В декабре 2019-го в Китае была зарегистрирована первая смерть от коронавирусной инфекции, а в феврале следующего года ее впервые диагностировали у израильского пациента. Спустя месяц, 21 марта, эпидемия "короны", распространившаяся по всей планете, унесла жизнь первого израильтянина - 88-летнего жителя Иерусалима, страдающего множеством хронических заболеваний. С того времени жертвами нескольких волн пандемии стали свыше 12 тысяч наших соотечественников.

Самая серьезная за последние сто лет эпидемия привела к массовой заболеваемости, смертям, к жестким карантинным ограничениям, жизни в масках, вакцинации, словом - к почти немыслимой новой ситуации в условиях глобальной деревни, когда носитель смертельного вируса может позавтракать в Китае, а поужинать уже на другой половине земного шара.

В июле 2021 года, после трех волн эпидемии в Израиле, главой национальной программы по борьбе с коронавирусом "Маген Исраэль" был назначен профессор Салман Зарка. Полковник запаса, представитель друзской общины, он ранее возглавлял медицинский центр "Зив" в Цфате, преподавал на медицинском факультете университета им. Бар-Илана и на кафедре военной медицины Еврейского университета в Иерусалиме, а до перехода на "гражданку" 25 лет прослужил в армии, дойдя до должности начальника управления здравоохранения ЦАХАЛа.

В разгар четвертой волны эпидемии профессор Зарка отправился в Бней-Брак на встречу с лидером литовской общины, ныне покойным раввином Каневским.

- Я поднялся по тесной лестнице в его скромный дом, - вспоминает Салман Зарка, - вошел в маленькую комнату, где внук Каневского кричал что-то ему на ухо. Сначала было понятно, что достопочтенный раввин меня мало понимает, но потом до него стало доходить. Беседа велась с помощью внука, потому что раввин плохо слышал и не понимал моего иврита, и тот переводил на идиш. "Проектор хочет привить от "короны" детей, - кричал молодой человек. - Что по этому поводу думает дедушка?" Ответы были в стиле "Да, прививать".

- Зачем вы вообще пошли к нему?

- Чтобы убедить его поддержать кампанию по вакцинации детей. В ультраортодоксальном секторе, как и в других сообществах меньшинств, передача информации более сложна, поэтому мне было важно прийти туда, где я все увижу своими глазами. Я ходил на футбольный матч и к Стене плача, чтобы лично убедиться в том, чтобы на входах и выходах не образуются людские заторы, ведущие к массовому заражению. Я поехал в Умань.

- Вы действительно ездили в Умань?

- Меня отговаривали - мол, сложный перелет, скопление людей и короткий промежуток времени между осенними праздниками, но я решил лично проверить безопасность едущих туда израильтян. Полетел регулярным рейсом, салон самолета был переполнен харедим, они узнавали меня и приветствовали, поскольку видели в моем присутствии беспокойство за их здоровье и попытку найти лучший способ их безопасного пребывания в Умани.

- И какое впечатление произвела на вас Умань?

- Например, мы были в помещении, которое служило синагогой, но было построено без разрешения. Одна его часть была закрыта, поскольку считалась опасной. Я увидел масштабы паломничества и массовую молитву и понял: чтобы убедить людей обезопасить себя во время эпидемии, следует говорить с ними глаза в глаза и понимать, что вера является неотъемлемой частью их повседневной жизни, и это нельзя игнорировать.

- Даже если вера и культура сталкиваются в процессе борьбы с эпидемией?

- Да. Еще до того, как меня назначили координатором, из Японии возвратился мой друг, профессор Итамар Гротто, и я как директор больницы, пытающийся бороться с механизмами инфицирования, спросил его, почему не налагают запрет на традицию целовать мезузы. Итамар ответил, что, возможно, такое указание будет дано. Тогда я сказал, что попытаюсь убедить друзов, ведь у нас, когда вы приходите к шейху, принято целовать ему руку. Я позвонил духовному лидеру друзской общины шейху Тарифу и сказал, что проклятая болезнь может распространяться через этот обычай, надо бы временно отказаться от него. Шейх согласился со мной, выпустил соответствующую рекомендацию, и община последовала ей.

- А в арабском секторе?

- Здесь в основном говорили о заговорах. Например, что посредством прививок в организм вводятся чипы для отслеживания арабского населения или, что еще хуже, для сокращения его численности. Поскольку арабы считают, что их жизнь в Государстве Израиль сложна и ухабиста, мы убеждали их в том, что существует болезнь, от которой необходимо защищаться, чтобы сохранить даже такую "сложную" жизнь.

