах человек".

Через несколько дней был получен ответ: "Мы готовы удовлетворить вашу просьбу".

Краус запросил у британского правительства дополнительные разрешения на иммиграцию в Палестину, и они были переданы в Будапешт через правительство Швейцарии. Однако остававшихся в Венгрии евреев уже начали отправлять в Освенцим. А вскоре стало известно, что там происходит.

Информация пришла с неожиданной стороны - от двух евреев из Словакии, бежавших с "фабрики смерти".

Рудольф Врба отвечал за сортировку багажа людей, которых отправляли в газовые камеры. Однажды он заметил, как к лагерю протягивают новые железнодорожные пути, и догадался, что ожидается прибытие большого количества новых жертв. Он только не знал, откуда, но однажды услышал, как немецкий солдат сказал: "С нетерпением жду венгерской салями". В Освенциме новоприбывших называли по привезенным ими консервам. Греческие евреи были "молоком и оливками", голландцы - "сыром", французы - "сардинами". Когда он услышал о "венгерской салями", то понял, что речь идет о евреях Венгрии. Много лет спустя профессор фармакологии Ванкуверского университета Рудольф Врба скажет: "Я хотел бежать, чтобы предупредить венгров и убедить их сформировать миллионную армию, которая скорее сразится, чем умрет".

Вместе с Рудольфом бежал Альфред Вецлер, работавший в лагерном морге. Через десять дней они добрались до Словакии и связались с лидерами еврейской общины. На 40 страницах Врба и Вецлер изложили "Отчет Освенцима", который был переведен на немецкий и венгерский языки. В нем они представили информацию о расширении газовых камер в рамках подготовки к "Венгерскому шлему", об отборе, регистрации и кремации тел, об ужасающем значении немецкого термина "переселение", следствием которого стала смерть 1 миллиона 750 тысяч евреев.

В середине мая 1944 года, примерно через две недели после того, как Врба и Вецлер раскрыли цели фашистов, венгерских евреев начали отправлять в Освенцим. Поезда уходили один за другим, днем и ночью. Евреи ничего не знали и не сопротивлялись. Моше Краус отправил как минимум два отчета Хаиму Берласу, директору офиса "Комитета спасения" в Стамбуле, и президенту "Красного Креста" Максу Хуберу. "К концу июня Венгрия будет свободна от евреев!" - кричала каждая буква его посланий, но их содержание держалось в секрете. А Запад и не подозревал об их существовании. Но Краус не унимался. Он попытался отправить информацию об Освенциме в свободный мир. Он сократил отчет Врбы-Вецлера и добавил свой собственный отчет о Холокосте венгерских евреев. Список Крауса представляет собой собрание леденящих душу фактов. Евреев свозили из всех городов страны: "330 тысяч евреев уже депортированы, а когда этот отчет дойдет до вас, вы можете добавить к ним еще 100 тысяч". Он доверил документ Джорджу Мантелло-Манделю, уроженцу Трансильвании, который служил первым секретарем посольства Португалии в Женеве. Проделав путь в Будапешт и обратно, Мантелло не стал медлить - он тотчас передал его международному информационному агентству Exchange Telegraph и швейцарским газетам.

"Запад впервые получает информацию о масштабах Холокоста венгерских евреев и первые подробности об Освенциме", - пишет в своей книге Аяла Надиви.

Непререкаемая достоверность фактов пробила, наконец, сомнения и равнодушие, царившие до этого вне пределов Европы. Черчилль, весь лондонский парламент, король Швеции, отчасти даже папа Пий XII ужаснулись. Но из Вашингтона поистине изверглась кипящая лава. "Венгерское правительство должно немедленно прекратить депортацию, - потребовал президент Рузвельт. - Каждый, кто изгоняет евреев, предстанет после войны перед судом, и мы знаем, какое наказание ждет за массовые убийства". Послание Рузвельта заканчивалось словами: "Правительство США просит правительство Швейцарии сообщить ему о дне и времени поступления этого письма в компетентные руки венгерского правительства". Эту фразу Краус посоветовал швейцарскому посланнику Максу Ягеру не прикреплять к тексту послания, а добавить устно при личной встрече с венгерским премьер-министром. По окончании этой встречи Ягер поспешил доложить Краусу: "Когда я, по вашему совету, сообщил ему то, что было написано в конце письма, у него затряслись руки и побелело лицо".

В тот же вечер венгерское правительство большинством голосов решило прекратить депортацию евреев. Но оно попыталось также получить согласие Германии. А Рузвельт не сдавался. Через 18 часов из Вашингтона прибыла еще одна депеша, требовавшая остановить депортацию, не дожидаясь ответа Германии. Венгры не ответили, и Рузвельт больше не стал ждать: с первыми лучами солнца 13 апреля 1944 года, взлетев с аэродромов в южной Италии, 535 тяжелых бомбардировщиков американских ВВС обрушили на Будапешт смертоносный бомбовый удар. Горели железнодорожные узлы, предприятия нефтяной промышленности, аэропорты, авиационный завод. Сразу после бомбардировки венгерское правительство собралось снова, чтобы принять единогласное решение о прекращении депортации евреев. 7800 обладателей семейных сертификатов получили разрешение немедленно уехать в Израиль.

