Нечасто доводится беседовать с людьми, которые служат в военной разведке. Вот почему разрешение на встречу с офицерами АМАНа порадовало и одновременно обеспокоило: значит, у руководства одной из самых важных служб безопасности возникла необходимость поделиться с обществом некоторой информацией. Тем более что речь идет о самом опасном враге еврейского государства - Иране.

Среди четырех представленных мне офицеров иранского отдела военной разведки ЦАХАЛа абсолютное гендерное равенство: двое мужчин и две женщины. Один из них - в звании капитана, другие носят погоны майора. После знакомства выясняется, что трое окончили престижную программу обучения в самом АМАНе, а четвертый вернулся на службу после впечатляющей карьеры в области экономики.

Во время разговора доносятся голоса протестующих, которые становятся все громче и трудно отделаться от мысли, что как раз сейчас, когда мы сидим и анализируем последствия протеста против хиджабов в Иране в начале этого года, сотрудники разведки в Иране сейчас сидят и пытаются понять последствия кризиса в Израиле.

Можно предположить, что в рамках секретности информации, которой делятся со мной собеседники, сказанное ими является основой тех оценок, которые поступает "наверх" - начальнику генштаба, министру обороны, главе правительства. По понятным причинам я не могу разглашать имена офицеров, а поскольку в разговоре активно участвовала вся четверка, то многое из услышанного я изложила одним текстом.

Выход из ядерного соглашения - стратегическая ошибка

Иранский отдел занят сегодня исследованиями двух основных арен - иранской и сирийской. Специалисты отдела отмечают 2015 год как важный поворотный момент в их работе, который напрямую связан с подписанием "ядерного соглашения" по Ирану при администрации президента США Барака Обамы.

Очередная веха наступила в мае 2018-го, когда администрация Дональда Трампа под сильным давлением Израиля решила выйти в одностороннем порядке из этого соглашения и ужесточить санкции против Тегерана. Разведчики считают, что это стало стратегической ошибкой, поскольку привело к противоположному результату, а именно - к резкому прогрессу Ирана в гонке за ядерной бомбой и активизации военных действий в приграничных с Израилем районах. О последнем говорит возросшая напряженность на наших северных и южных границах: сбитый иранский беспилотник, проникший на Голанские высоты из Сирии; гибель иранского офицера, который, по всей вероятности, служил советником "Хизбаллы"; участившиеся атаки на объекты Ирана и "Хизбаллы" в Сирии, которые приписываются Израилю...

Помимо ядерной проблемы, угрозы вдоль границ и все более тесная связь между Ираном, "Хизбаллой", ХАМАСом и другими террористическими группировками на палестинской территории занимают у силовых структур Израиля все больше времени. Отсюда - особая важность работы аналитиков из иранского отдела военной разведки. Они пытаются глубоко исследовать и понять процессы, происходящие на арене противника, и в то же время определить точки соприкосновения с умеренными мусульманскими странами. Исходя из нынешней ситуации в Иране, связанной с развитием ядерной программы, глубоким экономическим кризисом, протестами и призывами к революции, офицеры отдела делают недвусмысленный вывод: "Мы осуществляем сегодня гораздо больше наступательных и оборонительных приготовлений и гораздо больше, чем прежде, готовы к возможному удару по Ирану".

500 погибших, более 19 тысяч арестованных

По отношению к Ирану в центре внимания Израиля находятся не только военные аспекты.

- Если речь идет об иранской экономике, - говорит майор Э., глава подотдела экономики и внутренней политики Исламской Республики, - то мы можем создавать инструменты для нанесения разного рода финансового ущерба. В то же время невозможно отделить иранскую ядерную проблему от внутренних протестов в стране. Согласно нашей оценке, около 80 процентов местного населения не поддерживает нынешний режим аятолл.

При этом Иран уделяет особое внимание внешней политике: он вовсе не желает оказаться в положении, подобном ситуации в Северной Корее, а стремится быть частью мирового сообщества и иметь влияние на международной арене - точно так же, как он влияет на соседние Ирак и Азербайджан. За последние полгода в Иране произошли события, нанесшие серьезный ущерб экономике и его международному имиджу, и это связано с внутренними народными протестами. Эти протесты, вспыхнувшие после смерти от рук полиции 22-летней курдской девушки Махсы Амини, - одни из крупнейших в Исламской Республике и по численности, и по географии, и по продолжительности.

Ответ властей оказался настолько жестким - свыше 500 убитых и более 19 тысяч арестованных, что вызвал еще большие волнения. Но что важно: нынешний протест выражает глубокое разочарование иранского общества в режиме и резкое снижение доверия к нему. Отношения между властями и народом запятнаны кровью, и не исключено, что "хиджабный" протест окажется тем камушком, который повлечет за собой в недалеком будущем лавину существенных изменений в деятельности иранского правительства, засомневавшегося в стабильности своего правления.