Еще пример: во время первой волны в Восточной Галилее почти не было "короны", и кибуцы сказали: "Почему нас заставляют закрываться? Вот в Тель-Авиве ощущается эпидемия, пусть его и закроют, а в Галилее мы продолжим жить, как жили". Поэтому наша задача - адаптировать политику здравоохранения к потребностям каждой группы населения.

- Это вообще возможно?

- Здоровье - это еще и социальная проблема, и я твердо верю, что перед тем как принимать то или иное решение, нужно видеть полную картину: в каких условиях и общественных рамках живет пациент, каковы его проблемы, в каких ситуациях он может или не может функционировать, какие инструкции лишь ухудшат его состояние. В первые волны эпидемии мы закрыли свадебные залы, но если это снизило заболеваемость в ультраортодоксальном секторе, поскольку его представители стали устраивать небольшие мероприятия в синагогах, то в арабском секторе только усугубило ситуацию: свадьбы переместились в большие частные деревенские дворы, где мы не можем контролировать ситуацию, разве что уровень шума.

И все же наша система здравоохранения сумела минимизировать последствия коронавируса, потому что мы использовали любую возможность для прямого обращения к населению, вели с ним диалог и вместе находили наиболее удобные способы предотвращения высокой смертности.

- Когда китайцы заговорили о вспышке эпидемии, информация была очень скудной, - продолжает профессор Зарка. - Однажды я шел по больнице "Зив" и увидел людей в масках. На мой вопрос, почему, мне объяснили, что есть вероятность инфекционного заболевания. Тогда я сказал, что инструкции носить маски не поступало, поэтому я прошу снять их, чтобы не сеять панику. А через две недели я специально обошел больницу и потребовал от всех надеть маски. Из-за недостатка информации была изрядная путаница. Сначала мы готовились закупить дополнительные партии аппаратов ИВЛ, потом боялись краха реанимационных отделений, но довольно быстро поняли, что главная проблема Израиля - дефицит не аппаратов ИВЛ, а медперсонала.

- Но именно в первой волне, наиболее угрожающей, кривая заболеваемости у нас оказалась самой низкой...

- Потому что даже в отсутствии информации, вакцин и лекарств наши больницы своевременно закрыли амбулаторные службы и перевели оттуда медперсонал, сформировав особые бригады для приема тяжелобольных. В "Зиве" мы обустроили изолированные палаты и принимали всех пациентов с коронавирусом, даже тех, которые чувствовали себя хорошо и не испытывали каких-либо симптомов.

- А вторая волна?

- Заболевших значительно прибавилось, и нехватка персонала сказалась во всей полноте. Поэтому мы забрали врачей из других отделений и обучили их. Третья волна была еще более масштабной, но к тому времени у нас уже были вакцины. Благодаря успешной деятельности премьер-министра Биньямина Нетаниягу мы стали первой в мире страной, которая провела массовую вакцинацию населения.

- Считаете ли вы, что в период эпидемии были приняты верные решения?

- Я считаю, что в их принятии ведущее место занимало профессиональное мнение и, главное, оно было услышано руководством страны. Пока нет вакцины, единственным средством сокращения масштабов заражения жестоким вирусом, который убивает и старых, и молодых, и беременных, и детей, могут стать только ограничения и карантины.

Четвертая волна нанесла нам особенно болезненный удар. Мы-то думали, что с появлением вакцины с коронавирусом будет покончено. Я не раз публично говорил о том, что примерно к декабрю 2020 года прибудут вакцины, и мы обретем свободу. Это было как раз накануне Хануки и Рождества, народ радостно подбрасывал маски в воздух. И вдруг, откуда ни возьмись, - "дельта", в больницы поступают новые зараженные, которые уже были вакцинированы! Мы словно получили звонкую оплеуху. Народ испытал психологический кризис, что уже говорить о медицинском персонале, который пахал сутками во время вакцинации и вдруг обнаружил, что до завершения эпидемии - как до Луны...

- И тут вы получили удар под дых: тогдашний глава правительства Нафтали Беннет озвучил с трибуны ООН то, что обсуждалось в закрытом кабинете в поисках мер борьбы с "короной". Это была атака, которую председатель Израильской ассоциации медработников назвал "кампанию против врачей"...