"Стеклянный дом"

В течение нескольких дней в офис Крауса были доставлены 40 тысяч сертификатов о британском гражданстве. Их владельцам будет не только разрешен выезд, но и предоставлен иммунитет. Будапешт вздохнул с облегчением. Слух о спасении распространился по всей столице, и чтобы принять всех желающих, Краусу пришлось приобрести просторное помещение под названием Стеклянный дом. "Стеклянный" - потому, что он принадлежал одному из крупнейших в Венгрии оптовых торговцев стеклом Артуру Вайсу. Здание имело три этажа, огромный подвал, вмещавший три тысячи человек, и большой внутренний двор. Каждый зарегистрировавшийся получал особый паспорт - Schutzpasse - со швейцарской печатью. Это была, по сути, страховка жизни.

Были предприняты все усилия, чтобы освободить от желтой звезды на одежде как можно больше евреев. Но срок действия "пакета доброй воли" оказался недолгим. Увидев, что Венгрия переходит на сторону союзников и готова заключить пакт с СССР, Германия избавилась от Хорти. В Будапеште произошел поддержанный Германией государственный переворот, сын Хорти был похищен отрядом СС под командованием Отто Скорцени и взят в заложники, а самого адмирала с женой, невесткой и внуком отправили в германскую тюрьму. Власть в Венгрии перешла к лидеру нацистской партии "Скрещенные стрелы" Ференцу Салаши.

Адольф Эйхман вернулся в Венгрию и сразу же договорился с новой властью об "окончательном решении еврейского вопроса". Убийцы из "Скрещенных стрел" врывались в дома, отмеченные желтой звездой Давида, и приказывали мужчинам немедленно явиться для призыва на военную службу. В течение шести дней было завербовано 35 тысяч евреев. Краус направил срочные обращения в посольство США в Стамбуле. Уже на следующий день Соединенные Штаты заявили правительству Венгрии: "Немедленно прекратите! Любой, кто депортирует еврея, будет привлечен к ответственности за убийство". Через несколько часов Салаши объявил: "Мы не собираемся депортировать евреев, мы лишь отправляем тех, кто может работать. Приходите и посмотрите на лагерь, который мы создали для них". Он отправился вместе с Лутцем в лагерь в районе Буды, но там они увидели только стариков и детей, и Салаши приказал немедленно отправить всех домой. По просьбе Лутца он одобрил иммиграционное соглашение с Хорти по 7800 семейным сертификатам, но Крауса это не удовлетворило. Он потребовал от представительств Испании, Португалии и Ватикана запросить аналогичную договоренность. Салаши, желавший добиться признания нейтральных стран, согласился.

Весть о выдаче персональных сертификатов возобновила осаду Стеклянного дома. Когда швейцарские бланки закончились, Краус и его помощники бросились в типографию за новыми. "Состояние мое таково, что я вообще не знаю, о чем вас просить, - писал Краус доктору Хаиму Познеру, главе офиса в Женеве. - Каждое мгновение приносит новые неприятные сюрпризы. Потребовалась конная полиция, чтобы расчистить мне путь к зданию. Люди пытались сорвать с меня одежду, чтобы получить жизнь".

Когда Стеклянный дом стал слишком тесным, чтобы вместить всех претендентов на сертификат, в собственность швейцарского представительства были переданы еще два здания: штаб Венгерской футбольной ассоциации и складское здание производителей текстиля. Наряду с этим было еще 75 "охраняемых зданий", экспроприированных венгерскими властями, но Стеклянный дом оставался сердцем происходящего: тысячи евреев стекались туда, и обслуживание было организовано по принадлежности к политическим организациям: "Мизрахи" - на чердаке напротив входа, "Сионистская молодежь" - на чердаке над главным зданием, "А-шомер а-цаир", "Дрор" и "Маккаби" - в подвале под главным корпусом. Стоящих в очереди людей обеспечивали трехразовым питанием, в меню превалировали овощи - капуста, свекла, картофель. Продукты поставляли оптовики в обмен на обещание, что по окончании войны им заплатят долларами. После получения сертификатов евреи шли к швейцарской границе...

Рядом с Лутцем и в тесном контакте с Краусом работал также представитель Швеции Рауль Валленберг. В его кабинете по инициативе Крауса был составлен план отправки евреев от имени нейтральных стран. Моше по-прежнему был обеспокоен судьбой множества евреев, остававшихся в городе. Нуждаясь в большем количестве сертификатов и каналов спасения, он попросил Хаима Познера встряхнуть ответственных чиновников США и Великобритании. Несмотря на то, что в Будапеште уже эхом отдавалась пушечная канонада Советской Армии, все опасались, что бандиты "Скрещенных стрел" уничтожат евреев, не успевших спастись бегством. С помощью Валленберга Моше Краус организовал группу из дезертиров венгерской армии, которые охраняли Стеклянный дом и другие здания, служившие евреям укрытием.

