За двумя главными событиями минувшей недели - развитием скандала с несанкционированным прослушиванием смартфонов и публикацией экономической программы правительства - почти незамеченным осталось событие, которое более чем что-либо иное порадовало премьер-министра Нафтали Беннета.

Тот факт, что Кнессет утвердит в первом чтении законопроект (вернее законопроекты) о гражданстве, сомнений не вызывало. Это было тем более очевидно после того, как сменный премьер-министр Яир Лапид отозвал поданную им апелляцию на голосование по этому законопроекту. Однако большим вопросом было голосование и главным образом дальнейшие шаги партий МЕРЕЦ и РААМ. На левом фланге гневались и обещали жесткие ответные шаги, если законопроекты будут утверждены.

Само голосование выглядело достаточно комично. Депутаты от левых партий коалиции планировали голосовать против, предоставив возможность правому флангу проводить законопроект голосами оппозиции. Это дало бы левым возможность резко критиковать руководство коалиции, в которой сами состоят.

Однако все планы спутал депутат Кнессета Ахмад Тиби (Объединенный список), объявивший это голосование вотумом недоверия правительству. МЕРЕЦ и РААМ утратили возможность голосовать против законопроекта, так как это означало бы, что они голосуют за вотум недоверия. "Ликуд", ШАС, "Яадут а-Тора" и "Ционут Датит" потеряли возможность голосовать за законопроект, так как это означало бы, что они против вотума недоверия. Израильская политика иногда выглядит как ребус на психотесте перед поступлением в вуз.

МЕРЕЦ и РААМ с одной стороны, и право-религиозный блок с другой, вышли из зала в момент голосования, и законопроекты были утверждены в первом чтении голосами правых и центристских партий коалиции. Арабский Объединенный список голосовал против. В политической системе напряженно наблюдали за дальнейшими шагами МЕРЕЦ. В дни, предшествовавшие голосованию Моси Раз, Михаль Розин и Тамар Зандберг очень воинственно объясняли, каким грубым нарушением коалиционных соглашений и иных договоренностей внутри коалиции является утверждение этого закона. Никто не ожидал, что МЕРЕЦ выйдет из правительства, однако многие полагали, что "акция возмездия" в форме голосования с оппозицией, против коалиции, неизбежна.

Ничего подобного не произошло. Глава фракции Тамар Зандберг объяснила, что "партии очень больно и от самого факта утверждения законопроекта и от того, в какой форме он был утвержден". "Однако мы не собираемся никого радовать поспешными необдуманными шагами", - добавила Зандберг. Смысл этих высказываний очевиден: недовольство само по себе, резкие движения сами по себе. После двух с лишним десятилетий в оппозиции в МЕРЕЦ не будет торопиться вернуться туда вновь. И даже депутат Кнессета Моси Раз, пожалуй, наиболее радикальный среди членов фракции МЕРЕЦ, отметил в интервью "Кан РЭКА", что никуда уходить не собирается даже в том случае, если компромисс по Эвьятару будет реализован. "Я готов, чтобы рухнуло правительство, если вместе с ним рухнет Эвьятар, однако нет никакого смысла выходить из правительства, если оно рухнет, а Эвьятар останется", - заявил Раз.

После подобного рода заявлений, критика нового компромисса по Хомешу (ешиву предлагается перенести в Эвьятар) не звучит слишком грозно. Нафтали Беннет может быть спокоен: на сегодняшний день, с этой стороны ничто не угрожает стабильности его коалиции. И тем не менее, зерна взаимного недовольства в коалиции ни для кого не секрет. Можно предположить, что чем ближе ротация и смена власти, тем сильнее они будут проявляться и влиять на соотношение сил в коалиции. Картина единства и гармонии, которую восемь месяцев рисуют депутаты и министры от коалиции, вызывает все меньше доверия.

В конце недели лидеры коалиции - в первую очередь, Нафтали Беннет и Авигдор Либерман - предприняли попытку вернуть общественную повестку дня к той теме, с которой и начиналось формирование нынешнего правительства: к вопросу экономики. Не оценивая представленную программу с экономической точки зрения (см. анализ нашего экономического обозревателя Михаила Шафранова), с политической необходимо отметить два аспекта. Прежде всего, Либерман и Беннет последовательны в своем стремлении предоставить льготы работающим, а желательно еще и служащим в армии израильтянам. Глава НДИ, кстати, предварил представление программы легким артобстрелом в виде кампании по напоминанию гражданам о том, что ультраортодоксы работают меньше, чем светские. Поясняя в эфире радиостанции "Кан РЭКА" логику предложений, министр финансов упомянул, что до сих пор льготы получали в основном населенные пункты "с компактным проживанием ультраортодоксального и арабского населения". Политическая и пиар-линия партии НДИ остается неизменной.

Второй аспект заключается в том, что реформы, инициированные Беннетом и Либерманом, не ведут к каким-либо результатам, раздражающим массы, а наоборот. Иными словами, глава НДИ всеми силами пытается сломать казавшийся до сих пор незыблемым принцип, согласно которому, министр финансов - должность, неизбежно ведущая к электоральному краху.