12 дней до расщепления

Майор А. - начальник подотдела, который следит за деятельностью иранских разведслужб за границей.

- Мы анализируем поведение Ирана за границей, изучаем его интересы за рубежом, а также то, насколько развита его ядерная программа по сравнению с другими странами, - говорит она. - Несмотря на внутренние проблемы, во многих других отношениях Иран действительно стал сильнее, и это очень беспокоит наши службы безопасности. Его ядерная программа находится сегодня на самом продвинутом уровне. Даже если мы вернемся к "ядерному соглашению" и разработка программы полностью остановится, Ирану потребуется всего пять месяцев, чтобы наверстать упущенное. Он уже сейчас очень близок к верхнему - до 90% - пределу обогащения урана, после чего сможет приступить к разработке атомного оружия. Достижение этого предела - колоссальный рычаг давления на мировое сообщество, но он служит сейчас серьезным сдерживающим фактором, и поэтому в Тегеране осторожно заявляют о любом, даже самом незначительном прогрессе в реализации ядерной программы.

По оценкам американских аналитиков, Ирану достаточно 12 дней для производства материалов, необходимых для разработки ядерной бомбы. Высокопоставленный чиновник министерства обороны США заявил недавно в Палате представителей, что если в 2018 году Ирану понадобился бы для этого год, то сегодня ему хватит менее двух недель.

АМАН также оценивает время, необходимое для создания готовой бомбы, в несколько недель, но старается успокоить:

- По нашему мнению, - говорит офицер, - Иран не стремится разработать ядерное оружие в ближайшей перспективе. Даже если он придет к 90-процентному уровню обогащения урана, до производства самой бомбы еще далеко: процесс занимает от двух до трех лет. Это связано, прежде всего, с другими важными стадиями, включая испытания готовой бомбы, ее установку в боеголовку баллистической ракеты и опять испытания. Иран понимает, что разработка ядерного оружия - предприятие более чем рискованное, и никто в Тегеране не хочет делать шаг, о котором он пожалеет. Но мы определяем Иран как государство ядерного порога. В процессе обогащения урана он проводит в основном политику проб и ошибок, продвигаясь всякий раз еще на один шаг и ожидая реакции мира. Дипломатические связи с Европой, несомненно, очень важны для иранцев, но в игру активно вступают сейчас Россия и Китай. Конечно, укрепление связей с этими странами позволяет Ирану защищаться в Совбезе ООН, но, с другой стороны, россияне и китайцы не заинтересованы в том, чтобы тот обладал собственным ядерным оружием, поскольку меч может стать обоюдоострым.

Чтобы держать иракцев рядом

Майор Д. - ведущий исследователь подразделения, которое по большей части занимается районами, расположенными немного дальше от наших границ, но также входящими в круг иранских интересов и способных так или иначе повлиять на Израиль. Естественно, мы по-прежнему озабочены происходящим в Сирии, но, как утверждает майор Д., иранское присутствие в Сирии сейчас ограничено и не является основным интересом Тегерана. Куда больше Израиль беспокоит сейчас иракская арена.

- Иранцы хотят удерживать Ирак как можно ближе к себе, - объясняет офицер. - Они успешно ведут там дипломатическую игру, в Багдаде проиранское правительство, десятки представительств с тысячами сотрудников. Это сила, которую Иран активно поддерживает на протяжении нескольких лет, ежегодно инвестируя в нее сотни миллионов долларов. Ирак стал страной, которую мы рассматриваем как место с очень высоким потенциалом риска. У иранцев, например, нет сегодня проблем с переброской туда такого количества беспилотников, какое они пожелают, там уже дислоцированы сотни оснащенных оружием БПЛА, которые могут быть отправлены на Израиль в случае конфликта.

Капитан Ю. добавляет, что Иран осознает роль Израиля как важного противостоящего ему игрока, но у него нет на данный момент решения, способного нас уничтожить. Тегеран уверен, что однажды Израиль исчезнет с карты региона, но пока ему приходится мириться с реальным положением дел.

- Иран предпочитает использовать Израиль в качестве своего рода зеркала, - уточняет он. - Все, что мы делаем, иранцы пытаются повторить. По их мнению, Израиль проводит в их стране спецоперации, и они стремятся делать то же в нашей и других странах. Разница лишь в том, что в попытках осуществить теракты против израильтян в разных точках планеты они последовательно терпят неудачу. В то же время Тегеран боится Израиля и не хочет доводить ситуацию до драматической эскалации. Впрочем, в резком усилении напряженности, тем более, в войне не заинтересована сейчас ни одна из сторон.

Источник: Маарив

Перевод: Яков Зубарев