- Да, тут Беннет промахнулся. Он был очень внимателен к проблемам войны с эпидемией, задавал на обсуждениях сложные вопросы. Я был убежден, что он собирается рассказать миру об опыте израильской модели, о том, как налаживать сотрудничество между профессионалами и политиками. В конце концов, мы первыми в мире решили, что для противостояния эпидемии недостаточно даже двух доз вакцины. Я уселся перед телевизором в ожидании услышать, как премьер-министр гордится нами, а он вдруг заявляет, что решения принимает самолично, а "они", то есть мы, только дают рекомендации...

Но - вернемся к нашим баранам. Три волны, которые ознаменовали переход от фатальных вирусов к более щадящим, снизили политическое давление, но началась борьба другого рода: отрицатели "короны" наводнили социальные сети заговорами и развернули кампанию травли руководства минздрава. Они утверждали, что призыв к вакцинации ущемляет права личности. Однако я убежден, что когда происходит событие такого масштаба, государство имеет полное право принимать решения, защищающие жизни всех граждан страны. У меня есть пара критических слов в адрес полиции и правоохранительных органов. Я полагаю, что право выражать свое мнение заканчивается, когда возле домов руководителей минздрава проходит демонстрация, и им угрожают расправой. Допустимо говорить, что вы не желаете делать прививку, но называть меня "нацистом" или "друзом-Менгеле" - это переход всех границ. Мы не должны жить в атмосфере страха перед нападением. И личный пример здесь многое значит. Несколько месяцев назад я зашел в придорожное кафе и обнаружил, что забыл маску в машине. Я вернулся за ней, и пожилой мужчина сказал мне: "Здорово, что ты подал пример". А недавно продавец в магазине, где я покупал холодильник, узнал меня и похвастал: "А я сделал прививку!"

- Какие уроки вы извлекли за три года "короны"?

- Один из важнейших уроков состоит в том, что местное самоуправление показало себя очень важной структурой, которую необходимо развивать, чтобы в других чрезвычайных ситуациях она приобрела доминирующее положение. Во время эпидемии мы решали задачи, в основном, на национальном уровне, но там, где эффективно действовала местная власть, лучше поддерживался порядок и соблюдались инструкции минздрава, что приводило к заметному снижению заболеваемости.

- Некоторые зарегистрированные побочные эффекты вакцины - такие, как редкий риск инфаркта миокарда, - изначально были исключены представителями здравоохранения. Может быть, это нанесло ущерб доверию к ведомству?

- Важно подчеркнуть, что вакцины против коронавируса очень безопасны, они были протестированы в сотнях исследований по всему миру, и все данные представлены общественности. Мы также открыто опубликовали эту информацию, включая сообщение о возможном повреждении сердечной мышцы. Информация об эпидемии продолжает расширяться, а мы продолжаем делать ее доступной для всех. Но нам нельзя проявлять самоуспокоенность. Во время четвертой волны мы поняли, что вакцины защищают нас, но не устраняют эпидемии: вирус регулярно видоизменяется, и даже если мы все привьемся, в мире достаточно людей, которые этого не делают, значит, существует ощутимая опасность того, что эпидемия вернется, как это произошло несколько месяцев назад в Китае. Мы можем продолжать жить своей обычной жизнью, но должны быть начеку, особенно по отношению к людям из групп риска.

- Каковы сегодня действующие ограничения, связанные с эпидемией?

- Каждый пациент с подтвержденным диагнозом коронавируса обязан в течение пяти дней находиться в изоляции и может выходить на улицу только после того, как исчезнут симптомы, и он дважды, на четвертый и пятый дни, сделал домашний тест, который в обоих случаях показал отрицательный результат. Здесь нет контроля, и вся ответственность за соблюдением правил лежит на человеке. Я думаю, более вероятный сценарий таков: коронавирус продолжит существовать, давать менее агрессивные волны заболеваемости, но нельзя исключать и вариант его буйного проявления. Мы не подписывали с вирусом никакого договора, вот почему нам необходим план на случай непредвиденных обстоятельств.

- Данные показывают, что только 400 тысяч израильтян привиты пятой дозой вакцины. Что это означает с точки зрения коллективного иммунитета?

- За последние месяцы было вакцинировано почти полмиллиона человек из групп риска, и это не только огромный успех, но и выражение доверия к вакцинам и рекомендациям минздрава. В отличие от других стран, новая большая волна эпидемии к нам не пришла, и, возможно, это связано как раз со столь массовым откликом населения на последнюю кампанию вакцинации.

Источник - Маарив

Перевод - Яков Зубарев