Министр юстиции Гидеон Саар завершил на этой неделе свой главный проект первых месяцев в должности: назначение адвоката Гали Баарав-Миару на должность юридического советника правительства. Вопрос, чем именно она оказалась привлекательной для министра юстиции, остался открытым, и интервью, которое Саар дал на этой неделе "Кан РЭКА", ответа на него не дало. "Она опытный адвокат, на чей профессионализм и прямоту я полностью полагаюсь". Хочется надеяться, что в Израиле немало опытных, профессиональных и честных адвокатов, однако выбор Саара остановился на Гали Баарав-Миаре. Идет ли речь о желании министра юстиции завершить процесс разделения функций юридического советника, когда должность эту занимает адвокат без широкой общественной поддержки? Идет ли речь о том, что Саар видит перспективы возобновления переговоров по досудебной сделке между прокуратурой и Биньямином Нетаниягу и хочет, чтоб переговоры эти вел малоопытный в вопросах уголовных дел юридический советник, которая будет более склонна прислушиваться к мнению "старших товарищей" из госпрокуратуры? Покажет время. На данном этапе Гидеон Саар продвигает законопроект, ограничивающий каденцию премьер-министра восемью годами. В партии Саара готовят и законопроект, удваивающий до 14 лет период запрета для политика, признанного виновным в совершении "позорных" правонарушений, баллотироваться в Кнессет. Время от времени складывается впечатление, что нынешняя коалиция действует наперегонки с переговорами о досудебной сделке Биньямина Нетаниягу. Что произойдет раньше: Нетаниягу и прокуратура придут к досудебной сделке или коалиция (читай: Саар) максимально усложнит Нетаниягу возвращение в политику после суда.

Главный скандал этой недели, связанный с делом о незаконном проникновении полицией в смартфоны граждан, на первый взгляд находится за пределами политического поля, касаясь в основном полиции, прокуратуры, судебной системы. Однако в Израиле эти структуры давно стали почти легитимным политическим игроком. А если учесть тот факт, что единственный официально признанной полицией "жертвой" несанкционированного проникновения в содержимое телефонного аппарата был бывший генеральный директор минсвязи, а ныне государственный свидетель по "делу 4000" Шломо Фильбер, очевидно, что скандал выходит за рамки юридического.

Три вопроса сейчас занимают всех, имеющих отношение к этой истории. Насколько публикации в газете "Калькалист" соответствуют действительности? Утверждение полиции о том, что имели место лишь три случая, а не 26, и лишь один из этих трех (Шломо Фильбер) увенчался удачей, не только не успокаивают, но и более создают впечатление, что полиция изо всех сил пытается что-то скрыть.
Второй вопрос касается персональной ответственности. Кто отдавал приказы? Кто знал о происходящем (юридический советник правительства? государственный прокурор?)? Как действовала система? Идет ли речь о группе молодых и не в меру амбициозных полицейских, утративших представление о том, что можно, а что нельзя, или о системе, об организационной культуре, которую принес в полицию бывший замглавы ШАБАКа Рони Альшейх? Тут весьма уместно вспомнить о том, что именно в период пребывания Альшейха на посту генерального инспектора полиции началось сознательное сокращение полномочий отдела минюста по расследованию преступлений, совершенных полицейскими (МАХАШ).

И третий вопрос, который имеет самое прямое отношение к политической системе: использовались ли подобные средства для того, чтобы собрать улики против действующего премьер-министра страны?

На все эти вопросы не может дать ответ рабочая группа, созданная юридическим советником правительства. Ни прокуратура, ни МАХАШ, ни, к сожалению, полиция, расследовать такое дело не могут. В настоящий момент обсуждается возможность создания государственной следственной комиссии.

В политической системе едины во мнении, что скандал "с прослушкой" дал сильные карты в руки бывшего премьер-министра Биньямина Нетаниягу на переговорах по сделке с прокуратурой. Даже если единственным (что маловероятно) взломанным телефоном окажется телефон Шломо Фильбера, даже если окажется, что информация, вытащенная из этого смартфона, не использовалась в качестве улики на следствии и на процессе, все больше неприятных для следствия и прокуратуры моментов всплывают в этом деле. Начиная с крайне сомнительного с точки зрения соблюдения процедуры, процесса выдачи Авихаем Мандельблитом разрешения на начало следствия, продолжая граничащими с беззаконием методами, которые использовала полиция для того, чтобы превратить подозреваемых в госсвидетелей, и заканчивая несанкционированным судом взломом телефона Фильбера, а возможно и не только его. Слишком многое в следствии по делам Нетаниягу указывает на то, что кто-то в полиции и прокуратуре обозначил цель и ринулся к ней, не слишком утруждая себя выбором средств. Именно поэтому сейчас возможно в правоохранительных органах будут рады прийти к сделке до того, как еще какие-то "неудобные" эпизоды всплывут на поверхность.

Нетаниягу со своей стороны будет рад закончить суд сделкой, к которой пришли, когда он является сильной стороной. При этом вопрос многострадального "калона", то есть признания действий Нетаниягу постыдными, все еще остается на повестке дня и является главным препятствием на пути к сделке, которую ждут в "Ликуде" с большим трепетом, чем в семье Биньямина Нетаниягу. Пока сделки нет, а Нетаниягу находится во главе "Ликуда", Эдельштейну, Баркату, Кацу и остальным остается лишь мечтать о кресле в канцелярии главы "Ликуда".

И последнее. На этой неделе в Шхеме силы безопасности ликвидировали трех террористов из "Бригад мучеников Аль-Аксы" (ФАТХ). Депутат Ахмад Тиби заявил, что действия ЦАХАЛа - это акт террора, а ликвидация боевиков - хладнокровная казнь. Бывший советник Арафата остается верен себе. Однако тот факт, что депутат, придерживающийся таких взглядов, является членом парламента еврейского государства, возмутителен и попросту попирает законы страны.