18 января 1945 года советские войска вошли в Будапешт.

Незаслуженное забытье

Сколько евреев спаслись, благодаря Моше Краусу и его "дипломатическому" методу? В официальном отчете Еврейского агентства говорится: "После оккупации Венгрии и начала преследований и депортаций отделение "Гаарец Исраэль" под руководством г-на М. Крауса стало учреждением спасения для тысяч иммигрантов, которые были собраны под покровительством швейцарского консульства и благодаря сертификатам на репатриацию стали защищены от депортации в Польшу. Таким образом, были спасены от смерти около 40 тысяч венгерских евреев". Другие источники называют цифры в 60 и 80 тысяч, но доверимся официальным данным.

Между тем конец войны стал началом стирания Моше Крауса из памяти людей. По словам Аялы Надиви, дочери выживших в Освенциме родителей из Венгрии и Словакии, спасение венгерских евреев с помощью сертификатов присвоили себе сионистские движения первопроходцев. Крауса обвинили в нечестности, в стремлении спасти своих соратников, и он был отстранен от должности главы офиса. Комиссия, правда, сняла обвинения за отсутствием доказательств, но Крауса так и не восстановили в должности. На первом послевоенном Сионистском конгрессе, проходившем в декабре 1946 года в Базеле, корреспондент газеты "а-Цофе" писал: "В зале сидел скромный молодой человек из Будапешта, благодаря инициативе которого 60 тысяч евреев были спасены от верной смерти, и только нееврей из Швейцарии Карл Лутц упомянул здесь его имя и его великую миссию. И все это потому, что Краус не является ни членом партии МАПАЙ, ни даже членом партии общих сионистов, говорящих на иврите".

После закрытия конгресса Моше Краус и Густа Шталь, вступившие в брак, остались в Швейцарии, а в 1952 году репатриировались в Израиль. Шаз Шаргай, тогдашний начальник отдела репатриации и алии Сохнута, представитель общины восточных евреев, решил назначить Моше руководителем отдела по алие профессионалов, однако "мапайники" потребовали не допускать его к этой работе. И кандидатура Крауса была отклонена.

Три года спустя, когда Адольф Эйхман был схвачен в Аргентине и доставлен в Израиль, Моше Краус дал показания 6-му отделу прокуратуры, которое расследовало преступления нацистского преступника. Неделями он отвечал на вопросы следователей, но для дачи показаний на суде его не пригласили. Почему?

- Потому, - говорит Аяла Надиви, - что он был человеком, который, вопреки распространенному в Венгрии тезису, показал, что спасти евреев можно было без помощи немцев.

В процессе над Кастнером, где Моше Краус выступил в качестве свидетеля, он резко раскритиковал деятельность руководства ишува в годы Холокоста. И когда оное стало руководить Государством Израиль, то не простило ему этой критики. Краусу отвели место на обочине народной памяти. В энциклопедии Холокоста о нем нет отдельной статьи, он упомянут лишь в той, что рассказывает о Лутце. В 1995 году, в самом начале своего исследования, Аяла Надиви нашла в мемориальном комплексе "Яд ва-Шем" один-единственный предмет, связанный с именем Крауса.

- Он рассказывал обо всем с изумлением, с грустью, с глубоким разочарованием, - поведала мне Шошана Рут, дочь младшей сестры Моше Крауса, Ривки. - Они удалили его из памяти целиком, заставили исчезнуть.

Моше устроился служащим в страховую компанию "Мигдаль". Достигнув пенсионного возраста, он потребовал, чтобы 11 лет работы в будапештском офисе были учтены при расчете его пенсии - "чтобы, когда я состарюсь, мне не пришлось беспокоиться о хлебе насущном". Похоже, его требование проигнорировали.

Он жил в Иерусалиме в двухкомнатной квартире, купленной "под ключ". У них с Густой не было детей, и нерастраченную родительскую любовь Моше дарил соседской детворе. Детям очень нравился человек со впалыми щеками и редкими волосами, который всегда кормил их конфетами. Своей племяннице Шошане он, пока жил Швейцарии, постоянно слал плетеные корзины с красными альпийскими яблоками. "Я была очень близка с ним, - вспоминает она. - Помню его спокойным и веселым. Он любил смеяться".

Смерть настигла Моше Крауса 1 сентября 1986 года во время игры в бридж в кафе - сердце остановилось. Он умер в одиночестве, без детей, без друзей, без признания дела всей его жизни. Лишь в 2015 году, спустя 29 лет после его кончины, в иерусалимском районе Писгат-Зеэв появилась улица Моше Крауса. Она стала, по сути, единственным официальным напоминанием о человеке, спасшем от гибели тысячи евреев Венгрии.

Источник: Маарив

Сокращенный перевод: Яков Зубарев